Поцелуй победителя

Валорианец увидел девушку, что накинулась на него, — яростная, как лисица. Но… волосы, кожа, глаза, доспехи… Эта девушка не враг. Или враг? Кинжал вонзился в горло, избавляя валорианца от сомнений.

Рука Кестрель была вся в крови. Она боялась выпустить кинжал и убрать его в ножны, но ей нужны свободные руки. Арин! Он неподвижно лежал на земле. Слезы потекли по щекам Кестрель. Она проползла по песку, ощупала Арина, нашла кинжал в боку, провела пальцами по лбу и щеке, где расцветали синяки, увидела раны и ссадины. Его голова безвольно откинулась. А вот — неужели пульс? Или это стучит ее собственное сердце? Кестрель дрожала, с трудом удерживая пальцы у него на шее.

Она заставила себя снова взглянуть на кинжал в ране. Пришлось расстегнуть броню и осмотреть бок Арина. В тело вонзился только самый кончик, клинок застрял между ребер. В душе вспыхнула надежда. Кестрель боялась вынуть кинжал — зажать рану было нечем. Она снова перевела взгляд на лицо Арина. На этот раз, почувствовав пульс, Кестрель уже не сомневалась, что это его. Из глаз снова полились слезы.

Рана на боку была не страшной. Много хуже травма головы — она может убить, парализовать, лишить разума и памяти, погрузить в беспробудный сон.

— Арин, очнись.

Заговорив, Кестрель уже не могла остановиться.

— Нужно спешить, здесь нельзя оставаться. Прошу тебя! Пожалуйста, очнись. Я люблю тебя. Не оставляй меня, очнись. Слышишь, Арин? Пожалуйста, выслушай.

Кто-то плакал. Слезы падали Арину на лоб, на губы и ресницы. «Не плачь», — попытался произнести он.

— Пожалуйста, выслушай, — просил голос.

Конечно, он выслушает. Как можно отказать? Невозможно! Как будто все это с ним уже происходило — или должно было произойти. То ли эхо, то ли его источник. Если открыть глаза, мир раздвоится. Все болело. Веки будто придавили камешками, а тело присыпали тяжелыми глинистыми комками земли. Даже приятно. Тошнотворная боль немного отступила.

Но не было ни камешков, ни земли. В глубине души он знал это и цеплялся за женский голос. Голос дрожал и надламывался, как будто девушка вот-вот закричит.

— Не надо, — прохрипел Арин и открыл глаза. Накатила тошнота.

На ее лице отразилась смесь муки и облегчения, и это вызвало у него смутное удивление. Руки девушки замерли на секунду, но тут же засуетились. Она протянула фляжку, попыталась приподнять его, но не хватило сил.

— Прости. Арин, тебе нужно встать.

— По-моему, я не смогу.

— Сможешь. Ланс совсем рядом. Давай. — Она потянула его наверх — сначала за руку, потом за плечи. У него не хватило духу попросить ее перестать — голова раскалывалась, от каждого движения мутило. Арин попытался сосредоточиться и увидел неподалеку Ланса. Вокруг — месиво из людей и металла. Его охватил страх. Странный островок спокойствия, на котором оказались Арин и Кестрель, долго не продержится. Удивительно, что их до сих пор никто не заметил. Никто не обрушил меч на ее беззащитную шею, пока Кестрель стояла на коленях и трясла Арина, умоляя очнуться.

— Уходи, — велел он.

Кестрель отшатнулась:

— Нет.

— Все в порядке. — Арин потянулся к ее щеке, но то ли у него в глазах двоилось, то ли рука не слушалась. В итоге пальцы скользнули по носу и губам. — Я не против.

— Не говори так.

— Скачи поскорее. И подальше.

— Не проси меня об этом. Ты бы так не поступил. Не бросил бы меня.

