Почти любовь, почти падение

– Кира.
– Маргарита укоризненно на Воропаеву взглянула, и та послушно примолкла.

– Я уже готов на убийство, - выдохнул Андрей, когда они с Малиновским, наконец, свернули к своему кабинету. Родственники остались за спиной, за ними захлопнулась дверь президентской приёмной, и Жданов, наконец, выдохнул.

– Кого убивать будешь?
– спросил Рома, усмехаясь.

– Мне уже всё равно. Такое чувство, что меня никто не слышит. Я позавчера матери сказал, что мы с Кирой расстались. И что? Второй день подряд меня таскают на эти семейные обеды, и Кира со мной чрезвычайно мила и терпелива. Может, я не по-русски говорю?

Они в кабинет вошли, Андрей за свой стол сел и на кресле развернулся.

– Вы столько лет были вместе, вот она и не верит. Сколько раз ты от неё уходил?
– Малиновский рассмеялся.
– А сколько раз убегал?
– Рома присел на край стола.
– Кстати, я ведь видел сегодня Пушкарёву. Она так на меня посмотрела!

Андрей повернул голову и настороженно взглянул на друга.

– Как?

– Убийственно! Но я готов ей это простить, в память о прошлом.

Жданов прищурился.

– В смысле?

– А ты уже всё забыл, да?
– окончательно развеселился Рома.
– Молодец! Вообще-то, так и надо. Выкини из головы.

– Ромка, что ты мелешь?

– А что? Разве я не прав? Да и Катеньке явно всё это на пользу пошло. Посмотришь на неё сейчас и не скажешь, что ещё совсем недавно это был гадкий утёнок. Ходит - спина прямая, взгляд наповал бьёт, а как убьёт, так в вырез её декольте буйную головушку и сложишь. И ведь не раскаешься!
– Рома снова рассмеялся.
– А рядом симпатичный молодой человек весь в белом. Хоть сказку про неё пиши, честное слово.

Жданов выпрямился.

– Кто в белом?

– Что?

– В белом кто, говорю.

– А. Так парень какой-то. Ресторатор он, Борщёв что ли.

– Кулинар, - процедил сквозь зубы Андрей.

– Может, и кулинар, - усмехнулся Малиновский.
– А что?

Жданов кулак сжал и по столу им шарахнул, правда, несильно.

– Раздражает меня всё!

Рома брови вздёрнул.

– И Пушкарёва? Ничего себе.

Андрей не ответил, только взглядом Малиновского обжёг. А как только момент представился, набрал Катин номер. Долго слушал длинные гудки, ему явно отвечать не торопились, а Жданов всё больше закипал и кулаком по столу продолжал постукивать в нетерпении.

– Я занята, - негромко проговорила Катя в трубку, когда всё же соизволила ответить.

– Кем?
– зло выдохнул Андрей.

– Что?

– Кем ты занята? И где ты находишься?

– А почему ты на меня кричишь?

– Катя, не отвечай вопросом на вопрос!

Она странно хмыкнула, кажется, тоже злиться начала, а потом догадалась.

– Понятно. Малиновский добрался до работы. И сплетни успел пересказать.

Жданов неловко молчал, пальцами нервную дробь выбивал, а Катя устало вздохнула в трубку.

– Я занята, Андрюш. У меня важная встреча, давай вечером поговорим.

– Не уверен, что вечером захочу обсуждать твоего кулинара.

– Вот и отлично, - всё-таки разгневалась Катя, - потому что я тоже не хочу его обсуждать с тобой!

Она трубку бросила, и Андрей опустил руку, в которой был зажат телефон. Что-то в последнее время они с Катей часто ссорятся. А всё от того, что нервозность скрыть не получается.

– Что-то случилось?

Жданов головой дёрнул от неожиданности, услышав голос Киры совсем рядом. Посмотрел на неё подозрительно.

– Я не слышал, как ты вошла.

– Наверное, ты был очень занят.

Воропаева дверь кабинета за собой прикрыла и прошла к пустующему столу Малиновского, не решившись приблизиться к Андрею.

– Ты с кем-то поругался по телефону?

– Нет, - отрезал Андрей. Принялся на своём столе искать нужный договор, тот как назло не находился, и Жданов ещё сильнее злился, даже руки затряслись.

Кира наблюдала за ним.

– Я хотела поговорить с тобой.

– Совпадение. Я тоже хотел с тобой поговорить.
– Поднял глаза.
– Кира, ты зачем всё это делаешь?

Она не стала делать вид, что не понимает, о чём он. Повела плечом.

– Я просто пытаюсь дать тебе время.

– Время для чего? Одуматься?

– Нет, подумать. Я ведь не прошу тебя вернуться ко мне, не прошу любить меня. Если у тебя... роман, хорошо. Но я не думаю, что сейчас время рассказывать об этом твоим родителям.

– Я уже рассказал матери.

Кира едва заметно улыбнулась.

– Вижу, она приняла твои слова всерьёз.

– Конечно, она не приняла их всерьёз!
– рыкнул, не сдержавшись, Андрей.
– Потому что ты сделала для этого всё!

Она упрямо выпятила нижнюю губу, но в глаза Андрею больше не смотрела.

– Ты потом сам мне спасибо скажешь.

– Кира, - Андрей снял очки и потёр глаза, - помнишь, когда у Светы были проблемы с любовницей бывшего мужа? Ты с ней тогда разговаривала, и не раз, и мне рассказывала об этом. И ты говорила ей про достоинство, что нужно себя уважать, отступить и отпустить, а теперь ты что делаешь?

Воропаева застыла перед ним, подбородок высоко вздёрнула и выглядела уязвлённой.

– Это удар ниже пояса, Жданов.

– Я просто не знаю, как ещё с тобой разговаривать. И я уверен, что ты меня понимаешь, но продолжаешь отмахиваться. Мы расстались, - повторил он с расстановкой.

– Это ты со мной расстался!

– Пусть так. Но я не вернусь.

Она вдруг усмехнулась.

– Вернёшься. Ты столько раз мне это говорил и всё равно возвращался, Андрюш.

– Да?
– Он поднял на неё глаза.
– Тогда может пора вышвырнуть меня из своей жизни? Пинком под зад.

– Почему ты так со мной поступаешь? Ты не понимаешь, что ты со мной делаешь?

– Понимаю. И сейчас, наверное, как никогда.

– Тогда почему?!

– Да потому что не люблю! И жениться не хочу, и возвращаться не хочу!
– Жданов из-за стола поднялся, и в этот момент он Кире показался очень грозным и неприступным.
– Но я не знаю, как тебе это объяснить! Я очень боюсь сделать тебе больно, я стараюсь этого избежать, но когда я пытаюсь тебя уберечь, ты перестаёшь меня понимать.