Почта св. Валентина

...

« Алена!

Сейчас ему уже не хотелось писать другое имя, он только упрямо твердил себе, что и эту девушку могли звать Аленой.

...

Я пишу, ни на что не рассчитывая. Напрасно вы думаете, что никого не можете сделать счастливой. Вы уже сделали счастливым по крайней мере одного человека. Сколько длится счастье? Я не знаю. Но даже если всего полчаса –

неужели это самообман?»

Если Веденцов написал ей письмо от руки, значит, знает ее адрес. А Стемнин – нет. Веденцов знает ее имя. А Стемнин не знает. Веденцов видел ее лицо, он знает, какие у нее волосы. Но в ней уже живут слова Стемнина. Слова, если умеешь их правильно и вовремя сказать, засевают душу, всходят в ней. Можно изменить прическу, вставить цветные линзы, сделать пластическую операцию. Но слова и образы, однажды переменившие сознание, будут продолжать свою работу, пока их не потеснят новые, еще более разительные.

В этой девушке живут его слова, значит, он подошел к ней ближе.

10

В двенадцать часов в конференц-холле началась летучка. Веденцов, в пунцовой рубашке и огненно-желтом галстуке, обведя сидящих пытливым взглядом, сказал:

– Во-первых, хочу попросить прощения за вчерашний праздник, который я испортил как последняя скотина.

Присутствующие молчали.

– В этой связи, – продолжал Веденцов, – в субботу всех почтальонов «Святого Валентина» приглашаю в ресторан «Прага», где мы отпразднуем новоселье, познакомимся получше и забудем обо всех обидах. Тема закрыта.

Конференц-холл наполнился шепотом и перемигиваниями. «Не пойду ни под каким видом», – успел упрямо подумать Стемнин, а Валентин продолжал:

– Теперь внимание. Официальное открытие назначено на седьмое сентября, на пятницу. Любого, для кого оно не будет личным праздником, я выгоню с десятого сентября на… На все четыре стороны. Понятно?

– Понятно, – хором выдохнули сотрудники Коммерческого отдела, которым не нужно было ничего придумывать.

– Каждый, кто перешагнет в день открытия порог этого дома, должен почувствовать, что он попал в мечту, понятно? В сказку!

– Безусловно понятно, Валентин Данилович! – восторженно тряхнула кудрями Луговая из Отдела торжеств. – Я уже сейчас чувствую себя в сказке!

– Да? Странно, – едко возразил Валентин. – А я вот что-то пока не чувствую. Продолжаю. Позаботьтесь о гостях, о гостях для гостей и о тех, кто будет развлекать гостей для гостей.

– Па-прошу прощенья, – спросил Осецкий, который тоже особо ничем не рисковал. – А кто это – гости для гостей?

Алик Осецкий был арт-директором «Почты». Солидный, молчаливый, никогда не отвечавший сразу. Всякий раз, заговаривая с ним, собеседник мог подумать, что тот считает про себя до десяти.

– Вообще, Алексей Ревалдович, это не ваше дело и у меня нет времени все объяснять для любопытных. Но, поскольку этот вопрос может быть неясен как раз для тех, кто должен был бы его задать, но прохлопал ушами и не задал, отвечу. Гости – это наши нынешние и потенциальные клиенты. Равно как и пресса. Но раз мы с вами не являемся пока звездами в полном смысле слова, нужно пригласить кого-то, чтобы развлекать наших гостей. Это и есть гости для гостей. А вы должны сделать так, чтобы вся эта знаменитая шушера была довольна. Чтобы не пустели бокалы, чтобы каждому самовлюбленному павлину доставалось не меньше одного восхищенного вопля за минуту, а каждая прославленная курица получала по пять комплиментов от каждого нашего сотрудника. Вы поняли, Илья?

Стемнин пожал плечами.

– Бронислав Викентьич, – Валентин сверкнул хищным глазом на Пинцевича, – вы у нас – матчасть. Никаких пластмассовых тарелок и вилок. Увижу – воткну, куда бог направит. Никаких бумажных скатерок. Ничего одноразового, кроме еды, вы меня поняли?

Пинцевич мягко кивал, не останавливаясь, точно китайский болванчик.

– Ничего такого, что будет обычным, так себе, как везде или даже «как в лучших домах». Знаем мы эти лучшие дома – по пять икринок на яйцо… С серым желтком… «Почта святого Валентина», – он повысил голос, как маршал, объявляющий приказ по войскам, – это всегда особый подход, господа. Каждый должен понять это носом, языком, пальцами. Даже обожравшийся ресторанный критик, даже редакторша глянца, которая живет от презентации к презентации! Ошеломить! Поразить воображение! Чтобы запомнили и внукам рассказывали!

Он подошел к окну, постоял отвернувшись. Никто не смел дышать.

– А если не можете – уходите в четверг. В среду. Сейчас. Валите. Потому что, если в пятницу седьмого сентября здесь не будет чуда, в понедельник лично плюну в лицо каждому, кто не расшибся в лепешку.

– У нас в департаменте и без того одни лепешки, – тихо дохнул в ухо Стемнину Кемер-Кусинский.

– У вас вопрос, Андрей? Или решили признаться Илье Константиновичу в интимных чувствах? А может, вам скучно?

– Я… я…

– Я надоел вам?

– Отчего же… – Кемер-Кусинский побледнел и запокашливал.

– Меж тем вас это тоже касается, господин директор Департамента писем. Вам следует составить приглашения нашим особым гостям.

– А как я пойму, что гость особый? – угрюмо спросил Стемнин.

– Очень просто. Любой, кто не является сотрудником «Почты», – наш особый гость.

11

«Вы готовы войти в историю?»

Валентин поднял голову от текста приглашения и внимательно посмотрел на Стемнина. В голубой рубахе навыпуск Валентин сидел в резном кресле и играл глянцевым носком ботинка.

– История – страшное место. Счастливых персонажей в ней нет.

– А умереть в забвении разве не страшно? – наседал Веденцов.

– Умереть даже в ореоле славы довольно неприятно.

– Хватит умничать, Илья Константинович! Планы у меня большие. Я вот тут подумал. Возьмем компьютер и интернет. Некоторые люди сутками сидят за монитором. Разве нам нечего им предложить? Какие-то завлекалки… Тесты… Или вот, например: человек загружает свою фотографию, а программа генерирует его психологический портрет. Или вычисляет по базе идеального друга-подругу. Хоть по цвету волос, хоть по астрологической брехне. Как вам?

– Прекрасно, – сказал Стемнин равнодушно.

– Опять же, «Почте» нужен сайт – самый лучший. Осецкий с этим не справится.

Неизвестно, что двигало Стемниным, когда он неожиданно для себя сообщил, что у него имеется подходящая кандидатура. Конечно, Звонарев – человек-фейерверк, к тому же имеющий большой опыт по части сайтоваяния. А может быть, он подкладывал Пашу, словно кнопку на стул Веденцова.

– И что, он крутой специалист?

– Он сайтов построил штук сто, не меньше. Заказчики были счастливы, – отвечал Стемнин, вспомнив сайт про искусственное вскармливание. – Притом веселый, легкий человек.