Под небом Финского залива

Болтун - находка для шпиона, как говорят у нас на работе. А вот что я видела, без болтовни. Как будто через Финский залив мост переброшен, подвесной, и идем мы втроем по нему, веселые такие, а на том берегу нас какое- то празднество ждет, народу много, музыка играет. И вдруг я проваливаюсь в какую-то дыру в настиле моста - и в воду. А вы стоите, перегнулись через перила и смотрите на меня, лица невеселые сразу стали, и я на вас снизу смотрю. Потом ты, Сережа, руку протянул: "Давай руку!", а я взглянула - высоко, не дотянуться, и поплыла к берегу, легко так плывется. Доплыла, вышла на берег. А на берегу уже - ни души, тихо, никакой музыки. Я на мост смотрю: где вы там ? А вы все на том же месте стоите и все туда же - вниз, в воду, смотрите, вроде как меня высматриваете в воде. Я вам кричу: "Ребята, я здесь!" А вы ничего не слышите, даже головы не повернули. И все! Здесь я проснулась. Яркий такой сон. Перед самым утром приснился.

Уплывешь ты от нас, наверное, Светка,- сказал Сергей.- А неужели ни один из нас за тобой не прыгнул?

Нет, не прыгнули, ни один.

Не могло такого быть, я бы обязательно за тобой прыгнул. Уверен, и Генка бы прыгнул. Ген, прыгнул бы?

А чего мне прыгать, если бы ты уже прыгнул?

Вот видите, поэтому вы и не прыгнули, решали, кому прыгать и стоит ли,- сказала Света.- А пока вы решали, я уже до берега добралась. Так приятно плыть было, а ведь на самом деле я плавать совсем не умею.

Ну да? Неужели совсем? Меня возле тебя не было, я бы научил, я бы из тебя еще и чемпионку по плаванию сделал,- пошутил Сережа.

Ничего бы ты из меня не сделал. У меня водобоязнь какая-то. Пока вода до пояса - я еще могу метра три проплыть, а глубже заходить боюсь - просто сердце останавливается от страха. Как-то я в Гурзуфе отдыхала "дикарем". Пришла в первый день на пляж, смотрю: все по колено стоят в пяти шагах от берега. Я тоже зашла по пояс и поплыла, три метра проплыла и хотела на ноги встать, а дна - нет, я так перепугалась: руками машу изо всей силы, а ногами не могу догадаться хоть разочек дрыгнуть. Всплыла один раз, крикнула: "Тону", и такое у меня впечатление, что никто меня даже и не услышал. Я - опять руками махать, но чувствую, бесполезное занятие, сил уже нет, и как ни машу, а погружаюсь все глубже, и глубже. Думаю, может, дна достигну, тогда по дну до берега доползу. Вот такие глупые мысли! Только дна все нет и нет. Руками махать перестала и так ясно и бесповоротно поняла: все! И еще мысль промелькнула: "Какая глупая смерть". Воздух потихоньку выпускаю, водичку потихоньку глотаю... И что мне потом удивительно было: я очень легко смирилась со смертью. Такое ясное, уверенное осознание, что это - мой конец, и мысленное согласие: "Ну и ладно. Все так все!" И вот в таком расслабленном безнадежном состоянии духа я все погружаюсь и погружаюсь, а дна по-прежнему нет... Может, это были какие-то секунды, но они мне показались очень длинными - время как- будто растянулось в несколько десятков раз. Я уже не надеялась ни на какое чудо. И вдруг чувствую прикосновение к руке пониже локтя, подумала лениво и без всякой радости: спасут. И как была в расслабленном апатичном состоянии, так и осталась. Видно, это было состояние, близкое к шоку. Но сознание работало четко: помню, как мне было стыдно, что я умудрилась тонуть в семи шагах от берега, что меня выносит на руках парень, как маленького ребенка. Я чувствовала на себе десятки глаз, хотя не смотрела ни на людей, ни на моего спасителя. Он посадил меня недалеко от воды на берегу, присел рядом. Я, опершись локтями о колени, закрыла от стыда лицо руками, пыталась прийти в себя от потрясения. Парень спросил: "Не сильно наглотались? Помощь нужна?" Я отрицательно покачала головой: "Не сильно". Думала, он не сразу уйдет, и я успею его поблагодарить. Но когда я немного пришла в себя, оправилась от шока и отняла ладони от лица, то никого рядом со мной не было. Никто даже на меня не смотрел. Я сидела одна с сознанием того, что только что избежала смертельной опасности, разглядывала сидящих невдалеке, пытаясь угадать, кто меня спас, потому что я ни разу не взглянула в лицо человеку, вынесшему меня на берег, знала только, что он был высоким, стройным и сильным. Но никого хоть сколько-нибудь похожего на моего спасителя я не видела. "Но я же обязательно должна его поблагодарить - это ужасно, что я не имею представления, кто меня спас. Надо кого-то спросить, кто сидит сейчас недалеко от меня". И тут ко мне подошел пожилой мужчина в черных трусах, который и ввел меня в заблуждение относительно глубины моря у берега, так как стоял буквально по колено в трех метрах от того места, где я тонула. Он сказал: "Здесь очень обрывистый берег. Вы, наверное, в первый раз попали на этот пляж?" - Да,- ответила я.- Я вообще первый день в Гурзуфе. Быть может, вы мне подскажете, кто меня спас, я не разглядела его, а он так быстро ушел, что я не успела его поблагодарить".- "Я бы его, пожалуй, узнал. Он в то время, как вы закричали "Тону", шел вдоль берега, сразу бросился вас спасать, а потом продолжил свои путь в ту сторону,- он показал рукой по направлению к международно-молодежному лагерю "Спутник".- Теперь его, пожалуй, трудно найти. Если он будет идти обратно, я вам его покажу ."Хорошо, будьте добры",- попросила я. "Как вы себя чувствуете?" - "Вы знаете, я в основном перепуталась, в легкие вода не попала, только в желудок. Я не думала, что здесь сразу может быть так глубоко, и мне казалось, что никто не слышал, как я крикнула "Тону", поэтому не ждала никакой помощи. А плавать я совсем не умею. А скажите, этот парень молодой или не очень, брюнет, блондин?" - "Вашего возраста примерно, шатен. Плавки у него голубые с красной полоской. Вот все, что я могу вам сказать".- "Спасибо, может, и это поможет мне его отыскать, чувствую себя отвратительно, что не поблагодарила".