«Это совсем другое», — хотел возразить он, но потерялся в путающихся мыслях. Ее… Как назвать то, что отразилось в глазах Кестрель? Ее печаль показалась Арину неожиданным даром. Подбирать слова было ужасно тяжело. Он сам не заметил, как отнял руку. Лицо Кестрель стало непроницаемым.

— Вставай, — процедила она сквозь зубы.

— Прошу тебя, уходи.

Она вцепилась в его кожаный нагрудник.

— А ты заставь меня.

Лицо Кестрель выражало решимость. Он закрыл глаза, стараясь спрятаться от видения. «Ты мне ничего не должна, — хотел сказать Арин. — Если ты уйдешь, это не будет бесчестием». Знала ли она, что всем своим видом словно давала нерушимую клятву? Он бы спросил: «Почему ты не можешь уйти?» Если бы Арин сейчас соображал получше, то, наверное, и сам догадался бы. Пока он узнал лишь решимость, которая могла обернуться опасностью.

Неужели в этом заключается награда бога смерти? В том, что Кестрель погибнет рядом с ним? Невыносимо. Сквозь стук молота в голове пробилась другая боль. Где-то ниже, в боку, между ребрами. Кинжал. Арин выдернул его. Кестрель вскрикнула в ужасе. Из раны потекла липкая кровь. Пришлось воткнуть кинжал в песок, а второй рукой ухватиться за плечо Кестрель. Голова трещала и плыла, но Арин как следует оттолкнулся и смог выпрямиться.

Он попытался отвлечься от происходящего. От боли, пронзившей тело. От тошноты, вновь подступившей к горлу. Упасть на колени… Небо темное… Дождь? Хрупкое плечо Кестрель под рукой — ей никак не удержать… Но она смогла, подняла его на ноги. Каждый шаг отзывался болью, и Арин с ужасом представлял, как будет взбираться на Ланса и скакать верхом.

У него получилось. Кестрель ехала с ним. Под конец Арин перестал понимать, потемнело в небе или у него в глазах. Было темно и мокро. Движения коня под седлом убаюкивали, приглушая боль. Странное чувство витало в воздухе, словно шлейф редких духов. Арин почти наяву слышал, как звякнула стеклянная пробка флакона. Аромат распространился вокруг. Разве можно почувствовать запах цветов, находясь у моря?

Арин понял, что становится все труднее собрать мысли в голове. Они словно обращались в дым. Но это не важно. Он не слишком-то старался за них удержаться. Дым, духи, дождь. Все такое красивое и непостоянное. Может, таким же непостоянным было и чувство, заставившее Кестрель спасать Арина любой ценой. Он не знал, что это за чувство. Но оно было, и было настоящим. Вот эту мысль Арин хотел удержать. Он не отпустит ее. Запомнит навсегда.

Руки Кестрель сжимали поводья. Арин позволил телу расслабиться. Стук копыт отдавался в голове.

Кто-то от души выругался низким, глубоким голосом.

— Ты что, привязала его к себе?

— Он чуть не свалился, — ответила Кестрель.

Арин открыл глаза. Рошар разматывал веревку, которая не давала ему упасть. Принц сосредоточенно распутывал узлы, избегая смотреть на Арина. Странно.

— Ты же понимаешь, что это была дурацкая идея? — вздохнул Рошар. — Если бы он и впрямь начал падать, то утащил бы тебя за собой.

Кестрель не стала отвечать. Ее молчание сказало за нее: она задумывалась о таком исходе.

Рошар обхватил Арина за талию.

— Слезай, — пробормотал принц.

Арин неловко сполз с коня. Рошар придержал его, не давая упасть, и тут же пожаловался:

— Ну вот, ты запачкал меня кровью.

Да, наверное, у него шла кровь. Но боль в голове заглушала все остальное. Арин привалился к плечу принца, прижавшись к нему лбом, но потом все же заставил себя открыть глаза. Кестрель стояла рядом, скрестив руки на груди. У нее за спиной раскинулся лагерь. Торопливо выставленные палатки. Их стало меньше.