Поцелуй победителя

Хотела бы Кестрель знать, что в ее глазах подарило ему надежду. Кого он видит перед собой?

— Арин, — произнесла наконец она. — Мне понравился кинжал.

Он улыбнулся.

13

— Теперь у них есть опорный пункт на юге, — вздохнул Рошар.

— Я в курсе, — ответил Арин.

— Странно, я уж думал, тебя теперь ничего не интересует, кроме твоего домашнего привидения.

— Перестань.

В последнее время они только так и разговаривали. Рошар начинал с колких шуток, но постепенно отбрасывал их, как шелуху, и начинал злиться всерьез. Арин постепенно замолкал, уходя в оборону. В этот раз они сидели в кабинете рядом с библиотекой. На столе лежали карты и другие бумаги. Здесь никто не должен был помешать. Через запертую дверь никто не смог бы разобрать, о чем они говорят. Если бы кто и прошел по коридору, то услышал бы лишь неясные голоса, но не конкретные слова. Несмотря на жару, решетчатые окна оставались закрытыми, потому что Рошар пожаловался на сквозняк. На самом деле принц просто не хотел, чтобы их разговор подслушали в саду. Но вместо того, чтобы обсуждать тактику, которая помогла бы защитить полуостров от валорианцев, они с Рошаром просто ругались. Арин был почти уверен, что принц вот-вот что-нибудь разобьет — например, окно. От разбитого стекла точно будет много шума.

— Мы потеряли остров, а ты… Чем ты занят? — Рошар разжал кулаки и развел руками. — Ты вообще здесь сейчас? Нет, конечно. Ты наверху, у нее в покоях, в ее голове. Арин, с этим пора заканчивать.

Арин промолчал. Рошар выругался по-дакрански, да так смачно и заковыристо, что Арин побоялся даже задумываться над смыслом этой грамматической конструкции.

Последовало молчание. Арин почти уверился, что бог смерти покинул его: покровитель упрямо молчал, сколько ни вслушивайся. Арин не преминул вознести молитвы богу войны, соратнику смерти, любившему вкус крови, но и они остались без ответа. Итрия была захвачена. Теперь к югу от Гэррана располагался оплот валорианцев. Очень скоро армия генерала снова попытается высадиться на полуострове — только неясно, где именно.

— У моей сестры появится к тебе очень много вопросов.

Арин невольно вспомнил, как королева поцеловала его весной, а он прижал ее к закрытой двери. Арин знал, что нравится правительнице Дакры. Он поверил, что не нужен Кестрель, и в то мгновение решил наплевать на нее. Теперь у него внутри все сжалось от стыда.

— Арин, будь любезен, отвечай, когда я к тебе обращаюсь.

— Твоя сестра меня не волнует.

Принц закрыл лицо руками, словно маской, оставив открытыми только глаза, и посмотрел на Арина с изумлением. Потом потер веки пальцами.

Но что должен был ответить Арин? Он не мог объяснить, каково это — всего через несколько дней после разговора с Кестрель услышать, как из глубины дома роскошным водопадом полилась фортепианная мелодия. Он задержал дыхание, заметив, как неуверенно звучат первые ноты. Потом Кестрель стала отрабатывать сложные ритмические рисунки. И Арина наполнило новое, головокружительно яркое чувство — теплый золотой вихрь.

— До сих пор мы использовали город в качестве опорного пункта. — Рошар убрал руки от лица и перешел на гэрранский. Принц говорил таким тоном, будто обращался к ребенку. — Потому что сюда удобно возвращаться. Сейчас мы здесь, потому что залив позволяет защитить все восточное побережье вплоть до Итрии и атаковать врага в этих водах. А город, который стремится захватить генерал, нуждается в обороне. Но пока что валорианцы не могут к нему подобраться. Ущелье, через которое генерал прошел в первый раз, мы снова завалили камнями. В гавани стоит наш флот. Валорианцы предпочтут легкую добычу в виде беззащитных поместий и уже потом пойдут на север через весь полуостров, к городу. Сломают стены и заберут все, что захотят.

Арину нечего было возразить.

— Поэтому я отправляюсь на юг, мой милый гэррани, и не собираюсь возвращаться в это милое гнездышко, где поселилась твоя очаровательная гостья. Ты соизволишь присоединиться ко мне и заняться защитой собственной страны? Или предпочитаешь отсиживаться здесь со своим валорианским привидением, дожидаясь, пока армия ее народа доберется сюда и прирежет вас обоих?

