Почти понарошку

– Гера, что за нафиг?

– Все нормально, - пожал тот плечами.

– Ну-ну. Жене привет.

– Обязательно, - усмехнулся Герман. – Еще чего скажешь?

– Не, я не скажу. Валентин потом скажет.

– Не думаю, что ради этого он станет тратить свое время. Ладно, дядь Лёв. Ты звони, если что…

– Как всегда.

Едва за племянником захлопнулась дверь, Лев Борисович тяжело выдохнул:

– Мрак какой-то!

Врубил Битлз и пошел заваривать чай.

А Герман включил радио, которое быстро замолчало, едва выехали на трассу. В наступившей тишине, перекрываемой ревом мотора, они в скором времени доехали до Киева и пробрались сквозь столичные пробки.

– Приехали, - сообщил Липкович, сворачивая во двор, под раскидистый вяз, где было «его» место. Достал из багажника чемодан Даши и свою сумку и прошел к подъезду. – Не отставай!

Она и не отставала. Не смотрела по сторонам. Шла за ним почти шаг в шаг. И была совершенно погружена в себя. Вошли в подъезд, лифт вызывать он не стал. Оказалось, жил на втором этаже. Вошел в квартиру. Жена прошмыгнула следом. И нерешительно остановилась.

– Проходи, - сказал Герман, разуваясь. – Тапочек нет, потом можем съездить купить. И что там еще понадобится.

Сам он обошел квартиру – Юлька забрала все свои вещи, как и обещала. И даже кое-что из того, что покупал он, потому что она «хотела». В общем, съехала основательно. Но Герман все еще надеялся.

– Надо бы поесть чего-нибудь, - сказал он, возвращаясь в прихожую к Даше. Она так и не сдвинулась с места. – Кто первый в душ?

– Я не знаю, где у вас душ.

– Слава богу, не посреди комнаты, - проворчал он. – Идемте, покажу.

Даша снова засеменила за ним, ни слова не говоря.

Он распахнул дверь в ванную, включил свет.

– В шкафу есть чистые полотенца.

– Спасибо. Этим мылом можно воспользоваться? – она ткнула пальцем во флакон.

– Можно. Берите все, что нужно.

Она выдохнула. Весь ее вид говорил о том, насколько ей не по себе. Но храбрилась. Потому торопливо попросила:

– Мне хотелось бы… если можно, разумеется, первый раз душ на новом месте принимать в некоем уединении.

– А я уж было понадеялся, что меня чем-нибудь удивят, - съязвил Герман и отошел от двери.

Та быстро захлопнулась. И до него донесся звук бегущей из крана воды.

Дальше было еще хуже. Молодожены обедали в неловком молчании. И если тишину в пути с некоторой натяжкой можно было объяснить тем, что он внимательно следил за дорогой, то сейчас все это выглядело откровенным идиотизмом. Только позвякивали приборы. Правда, Даше в некотором роде все же удалось его удивить. Пока он был в душе, она умудрилась соорудить пиццу на сковороде, хотя и вегетарианскую – не стала доверять провалявшимся неизвестно сколько в холодильнике двум сосискам.

Выгружая блюдо на тарелки, пробормотала, будто извиняясь:

– Сыр был нормальный. А у сметаны срок годности вчера истек. Но, вроде, судя по запаху, не сказалось…

Больше она совсем ничего не говорила. А сразу после обеда отправилась разбирать чемодан, пытаясь при этом выглядеть жутко занятой. Из спальни она не показывалась. Что дало возможность Герману взглянуть на текущее положение вещей здраво и трезво. Впервые за прошедшую неделю. И перед ним ясно встала одна большая проблема – предстоящая первая брачная ночь. Внезапный брак, которым можно будет выпендриться перед Юлькой, - это глупость, шутка, ерунда. Переспать с посторонней женщиной… Это уже измена, самая настоящая. Но Даша же тоже что-то думает по этому поводу. И если она на что-то рассчитывает…

Герман резко поднялся и достал из бара бутылку коньяка.

Но не успел и капли налить в рюмку, как до него донесся Дашин дрожащий голос:

– Я не могу…

– Коньяку хотите? – поинтересовался Герман.

– Ннет.. не знаю… Вы услышали? Я не могу, мне лучше уехать…

Он выпил сам, все-таки протянул бокал ей и вопросительно посмотрел на нее. Она кивнула.

– Ну и?.. – спросил Герман.

– Ну и... все. Вы же сами видите, что все это как-то... нелепо получилось.

– Что вы предлагаете?

– Я уеду. Маршрутки каждые полчаса ходят. Или, если хотите, сразу разведемся, а потом уеду. Как вам будет удобнее.

– Почему вы хотите уехать? – спросил Герман и снова выпил.

– Да потому что я обманула вас! – воскликнула Даша и разрыдалась.

***

Утро на то и утро, чтобы у всех людей начинаться очень похоже. Особенно в будние дни, когда все расписано по минутам от момента пробуждения до выхода на работу. Утро Даши Чугай начиналось всегда одинаково. Даже если это было утро одного из последних дней перед свадьбой.

Она вставала в 7:30 и все еще с закрытыми глазами шла на кухню – ставить молоко. Пока то закипало, она смешивала в чашке какао и сахар. Все так же не раскрывая глаз. И уже потом, вливая кипяток в чашку и помешивая, она вынуждена была внимательно наблюдать за процессом – чтобы не осталось комков. Какао с комками – это моветон.

Пока напиток остывал, Даша принимала душ. А потом у нее было законных полчаса на завтрак и ленту новостей в соцсети. И на молчание. Рабочий день предполагал, что к вечеру она будет чувствовать себя выжатым лимоном с большими проблемами в артикуляции. Правда, летом с этим было попроще – хоть школьники не донимали. В общем-то, ничего особенного. Она привыкла.

Утро четверга началось необычно. Утро четверга началось с смски, когда она еще даже не успела встать.

«Еду в командировку. Два дня. Буду в субботу утром. Ты у меня самая красивая».

Даша сонно улыбнулась, потянулась и нащелкала ответ:

«Встретимся у ЗАГСа. Не забудь галстук надеть, жених».

Полежала еще несколько минут в дурацком ожидании ответа. Но ответа так и не прилетело. «Лодырь!» - хмыкнула Даша и встала с постели.