Света оборвала свой рассказ. Они уже сидели за круглым столиком, обдуваемые теплым ветерком.

Ну и что потом?
– поинтересовался Гена.

Потом поздно вечером с высоты набережной я смотрела в эту черную воду и видела себя опять там, и мне было страшно. Я без конца прокручивала эту ситуацию, хотя мне совсем не хотелось об этом вспоминать, но не вспоминать не могла. Это было какое-то наваждение. Я отходила от этого, наверное, дня три. После этого я дальше чем на три шага в море не заходила. Но мне там понравилось в эстетическом плане. Красивое место. Слева - гора, очертаниями похожая на медведя, пьющего из моря. В море красуются две скалы, недалеко одна от другой: братья Адалары. По преданию, бог моря Нептун превратил братьев-близнецов в две скалы за то, что они хотели заставить двух красивых сестер-близнецов полюбить себя.

А спасителя ты своего отыскала?
– опять спросил Гена.

А как вы думаете? Легко ли было найти человека, о котором я знала только, что у него синие плавки с красной полоской, а тогда такие плавки носили многие и очень многие - самая распространенная расцветка была. Труднейшая задача даже для профессионального детектива.

– Но я уверен, что ты его все-таки нашла,- сказал Сергей. Света засмеялась.

И потом у тебя завязалась любовь с твоим спасителем,- продолжил Сережа.- Сознавайся!

Пусть это останется для вас маленькой тайной. Ведь главное в том, что я не утонула, меня спасли, и поэтому имею приятную возможность общаться с вами. Все остальное не имеет значения. Это уже совсем другая история, которая особого интереса не представляет, поэтому рассказывать ее вам мне не очень хочется, тем более что вы про себя совсем ничего не рассказываете. А обещали, вспомните-ка? Почему все время я вас развлекаю - непонятно, вы уже обо мне знаете достаточно, а я о вас почти ничего. Вот давайте рассказывайте-ка о себе. Кто первый?

Придется монетку бросить - орел или решка,- Сергей в карман полез.

Сереж,- сказала Света.- Давай без монетки. Ты старше Гены, поэтому давай с тебя начнем, а то я вам больше ничего не буду рассказывать.

Свет, ну честное слово, не знаю, что рассказывать-то? Ну, если про жену - разведен я с ней официально, подчеркиваю на всякий случай официально.

