Поцелуй для истинного. Расколдовать дракона

— Послушайте, — произнёс Дэйн так тихо, чтобы его услышали только мы с Хэг-Даалем, и выразительно посмотрел на того, — вам нет нужды сдаваться, — и мой дракон изобразил пальцами правой руки знак, изображающий ключ для оживления картин. Мне сразу всё стало ясно. Дэйн предлагал выпроводить Рика с Аргеном, а затем помочь нашему гостю сбежать через портал в картине. Дельная мысль, но Хэг-Дааль покачал головой.

— Я не могу, — и прибавил шёпотом, — они разоблачат вас и отправят в Ирлигард за это. Я не хочу… такой ценой. Слишком долго я прятался за других, — и, хотя он был всё ещё бледен, страх сменился чем-то похожим на смирение.

Рик и молчаливый Арген шагнули вперёд, на кончиках пальцев у них зажглись огненные кинжалы. Артефакт в руке квизари засветился, свидетельствуя, что вот-вот появятся ещё драконы.

И всё же Замок-Артефакт ворчал, не намереваясь пускать их, а Эллейн сердито пищала. Они не хотели сдаваться.

— Я выхожу, выхожу, — торопливо сказал Хэг-Дааль, явно не желая, чтобы из-за него здесь произошло небольшое сражение, — только попрощаюсь и отдам свой подарок. На мне антимагические оковы, так что ничего дурного я всё равно сделать не смогу.

— Мы следим за тобой, — огненный кинжал был нацелен прямо в спину Хэг-Дааля, когда тот повернулся к нам. И обратился ко мне:

— Роника, выньте, пожалуйста, из моего правого рукава свиток.

Свиток?! Я поспешила выполнить его просьбу — и ахнула.

— Вы всё-таки утащили из библиотеки… — начал Дэйн и тут же разозлился: — Какого демона вы скрывали?!

Хэг-Дааль примирительно поднял скованные руки:

— Я сейчас всё объясню. Это ваш свиток, там говорится о связующей нити между драконом и человеком, и я хотел преподнести его красиво, на прощание. Сначала я, честно скажу, колебался… вы знаете, как я раньше относился к людям, а тем более незнатного происхождения… не сердитесь, Роника. А в свитке говорится о том, чтобы навек соединить судьбы человека и дракона. Но вы, Роника, не только спасли меня, благодаря вам я начал думать совсем по-другому, — в его голосе прорезалось волнение. — Так что колебался я недолго. Возьмите свиток, сделайте, как в нём говорится, и будьте счастливы. Вы заслужили.

Рик и Арген, ставшие свидетелями всех этих признаний, недоуменно хмурились. Но пока ждали, не подгоняли Хэг-Дааля.

Я закусила губу, борясь со слезами. Да, он был преступником, но также и нашим другом, и ради нас сделал всё, что мог. Может, он и преследовал свои цели в земле Теней, но не забывал и о наших. И не реши он сам сдаться Рику и Аргену, я бы не позволила им близко подойти к нему!

— Прощайте, — Хэг-Дааль отступил, коротко поклонился нам и вышел из Замка. Я смотрела, как его уводят, пока прозрачная пелена не застила мне взгляд. Дэйн утёр мне слёзы, взял из моей опустившейся руки свиток и развернул его.

— Роника, здесь говорится именно то, о чём я уже начинал догадываться! Моя драконья магия… я должен поделиться ею с тобой! И тогда к тебе перейдёт часть моей сущности… ты сможешь принимать драконий облик, — Дэйн был так взволнован, что свиток дрожал в его пальцах, и чуть слышно закончил: — И я разделю срок своей земной жизни с тобой.

— Что?! — Я повернулась к нему. — Нет, Дэйн, погоди, я не могу принять такую жертву!

И я отпрянула, покачала головой, во мне всё восстало против того, что он предлагал.

Дэйн грустно улыбнулся.

— А я не хочу жить эти пятьсот лет без тебя, Роника. Лучше уж двести пятьдесят или даже меньше, но рядом с тобой, — дракон взял меня за руку. — Роника, если ты не захочешь разделить со мной мою драконью сущность, я разделю с тобой человеческую. Найду способ это устроить. Я не откажусь от тебя.

Могла ли я когда-либо мечтать о такой любви? Я смотрела в его глаза, как зачарованная, и моя нить пела, словно музыкальная струна, а сердце трепетало и ныло от сладкой тоски.

— Твой талисман, Роника, — Дэйн поддел ленточку пальцем. — Мы будем держать его оба и произносить слова ритуала. И тогда половина драконьей магии перейдёт к тебе, а половина — ко мне.

Мои губы шевельнулись, и я услышала собственный голос, тонкий и растерянный:

— А моя… антимагия? Что будет с ней?

Дэйн заглянул в свиток ещё раз.

— Здесь ничего об этом не говорится, — он выглядел озадаченным. — Будет очень плохо, если нельзя совмещать в себе и драконье, и человеческое… Роника, что скажешь? Чтобы не рисковать, я могу сам стать чело…

— Нет, — перебила я дракона, крепче стиснув его ладонь. — Я готова рискнуть. Давай проведём ритуал. И останемся вместе на долгие, долгие двести пятьдесят лет.

XXIII

Ритуал оказался довольно простым. Мы с Дэйном вышли из Замка-Артефакта и встали друг напротив друга на зелёной траве, в окружении деревьев, трепетавших листвой. Выучили все слова на драконьем языке, которые нужно было произнести, а затем с двух сторон взялись за талисман Фэлани, сразу засветившийся голубым светом.

— Я люблю тебя и хочу разделить свою магию, свою драконью сущность с тобой, — громко произнёс Дэйн. А мой голос был слабым и тихим от волнения, но смотрела я на своего возлюбленного, не отрываясь:

— Я люблю тебя и хочу принять твою магию, часть твоей драконьей сущности в себя.

И ещё несколько слов — резких, непонятных, но полных такой силы, что всё вокруг, казалось, замерло, внимая. А на пороге раскрытой двери Замка-Артефакта мышь-смотрительница перебирала золотое ожерелье лапкой…

Талисман загорелся сильнее, ещё сильнее — пока глазам не стало больно, и по щекам не потекли слёзы. Но даже сквозь прозрачную пелену я видела, как мягкое белое сияние вырвалось из лепестков и окружило нас с Дэйном.

Мне захотелось смеяться, кричать и визжать от восторга. Меня переполняла энергия, какой я не чувствовала никогда раньше. Она толчками вливалась в тело, и чудилось — вот-вот я воспарю, раскинув невидимые крылья.

— Роника! Роника, ты превращаешься!

Я выпустила талисман, отступая назад. Моё тело менялось, росло, руки и ноги становились драконьими лапами, над лопатками страшно зачесалось, а миг спустя огромные кожистые крылья взметнулись над головой.

— Дэйн! — счастливо закричала я, через рассеивающуюся дымку видя очертания другого драконьего тела. И взлетела так, будто всю жизнь только этим и занималась! Словно небо уже не раз приглашающе распахивалось мне навстречу.

— Роника! — воскликнул он, бесконечно довольный, и мы закружились, щуря глаза от солнечного света, касаясь друг друга лапами, гладя крыльями. Внизу на земле лежал расколотый талисман, не выдержавший мощи ритуала, но мне не было грустно. Металлический цветок сыграл свою роль, а о Фэлани и её жрецах хотелось забыть отныне и навсегда.