— Я поеду с тобой, — решил Арин после небольшой паузы, чувствуя укол обиды. Слова Рошара попали точно в цель.

— Где мой титул? «Я поеду с тобой, мой принц».

Но Арин не желал этого говорить, пусть даже в шутку, повторяя насмешливый тон Рошара. Арин сглотнул ком в горле. Во рту был такой же привкус, как много лет назад, когда ему в зубы сунули лошадиное грызло.

— Очень надеюсь, — вздохнул Рошар, — что недостаток вежливости и чувства самосохранения ты компенсируешь в бою, проявив, как всегда, сверхъестественную ловкость и безжалостность. Хочу, чтобы ты перебил всех на своем пути. Могу я на это рассчитывать?

— Да.

— Что там с твоими пищалями?

— Мы сделали довольно много, — ответил Арин, — но меня тревожит точность моего оружия. — Он покопался в бумагах на столе и нашел свои чертежи. Отыскав нужную страницу, Арин обвел пальцем контуры дула и фитильный замок. — Если стрелять из этого, мы можем покалечить своих же солдат. Для нас важен эффект неожиданности, а…

Тонкая рука скользнула между ними и выхватила чертеж. Рошар резко обернулся. Арин не пошевелился. Рядом с ними стояла Кестрель. Она не обратила внимания на принца, который с шумом втянул воздух и уставился на нее с выражением, превратившем его лицо в маску смерти. Кестрель только раз холодно взглянула на Рошара и снова сосредоточилась на чертежах. В сторону Арина она вообще не смотрела.

Ее ноги, обутые в туфельки, тонули в мягком ковре с узорами. Кестрель сделала шаг к окну. Луч солнца скользнул по ее щеке, бумага в руках засветилась, а волосы вспыхнули огнем. У Арина внутри что-то дрогнуло. У Кестрель под глазами по-прежнему лежали темные тени, но она уже немного поправилась и не выглядела такой хрупкой. Арина снова охватила надежда. Он уже забыл о чертеже в руках Кестрель, когда та вдруг произнесла:

— Снаряд не подходит.

— Что?! — Рошар с трудом держал себя в руках.

— Он круглый. Вы хотите стрелять ядрами, как из пушки. Но это не пушка. Пушкам точность не нужна, они сделаны для того, чтобы нанести как можно больше урона на неограниченной площади. А эта штука… Как ты сказал — пищаль?

Только теперь Арин спросил себя, как давно Кестрель вошла в комнату и как много успела услышать. Вряд ли она знала дакранский, но они с Рошаром уже давно перешли на гэрранский.

— Как я понимаю, — продолжила Кестрель, — она нужна для того, чтобы прицельно бить по отдельному человеку. Получается, это оружие вроде лука со стрелой. У стрелы не круглый наконечник, а заостренный, благодаря чему она летит точно в цель и вонзается в тело. Если хотите добиться такого результата, нужно заменить ядра. Наверное, нужны какие-то конические снаряды.

Кестрель протянула Арину чертежи и вышла из комнаты так же тихо, как вошла.

— Арин. — Голос Рошара звучал угрожающе. — Дверь была заперта.

— Я дал ей ключи.

Рошар пришел в бешенство.

Рошар нашел Кестрель бродивший в саду. Восточный принц какое-то время держался поодаль, но явно имел намерение поговорить с ней. На деревьях илеа висели спелые фиолетовые фрукты. Некоторые плоды уже упали в траву, и по ним ползали осы. Насекомые совсем не мешали, но вот солнце утомляло.

— Что тебе нужно? — спросила Кестрель, когда принц подошел ближе.

— Я хочу знать, как много тебе известно. — Рошар взглянул на нее, и выражение его лица изменилось. Он добавил уже мягче: — Речь идет о безопасности.

— О моей или о твоей?

— Моя безопасность волнует меня не больше, чем тебя — твоя, если я правильно все понимаю.

— Значит, его.

— Идет война. Под угрозой жизни многих людей.

— Если будешь избегать риска, проиграешь войну, — сказала Кестрель и тут же напряглась. Слова казались чужими, они принадлежали кому-то другому. Человеку, который много знал о войне и любил поговорить на эту тему с Кестрель.