Почтальон

Шум двигателя, отражённый от деревьев, сменялся тишиной полей, тогда приходил запах пшеницы или скошенной кукурузы, затем опять лес. Гулкое эхо, выдавало наличие больших зданий. Поворот, скорость замедляется, и машина встала.

Тишина, слышно только дыхание окружающих меня людей. Спустя несколько секунд, почувствовалась лёгкая дрожь и механический звук мощной гидравлики. Лязгнул металл, машина тронулась, и почти сразу пошла под уклоном вниз. Звуки отражались от всего: стены, потолок, пол. Вокруг был металл или железобетон. Тигр остановился, спустя несколько минут.

— Приехали, — подтвердил мои мысли Клепан, затем снял мешок и развязал мои глаза.

Ярко, очень ярко. Лампы дневного света, били сквозь стекло, заставляя меня щуриться.

— Ты это… — начал здоровяк, положив руку мне на плечо, — Особо не нервничай. Если чист, то отпустят, ну может Бульба наш, малость пожурит, этого не отнять. Есть у меня способность, насквозь людей вижу, нет в тебе гнили, нормальный мужик и подраться любишь, хе–хе, — коротко хохотнув, он хлопнул меня по плечу и скомандовал. — На выход!

Глава 9

Изначально Кремень, а позднее перекрещенный стронгами — Тарас Бульба, сидел в своём кабинете и сосредоточенно изучал данные личной статистики. Когда–то давно, в прошлой жизни, он был простым ротным. В те времена, перед ним стояла одна простая задача, взбить мамкино тесто, до состояния мяса, и, если получится, прирастить его к костям. Увы, не все призывники подходили, кто–то все годы службы провёл за чисткой картофеля и уборкой туалетов.

И здесь, в Улье, тоже подходят не все, даже прошедшие кровавую баню первых дней, доказавшие свою пригодность к непростой службе в рядах стронгов. И среди них, попадается паршивая овца, человеческий фактор никто не отменял, а здесь, на Стиксе, это фактор в квадрате. Большинство людей попав сюда меняется, и далеко не в лучшую сторону, что не мудрено. Значительная часть, скажем из тысячи, это одно, но, когда выживают два, три человека из сотни, как тут строить кадровую политику, бойцы гибнут, а кем их заменять?

Позавчера не вышло не связь звено Злобного, восемь отличных ребят проверенных годами, скорей всего потеря, трудно восполняемая потеря.

Непривычный к кабинетной работе Тарас, устало поднялся из–за стола и принялся прохаживаться по кабинету, так ему лучше думалось. Активность внешников на юге, возросшее число муров, не могли не беспокоить. Первые поджимали с юго–востока, а их отмороженные прихвостни, с северо–запада. Пространство для манёвра ещё есть, но уже пора что–то предпринимать, иначе клещи захлопнуться.

Дар предвидения, твердил о том же. Противнику известно только примерное расположение их форпоста, плюс минус пятнадцать километров, но они найдут, Тарас в этом не сомневался. Технологии внешников засекут на любой глубине, катакомбы не спасут, стоит врагу оказаться над форпостом, как пошёл отсчёт начала конца. Времени осталось немного, полтора, максимум два месяца, нужно что–то предпринять. Из раздумий Бульбу выдернул дар, он почувствовал давление со стороны двери, в голове возникла картина берега реки, по которому в поисках пищи важно расхаживал кулик.

«Захария!»

Тарас подошёл к столу и нажал скрытую кнопку, входная дверь тут же открылась, впуская темноволосую, коротко стриженную девушку, одетую не по форме, но Бульба смотрел на это нарушение сквозь пальцы. Подумаешь, ходит по базе в короткой юбке и обтягивающей блузке, хорошему знахарю, можно простить, безобидный женский каприз, к тому же, Захария напоминала ему дочь.

— Командир, — коротко улыбнувшись, девушка кивнула.

— Здравствуй, Захария!

— Группа Чеха вернулась, есть потери.

— Кто? — спросил Тарас, устало прикрыв глаза.

— Свищ! Подробности мне неизвестны, — ответила знахарка, скрывая удивление.

Её дар показал, что командир облегчённо вздохнул.

— Чеха с замом и Марго, ко мне, — скомандовал Бульба.

Кивнув, знахарка покинула кабинет.

«Свищ, одна из тех паршивых овец — трусоватый подхалим. Если окажется так, что Свищ остался в меньшинстве, он сбежит или хуже того, перейдёт на сторону противника.» Тарас, ещё по службе в армии, научился видеть таких людей, а здесь, это чувство обострилось, превратившись в пассивный дар. Как назло, у Свища было полезное, редкое умение, а кадров не хватает. Бульбе, под свой страх и риск, приходилось отправлять его в рейды, в надежде, что Стикс, решит эту проблему. Не убивать же? Какой никакой, а свой. Правда, он намекнул разок Чеху…

«Неужто срослось!?»

Стук в дверь, кулик с выводком из трёх птенцов, Тарас давно перестал удивляться вывертам своего дара, иногда это бурундуки или кролики, но всегда звери. Открыв дверь, он впустил подчинённых.

— Докладывай, — приказал он Чеху.

— В гостинице был Фавн, сам и нажал кнопку, до этого он два дня на кресте провисел, — начал отчитываться Чех.

Бульба невозмутимо взирал на подчиненного, вспоминая при этом бродягу Фавна. Тот был из категории рабов своего члена, клеит всё что двигается, а что не двигается, расшевелит и клеит.

— Нарвался наконец на ревнивого мужика? Или целую толпу таких? — поинтересовался Тарас, замечая, как переглядываются Марго с Захарией.

— Нет, то были сектанты, какие–то «проповедники первого кластера», прибили к кресту, сказали, что Стикс так решил и ушли восвояси.

— Что, даже ничего не отрезали?

— Об этом разговора не было, — ничуть не смутившись, ответил Чех.

— Хорошо. Что со Свищом произошло? — спросил Бульба, наблюдая за реакцией всех присутствующих.

Чех, как обычно невозмутим, глаза Марго напротив горели возмущением, а у здоровяка Клепана было простовато–бестолковое выражение лица с воздетыми к потолку глазами, говорящими, мол, сами просили, нате пожалуйста.

— Фавн не сам с креста слез, свежаки помогли — Кнут и Апостол. В доме уложили, тот в себя пришёл и кнопку нажал, сам не знает зачем. А потом выяснилось, что Кнут, два дня как крестник нашего Хрома.

— Та–ак! — оживился Бульба. — Дальше, что? Где Хром?

— По рассказу Кнута, выяснилось, что все погибли, Хром последним, — продолжил повествование Чех. — Там ещё какая–то мутная история, вроде как Кнут, портанулся с трассы на элеватор, дар проснулся, а Хром остался в тигре, который тут же накрыла артиллерия.

— Погоди, с той самой трассы? — уточнил Тарас, сузив глаза.

— Да, от неё до элеватора больше двух километров, — подтвердил Клепан.

— Ты прав, история мутная, чтоб свежак на такое расстояние прыгнул? Про таких телепортеров, я вообще не слышал. Ну да ладно, это легко проверить.

Бульба задумался, уставившись в одну точку, а затем спросил:

— Так, что, со Свищом–то?

— Матёрый элитник порвал. Щелкун даже с ИВДшки не пробил, ушёл гад.

— Командир, позволь я расскажу, — вмешался Клепан.