Почти идеальная жизнь

Эди, напротив, интуиция подсказывала, что десятифутовые медные штуковины, покрытые розовыми и белыми створками раковин, попадут прямиком в ужасающую Мэриголд категорию «вычурного». Но Эди придержала язык.

Когда Лора Лу наконец ушла так же беззаботно, как ворвалась, Эди уставилась на свой стол, заваленный бумагами, образцами краски и рисунками, чувствуя себя полностью пришибленной. А ведь утро только началось.

Зазвонил ее телефон, и на экране высветилось имя Синтии. Эди сказала тихое «спасибо» за передышку.

– Эди, дорогая, как ты?

– Хорошо.

– Я сказала бы, что рада это слышать, но что-то подсказывает мне, что ты врешь и не краснеешь.

Эди откинулась на спинку кресла.

– А я сказала бы, что ты, вероятно, права.

– Что ж, хотелось бы мне позвонить с предложением помочь тебе, но на самом деле я звоню по поводу Райли.

От одного только имени Райли желудок Эди нервно сжимался.

– Хорошо.

– Как думаешь, как она отнесется к тому, чтобы приехать и немного поболтать со мной? Подозреваю, у нее много вопросов о ребенке и о том, что делать, когда она родится. Я могу помочь ей разобраться с некоторыми мучающими ее вопросами.

– Если быть совершенно честной, я думаю, что она возненавидит идею. Возможно, скажет, что ей не надо ни с кем разговаривать. Но я считаю, что идея отличная. Я не представляю, через что она проходит. Справляться с беременностью вот так в одиночку.

– Но она не одна, не так ли?

– Да, полагаю, не одна.

– Эди, я знаю, что тебе трудно.

К глазам подступили слезы, и зрение затуманилось, но Эди запрокинула голову и пялилась в потолок, пока слезы не ушли.

– Я в порядке.

– Ну, просто помни, что быть не в порядке нормально. Нормально чувствовать все, что ты чувствуешь. И неплохо бы тебе тоже поговорить с кем-нибудь об этом.

Эди сглотнула ком в горле.

– Знаю.

Синтия на мгновение замолчала.

– Ну, это внезапно, но у меня освободилось время сегодня утром, если ты хочешь привезти Райли.

Стол Эди был покрыт разнообразными дизайнерскими элементами, специально отобранными для того, чтобы добавить дому флер красоты и роскоши. Чтобы спрятать все возможные несовершенства и замаскировать все неприятное.

«Что я делаю?»

Она встала и сняла с кресла сумочку.

– Я сейчас поеду домой и посмотрю, получится ли уговорить ее поехать со мной.

– Отлично, – молвила Синтия с улыбкой в голосе. – До скорой встречи.

* * *

По дороге домой Эди репетировала свою речь.

«Синтия известна тем, что помогает людям в ситуациях как у тебя. Нет нужды нервничать».

«Она занимается этим тридцать лет. Бессчетное количество девушек сидели в ее кабинете и проходили предстоящие месяцы, тогда казавшиеся им очень страшными».

И на случай необходимости Эди подготовила тяжелую артиллерию: «Если ты собираешься жить с нами, то должна поговорить с Синтией».

Но оказалось, что ей ничего не понадобилось. Она обнаружила Райли в кухне, та расставляла предметы в кладовой. Все коробки с хлопьями были выставлены на столешницу, но консервы аккуратно поставлены, а соусы в стеклянных банках, коробки с макаронами, запас арахисового масла и продукты для выпечки были расставлены по высоте и типу продукта. Эди хватило одного взгляда на кухню, чтобы увидеть, что все значительно чище, чем было утром, когда она уходила на работу. Рабочие поверхности сверкали, раковина был пуста, а посудомоечная машина гудела.

– Я могу все убрать обратно, если хотите, – сказала Райли, заметив стоящую в дверном проеме Эди. – Просто подумала, что так логичнее. Тут все было перемешано.

– Нет, это здорово. Спасибо тебе.

Райли продолжила занятие, стоя спиной к Эди, поворачивая консервные банки чуть вправо или влево, чтобы убедиться, что все этикетки смотрят прямо.

– Хочешь поехать со мной кое-куда?

Это была не одна из заготовленных фраз, но вид усердно работающей на ее кухне Райли сбил Эди с толку.

Райли замерла.

– Куда?

– Женский центр побережья. Там работает Синтия. Ты ее видела…

– Я помню. Она мне понравилась. – Райли повернула еще одну банку, после чего вышла из кладовой и закрыла дверь. – Если это вытащит меня из дома, я пойду куда пожелаете.

Через несколько минут они уже ехали к центру города. Стояло бабье лето, небо было бирюзово-голубым, несколько коричневых по краям листьев упали на дорогу, когда они проезжали. Осень в Южной Алабаме больше похожа на идею или надежду, чем на настоящее время года, но с приближением Хэллоуина и Дня благодарения даже так далеко к югу начинали появляться признаки грядущей более холодной погоды.

– Что такое этот Женский центр… Как вы его назвали?

– Женский центр побережья. Это место для женщин с незапланированной беременностью. Они предоставляют консультации и образование. Кажется, у них даже есть родительские курсы.

– Это там вы научились быть мамой?

Голова Райли была повернута к окну, круглая выпуклость живота, казалось, росла с каждым днем.

– Быть мамой не научишься за один день. Я мама уже четырнадцать лет и все еще каждый день учусь.

Райли фыркнула:

– Ага, точно.

– Я серьезно.

Райли повернулась, на ее лице был явно написано недоверие.

– Вы правда так думаете?

– Абсолютно. Не знаю, возможно ли когда-нибудь достичь точки, где ты будешь чувствовать, будто точно знаешь, что делаешь. Или, если это возможно, я однозначно еще не в ней.

– Даже не знаю, это утешает или вгоняет в ужас.

– Это в известной мере характеризует родительство вообще. Бывают дни, когда ты чувствуешь себя комфортно в роли мамы, а бывают, когда это чистый ужас.

– О, ну, спасибо.

Эди бросила взгляд на нее. Одна рука легла на живот, и Райли рассеянно его поглаживала.

– Ты научишься. Мы все учимся.

Женский центр побережья занимал веселенькое желтое здание на в остальном скучной улице в центре города. Во многих других зданиях окна были разбиты или заделаны фанерой, разрисованной граффити, но женский центр был ярким пятном жизни. На парковке стояло несколько машин, а в цветочных горшках вокруг входной двери пышно цвели поздняя лантана, стелющиеся петунии и долговязые бальзамины.