Под крышами Парижа
Шрифт:
В кои-то веки не видно ни единого такси. Отчаянно цепляясь друг за друга посреди мира, которому как страшно, так и тошно от качки, мы идем к Эрнесту. Наутро у нас обоих худшее похмелье за всю нашу жизнь.
Анна хочет вечеринку. Сидим мы как-то раз в кафе, и она вполне откровенно делает мне предложение. Ей бы хотелось организовать так, чтобы пришло несколько дорогих друзей и выебали ее оптом, в какой-нибудь из ближайших вечеров….. совсем ближайших. Отныне – берите не хочу, и к черту с тем, чем ты быть не желаешь. Передо мной не та Анна, какой я ее знал всего несколько месяцев назад, Анна за короткое время сильно изменилась. В первую очередь, она теперь – идеальный тип для того, что сама предлагает…. ведет себя
Я у нее спрашиваю, кого бы она хотела…. Эрнест, Сид, Артур…. эти годятся? Да, считает она, эти будут в самый раз…. не слишком много, но хватит, чтобы интересно провести время. А также все напьются, и будет очень весело.
С организацией у меня ни малейших хлопот. Ни один не возражает даже выделить средства на выпивку. Вот сука, такое предложение делать! Что ж, я лично присмотрю за тем, чтобы она получила, чего просит…. Четыре дня к женщинам и близко не подхожу до назначенной даты, глотаю дюжинами сырые яйца и устрицы…..
Всю позднюю часть дня перед вечеринкой я провожу с Анной. Она нервничает…. ничего подобного никогда так дерзко не устраивала. В порядке успокоения я предлагаю ей сходить ко мне и попробовать по-быстрому перед главным событием, но сука не уступает. Даже понюхать не даст, пока не придет время…. это же как разворачивать игрушки до Рождества….
Я приглашаю ее на ужин, а потом мы долго бодаемся с ликером, поэтому, когда добираемся до меня, Сид и Артур уже там. Эрнест является стакан спустя, но это ничего… он его более чем компенсировал в том баре, где сидел….
С напрыгу в такое не пустишься… Пьем медленно, много разговариваем, чтобы все выглядело не совсем уж так грубо, как есть, избываем эдак три часа, пока вечеринка не приобретает форму. Все к этому времени тщательно нализались, на той стадии, когда еще одна порция может завести очень далеко. Артур в четвертый раз показывает нам фокус, как снять жилет, не снимая пиджака. Анна переходит с рук на руки, на одном месте долго не задерживается. Сидит у тебя на коленях, дает тебе заполучить начало эрекции, а когда чувствует, что там все напряглось, уходит куда-нибудь еще… все, разумеется, под прикрытием простого доброго дружества…..
Затем на несколько минут она пропадает. Все смотрят на меня… когда, к чертям, мы начнем ее ебать, хочется знать им всем. Не она ли должна лед растопить? Если она ничего про это не скажет, когда вернется, Сид объявляет, что схватит ее и изнасилует. Мля, эдакий вечер будет столь же скверным, как с мисс Кэвендиш…..
Посреди всего этого Анна возвращается. Один взгляд на нее – и больше никакие домыслы не нужны. На ней штанишки и туфли…. больше ничего. Эти ее великолепные буфера голы, за исключением длинной нити черных бусин, висящей между ними, она охватывает кожу и слегка подскакивает, когда Анна движется.
– Вот, пожалуйста, – говорит она.
Эрнест улюлюкает и кидается к ней… промахивается и падает с кресла. Достается она Артуру. Оказывается у него на коленях и дает немного собой поиграть, пока у нас завязывается спор о том, кому первому ей ввинчивать. Я заявляю право хозяина; Сид, за неимением лучшего довода, высказывается, что ему поебаться нужно больше, чем всем остальным….
Я не просто так научился играть мечеными картами… достаю колоду, и мы ее делим на Анну. Она уходит моему королю… Артур вынимает валета, Сид шестерку, а Эрнест тройку. Как утешительный приз Эрнест требует дать ему снять с нее штанишки, либо так, говорит он, либо ей придется их снова надеть перед тем, как он ей ввинтит.
Мы вчетвером уносим ее в спальню, и Эрнест стаскивает с нее туфли и штанишки… Пока он этим занят, ему удается ввести палец ей в фигу, стараясь тем самым подкупить ее, чтоб она ему дала первому, но Анна держится условий сделки.
