Почти мертвые трупы

— Где живет жена Виктора?! — вскочила я, прерывая спор Киры и Михаила на полуслове.

Они вдвоем повернулись ко мне.

— Зачем тебе это? — удивленно уточнила оборотень.

— Она следующая жертва — нужно срочно ее найти.

Кира с Михаилом тут же переглянулись.

— Вы не скоро найдете ее адрес без меня, — победно усмехнулась оборотень.

— Говори, — тихо сказал Ведун, испепелив Киру взглядом.

— Поехали, — махнула рукой она, быстро покидая квартиру.

Оборотни, а следом и страж, быстро направились за ней. Помедлив всего мгновение, я тоже рванула на улицу.

— Эй, я здесь не останусь! — последним сориентировался Алекс.

В Lexus забрались все с трудом. Геннадий был единственным спокойным человеком в трещащей от напряжения машине. Даже патологоанатом хоть немного прочувствовался ситуацией.

Михаил обжег меня взглядом:

— Ты хоть не лезь!

— Да мы тихо на улице посидим, — перебил меня Алекс. — Мы мешать не будем.

Подумав, я кивнула. Думаю, моя скромная помощь здесь не понадобится. Свора оборотней и страж — это вполне достаточная сила против одного демона. Наверное.

— Она не берет трубку, — мрачно обернулась к нам Кира. — Но наверняка она в их с Виктором доме. Если он был в этой квартире, то она точно в особняке.

Когда мы подъехали к череде частных домов, напряжение достигло предела. Кира была совсем на грани преображения — по ее телу постоянно проходили конвульсии. Чувствуя жуткую боль, она с остервенением кусала губы.

Геннадий резко затормозил у двухэтажного особняка, выполненного в средневековом стиле. Железные ворота были открыты, как и входная дверь.

— Сидите здесь, — на ходу крикнул Михаил, быстро направляясь к дому.

Кира выпрыгнула из машины, преображаясь прямо на ходу. Так что к дому, опережая Ведуна, рванула самая настоящая волчица.

Мы с Алексом послушно замерли у входа. Любопытство тянуло войти внутрь, но это было бы слишком самонадеянно и глупо. Нужно было ждать.

— Думаешь, он там? — после паузы, которая длилась, казалось, целую вечность, спросил друг.

— Не знаю, — ответила я, на секунду повернувшись к Алексу.

Вдруг по ушам резанул ужасающий грохот, разбивающегося стекла. Я вскинула взгляд — из окна второго этажа буквально вылетела Кира, сминая своим телом оконную раму. Ее с силой швырнуло об землю.

Тело волчицы безжизненно покатилось всего в паре метров от нас. На серой шкуре были заметны кровавые разводы.

Я вскинула взгляд на разбитое окно, но отсюда ничего нельзя было рассмотреть. Не раздумывая, я побежала к зданию.

— Вера! — крикнул вслед Алекс, а после добавил парочку ругательств.

Не слушая ничего, я влетела в особняк и, не замедляя хода, рванула на второй этаж. До меня донесся отчетливый грохот. Запах крови чувствовался за версту.

Еще не понимая, что собираюсь делать, я вбежала в комнату, откуда доносился шум.

Дальше все пошло, как в замедленно съемке — мое сознание быстро выхватывало отдельные кадры: лежащая на полу жена Виктора в луже собственной крови, Михаил, замерший у окна и массивная фигура Виктора, стоящего ко мне спиной.

Ведун резко вскинул руку, выкрикивая что-то. Я почувствовала приближающуюся волну энергии и хотела отскочить, но не успела…

Что произошло дальше, я так и не поняла, но комната вдруг погрузилась в темноту, или я просто потеряла зрение. Время как будто замерло, а воздух стал вязким и похожим на кисель.

Секунда, две, три — я не могла пошевелиться. Страх холодным прикосновением прошелся по позвоночнику.

Бах.

Этот звук как будто сорвал черное покрывало, и время вновь побежало вперед. Я моргнула и увидела Ведуна, скорчившегося на полу. Его тело сотрясалось, как в припадке эпилепсии.

Виктор медленно повернулся ко мне. Его глаза были абсолютно черными и непроницаемыми, казалось, что он смотрел в самую душу. Я как завороженная, не могла отвести взгляда. В голове не было ни одной мысли, только сердце очень гулко стучало в груди. Все медленнее и медленнее… Виктор даже не приближался ко мне, а удары все замедлялись и замедлялись.

Вдруг что-то просвистело над ухом, чуть зацепив щеку, и полетело в Виктора. Демон легко отступил в сторону, и антикварная ваза разлетелась на осколки.

Но контакт был прерван, я почувствовала, как часто забилось мое сердце.

Как там говорил Михаил: “Сжечь”?

Во мне начала появляться сила, накапливающаяся в ладонях, поднимающаяся откуда-то изнутри. Горячие потоки огня буквально обжигали изнутри, вытягивая всю энергию до последней капли. Точно так же, как тогда на мессе… Чувство безумной легкости охватило меня, и я потеряла чувство реальности.

Виктор наотмашь махнул рукой — холодная волна коснулась меня, но толком не задела, проходя дальше. Сзади раздался короткий вскрик Алекса и жуткий грохот.

Я не могла отвернуться, уже сама неотрывно смотря на Виктора. Он что-то сказал одними губами, но я не разобрала что — я резко высвободила всю энергию.

Последнее, что я почувствовала, это жар огня.

Обморок пришел мгновенно.

Открыв глаза, я с удивлением и непониманием посмотрела на белоснежный потолок и попыталась пошевелиться. Тело отдалось жгучей болью, заставив меня зашипеть сквозь стиснутые зубы.

— О, очнулась наша ведьма, — откуда-то сбоку раздался веселый голос патологоанатома.

С трудом я все-таки повернула голову и чуть не вскрикнула: на соседней кровати определенно лежал Алекс, весь перемотанный бинтами и с внушительным гипсом на правой ноге. Его волосы стали как будто короче и… обпаленней, что ли?

— Ты б себя видела, — обиженно заметил он.

— Что произошло? — мотнула я головой, заработав еще один приступ боли.

— И это ты еще у меня спрашиваешь?! — искренне возмутился Алекс. — Это ты весь особняк к чертям спалила. Ты и себя, и меня чуть не сожгла, между прочим. Если бы Кира с оборотнями в дом не ввалились, то нас бы с тобой живьем кремировали бы.

— Михаил?! — озарила меня.

— Да жив твой Михаил. Его Кира тоже вытащила, как ни странно… Он докладывать своему начальству что-то поехал. Спалили мы демона. Но как ты могла меня чуть не угробить?!

— Зачем тебя вообще в дом понесло?! — логично ответила я.

— Я тебе жизнь, между прочим, спас! — возмутился Алекс. — Пялилась на этого демона, как статуя.

Меня вдруг начал пробивать смех…

— Эй, ты чего? — удивился друг, похоже, заволновавшись о моем душевном самочувствии.