Под небом Финского залива

Нависла внушительная пауза. Наконец Сережа прервал молчание:

Марина, да ведь у нас не компания, у нас - любовный треугольник: мы оба Свете хотим понравиться, и она нам обоим нравится. Ты себя сразу лишней почувствуешь.

А чем я хуже Светы?
– кокетливо спросила Марина.

Может, и лучше, да ведь сердцу не прикажешь,- сказал

Сережа,- Ген, а может, я зря за тебя расписываюсь? Может, возьмем Марину в нашу компанию?

Бери,- ответил Гена, не пошевельнувшись.- Будет у тебя новый треугольник: ты и Света с Мариной. А я и один не пропаду.

Ребята, да я пошутила, а вы уж обрадовались!
– сказала Марина, потянувшись за веткой дерева, нависшей над их скамейкой.

Да не очень мы обрадовались,- сказал равнодушным тоном Сергей.

Ладно, пойду на санаторный час,- Марина отломила ветку, встала и пошла в корпус.

Ну вот, обидели девчонку,- Свете почему-то стало ее жаль, какая-то женская солидарность проснулась в ней, протестуя против такого пренебрежительного отношения ребят к Марине и ее жертвенной смелости.

Терпеть не могу, когда навязываются,- сказал Гена с некоторой долей раздражения в голосе.

Ну, приглянулись вы ей, довольны бы были, чего уж так раздражаться? Генина реплика не понравилась Свете не содержанием, а скорее какой-то вызывающей нотой, звеневшей в его голосе.

Мало ли кому мы приглянулись!
– сказал Сергей,- А ты вот так легко нас обоих готова отдать кому угодно?!

Света чуть не сказала: "Не обоих - одного, и не кому угодно - а молодой красивой девочке", но знала, что потянет за собой такой ответ. Поэтому решила воспользоваться формулой: нападение - лучшая защита.

– Ребята, ну я здесь при чем? Вы ей понравились, а я виновата. Какие ко мне претензии? Вот устрою сейчас вам сцену ревности, будете знать,приняла Света Сережин шутливый тон.

Она тоже потянулась за веткой, отломила ее, встала, хлопнула слегка Сережу веткой по носу и сказала, подражая Марининым интонациям:

– Ладно, пойду на санаторный час,- взглянула с улыбкой на Гену, помахала веткой и ушла в корпус.

Ребята остались сидеть. Когда она вышла на "круг" после санаторного часа, они все сидели.

Вы что, и в палату не поднимались?
– спросила она, присаживаясь рядом.

А лень было, потом нас Толя развлекал. Он в шашки хорошо играет, вон партию заканчивает. Не хочешь с ним сыграть?
– спросил Сережа.

С удовольствием, люблю сильных игроков.

Толь, сыграй со Светкой,- закричал Сережа.

Пусть подходит, мы уже заканчиваем.

Света подошла к шашечному столику, ребята - за ней. Толя блестяще завершал сражение с противником.

Какими играть будешь?
– спросил Толя.

Мне все равно,- ответила Света.

Ладно, играй белыми,- сделал Толя уступку Свете, как женщине.

Начали игру. У Светы сразу наметилось позиционное преимущество. Но Толя поверхностно оценил положение и дважды пошел на размен, но размен только усилил Светину позицию. Удерживая одной шашкой три шашки черных на левом фланге, Света развернула атаку на правом и, пожертвовав одной шашкой, сняла две Толиных, а уже через два хода прорвалась в дамки. Партия, по сути, была решена, спасти ее уже было нельзя.

– Недооценил я Свету, прошу реванша,- сказал Толя. Опять расставили шашки, теперь Толя играл белыми.

Он начал с традиционного размена в уголках, собственно, ничего не дающего при правильной игре противника. Но потом Толя опять переоценил свои силы, пошел на обострение, задумав комбинацию, но Света ответной комбинацией разрушила его замыслы. Теперь на правом фланге две Толины шашки были лишены подвижности, а Света, сделав пару разменов на левом фланге, закрепила свое преимущество. Толя сделал неточный ход, после которого спасения у белых уже не было. Света опять выиграла, проведя первой свою шашку и дамки и отрезая Толе все возможности сделать то же самое.

– Давай еще раз.- загорелся Толя.

– С такими слабаками по третьему разу не играю.- пошутила Света, но стала опять расставлять шашки.

Ротозеев уже много собралось возле- шашечного столика как же. женщина мужчину обыгрывает, да еще того:самого. который лучше всех играет.

Начали новую партию. Теперь Света опять играла белыми.

Света начала игру с середины, сначала они были на

равных, но потом Толя сделал ход, завел Свету в ловушку, после чего ее положение сразу резко ухудшилось, ей пришлось всю игру защищаться, но все же она свела партию к "ничьей".

Еще сыграем?
– спросил Толя.

Хватит, важно вовремя остановиться,-- сказала Света,- как в любой игре, а то сведешь все мои очки на нет,

Правильно, Свет,- поддержал ее Сережа.- Уходить надо раньше, чем удача от тебя отвернется. Пойдемте наверх сходим.

Пойдемте,- согласилась Света.- Удача - не удача, а мозги отдыха требуют, не стоит их здесь загружать, они у меня не компьютерные. А вообще-то мне обычно во все игры везет, особенно в карты, когда во время дальних поездок компания в вагоне поезда сбивается.

По идее - тебе в карты должно не везти,- сказал Сережа,- потому что в любви везет.

– Везение в любви - понятие растяжимое. Я так не считаю. Опять пошли наверх - к одинокому столику, который

всегда был рад тем, кто к нему приходил. Только вечером очень комары кусали, просто спасу от них не было, приходилось терпеть ради насыщенного кислородом воздуха и простого общения, без которого, говорят, человек жить не может. Света села за столик, локти на стол поставила, голову к запястью приклонила. Почему-то ей первый раз стало грустно за все время пребывания здесь, то ли она почувствовала, что они в последний раз сидят вот так, дружно, втроем, то ли причина была в том, что дни летели быстро, и она подкоркой чувствовала, как скоро кончится это беспечное времяпрепровождение и опять будет нужно каждый день жить заботами следующего дня, и следующего, и дни эти будут нелегкими. И никогда ничего уже не повторится, а воспоминания - это и вообще грустная штука, а на грусть еще и силы надо иметь, это только радость дает и силы, и крылья для полета в заоблачное прекрасное нечто. Как мало у Светы было вообще радостных минут, может, поэтому она и умела ценить внутренне все прекрасное. И эта светлая грусть, ее частая спутница, которая вдруг неожиданно, сию минуту, вторглась в ее душу, она тоже так прекрасна, потому что это грусть того далекого дня, который только наступит еще когда-то и который она пока только предчувствует на чисто интуитивном уровне.

Ты чего закручинилась, Светка?
– спросил Сережа.

Сама не знаю. А что, заметно?

А то нет! Что-нибудь рассказать?

Давай, только не про медведей.

– А... Так ты медведей опять боишься? Здесь их нет. Мне вот сейчас детская песенка вспомнилась: "Придет серенький волчок, он укусит за бочок". И вот мамы на ночь такую песенку детишкам поют, а им потом страшно, вдруг правда: придет и укусит за бочок. Лежат и от страха уснуть не могут. А мамы понять не могут, чего их дети боятся и