Пока я раздеваюсь, вокруг витает множество бесплатных советов. Одна Анна, похоже, не имеет мнения о том, как ее кантовать.
Лежит на кровати и смотрит, как мы снимаем одежду… вид у нее почему-то испуганный.У меня нет того стояка, что вроде бы должен быть, но Анна из тех девушек, кто это исправит. Как только я оказываюсь на кровати, она берет мой болт в обе руки и начинает подлечивать, и удается ей тут же.
Когда же я начинаю ее ебать, выходит не слишком долго. Все быстро и жарко, но просто не затягивается. Я так возбужден, так набил себя морепродуктами и молочкой, что кончаю чуть ли не прежде, чем начинаю… Быть может, правда в том, что нечестные приобретения растранжириваются скоро… О, все достаточно мило, пока длится, и я вижу, что Анна вполне чувствует Джона Ч., но чувство минует, не успеваю я его оценить.
Как только я слезаю, запрыгивает Артур. Ебя ее, он похож на кролика. У меня даже возникает впечатление, что у него уши к спине прижаты. К черту ее всю, дайте мне только ее пизду – вот каково, похоже, у Артура представление. Он даже не озабочивается глянуть на ее чудесные титьки. Хуй внутрь, и сам Артур чуть не ныряет за ним следом. Что ж, Анне, очевидно, хочется, чтобы ее заставили себя чувствовать шлюхой, а если этого чем-то и можно добиться, то именно таким манером, каким ей ввинчивает Артур. Могла бы и пакет себе на голову надеть…. бля, да ее в парусину можно было зашить, с одной лишь дырочкой для пизды, и Артур был бы точно так же счастлив.
Анна озирается – глаза у нее уже начали стекленеть. Она размахивает ногами и прижимает Артура к себе, сама ебясь жестко, как только может. Сид и Эрнест оба стоят с херами, торчащими, как железные трубы… у меня хуй тоже не совсем еще опал… Какая славная, славная вечеринка, пьяно шепелявит Анна…..
Как одна маленькая пизда… или даже большая… способна завонять своим запахом всю комнату, само по себе поистине замечательно. Исусе, да если ко мне сейчас кто-нибудь зайдет, им даже в спальню заглядывать не придется, чтобы понять: где-то рядом сука… удивительно, что из коридора сюда народ не тянет. А постель… хорошо, что завтра мне должны менять белье…
Анна еще не кончила, хотя Артур загоняет ей свой болт так, словно им убийство совершает. Шлепает ее по заднице, чтоб еблась проворнее, приказывает повернуться туда и сюда, сделать то и это, словно отслюнил ей добрую холодную наличку. Она считает, что это первый сорт, сука. Сама хочет… да она б и по потолку пошла, если б ей сейчас велели….
Эрнест подтягивается ближе, и, как только его хер оказывается в пределах досягаемости, она его хватает. Сид огибает кровать сбоку и дает ей с другой стороны… она стискивает оба, пока не багровеют, уж так она распалилась, что оторвет их того и гляди и засунет себе в уши, если за нею не присматривать….
Артур заканчивает взбрыком, который чуть не сшибает с кровати изножье, и в эти последние секунды действительно отдает Анне всего себя. Он накачал ее молофьей, но кончить не заставил. Сид обижен, когда он вытирает хуй о ее живот… кто, к черту, желает знать он, захочет ввинчивать в луже этой дряни? Он заставляет Артура промокнуть все носовым платком перед тем, как самому залезть на аттракцион.
Едва Сид вставляет елдак Анне в фигу, как она кончает. Несколько раз она охает и ахает и потом еще несколько минут так ошалела, что не может ничего делать, а только лежит тихо и позволяет Сиду продолжать самостоятельно. Если он и против, что она прикидывается полумертвой, мешать ебле этому он не позволяет…. ввинчивает ей, покуда чуть не сталкивает с кровати, затем перекатывается и снова ввинчивает ей – уже с другой стороны. Где-то на середине представления Анна, похоже, вспоминает, что с ней происходит… приходит в себя и снова начинает подавать признаки жизни. Довольно скоро она уже как новенькая, а то и лучше, и, пока Сид заканчивает, пару минут все выглядит так, словно она кончит еще раз. Сид кряхтит и сопит, шлепает ее по животу и тянет за титьки, но заставить ее кончить вторично не может. Стараясь ее раскочегарить, он слишком увлекается сам и наконец вынужден сдаться и спустить.