Вот уж не думала, Сережка, что ты разведен, думала, что ты самый что ни на есть примерный муж.

А я и был примерным, я женщин не умею обижать.

Что же такое у вас произошло, что нельзя было загладить?

А вот что произошло. До меня она встречалась два года с парнем первая любовь, так сказать. Потом поссорились, расстались. Я ничего этого не знал. Мы с ней недолго встречались, месяца полтора, расписались, свадьбу сыграли. Жили вроде неплохо. Я, правда, на работе много пропадал, но домой прихожу - всегда у нее все в порядке, в комнате прибрано, ужин готов. Пять лет прожили.

Детей не нажили?
– спросила Света.

Как раз только завести решили. То в комнате с общей кухней жили, а тут однокомнатную получили. Денег в дом стал побольше приносить - звание подошло. Накануне как раз обсудили этот вопрос, а на другой день прихожу с работы и ничего понять не могу. Шкаф - нараспашку, все разбросано по углам, думал уж - воры побывали. Гляжу - на столе записка лежит: "Сережа, я встретила свою первую любовь. Ухожу к нему. Прости, если можешь. Забрала только свои вещи. Ты ни в чем не виноват". Подписи нет. Пять фраз, после каждой точка. До сих пор наизусть помню, да помнить-то нечего. Оказалось, что она уже давно с ним встречалась, далее соседи знали, только я один ничего не знал. Ну и все. Через пару месяцев она на развод подала. На суде сказала, что я ей внимания мало уделял... Мне, дураку, надо бы было ее на работу устроить, а я все жалел ее, пусть отдыхает, по хозяйству дел хватает. Естественно, маловато ей моего внимания стало. А впрочем, так тому, наверное, быть. Надо же было им встретиться, город не маленький.

А может, это она тебе сочинила, никакая не первая любовь, а просто новая.

Нет. Все верно. Я тоже так думал. Они на суд вместе приходили, он мне после суда фотокарточку показывал, где они вместе сфотографированы в молодости, видно, не хотел, чтобы я подумал, что он ни с того ни с сего у меня жену увел, а вроде как свое законное забрал.

Переживал, Сереж?

До развода переживал, после развода - перестал. Пускай живет, раз ей хорошо.

Ни разу не встречал?
– поинтересовалась Света.

Видел один раз издали, но не подошел.

Да,- произнесла Света.- Оказывается, у нас у всех троих жизнь не очень удачно сложилась. Не знаю, как мужчине, а женщине одной, конечно, трудно. Но мне лично с моим мужем было во много раз хуже, чем одной. Это однозначно.

А у меня хорошая жена была,- сказал Гена,- Мы с ней в одном классе учились. С восьмого класса у нас с ней любовь началась. Она в первом ряду сидела, а я - в последнем. Вот она то и дело оглядывалась и все на меня смотрела. Ей даже учителя замечания делали, а она все равно оглядывалась. Я сначала не понял, чего она все время смотрит, а потом сообразил. Пригляделся - она мне тоже понравилась, вот мы на уроках и переглядывались все время.

"Ага,- подумала Света.- Вот когда ты еще научился заглядывать в душу своими красивыми выразительными глазами".

А Гена продолжал рассказывать, казалось, ему доставляло удовольствие вспоминать это далекое время.

– Потом она мне записку написала, я ответил, и началась у нас деятельная переписка с намеками и недомолвками. Весь девятый класс записки друг другу строчили. В десятом классе мы уже встречались, к выпускным экзаменам вместе готовились. Выпускной вечер был для нас самым счастливым днем: мы поклялись друг другу в вечной любви. Я решил поступать в военное училище, а она собиралась идти работать. Мы хотели расписаться перед моим отъездом на учебу, но и мой отец и ее родители взбунтовались. Поэтому пришлось это дело отложить. Мы переписывались. Я приезжал каждый год в отпуск, она ждала меня - ни с кем не встречалась. Это было самое счастливое время в нашей жизни. После моего выпуска мы поженились и вместе поехали к месту моего назначения, в Хмельницкий. Квартиру нам дали сразу, с этим проблемы не было. Работать пошла пионервожатой в школу. Она очень детей любила. Говорила: сколько получится, столько и буду рожать. Но долго ничего не получалось, потом перенесла операцию из-за внематочной, и пошло-поехало, она сильно переживала из-за этого, головные боли начались на нервной почве. А здесь случайно на профилактическом осмотре обнаружили рак груди. Сказали: нужна срочная