Под созвездием Черных Псов. Трилогия

До залива Сола-камм мы дошли без особых проблем. Нам повезло и с погодой, и с ветрами. Дошли меньше чем за неделю. Уже на подходе к нему заметили два последних ориентира, которые были нанесены на карту. Прошли между двумя утёсами и обогнули высокую скалу, похожую на готический храм. Её желтоватые стены были испещрены множеством вертикальных борозд и впадин, которые смотрелись так органично, будто рука неизвестного художника творила это великолепие. Сразу за ней начинались воды залива. Уж очень характерным был рельеф береговой линии, чтобы заплутать в этих местах.

– Где-то здесь должен быть проход, - прикрывая карту от ветра крикнул я.

– Вот он!
– кивнул Сенчин и показал рукой на проход между серыми скалами.
– Что там дальше? Ещё одна бухта?

– Не знаю! На карте больше ничего не изображено!

– Вообще ничего?!

– Белое пятно!

– Вот дьявол!
– он поморщился и налёг на румпель.

Да, этими двумя ориентирами карта и ограничивалась. Дальше было гладкое и очень приличное по размерам, белое пятно. Видимо желающих не нашлось, чтобы нанести очертания этих чужих берегов. Или были, но увы - живыми оттуда не выбрались.

Всё правильно - вот вход, а там, где-то в восьмидесяти километрах отсюда, лежит деревушка Солавэй. И никакой нечистой силы, обещанной Свэном Вархэлдом не видно.

Мы пристально всматривались в берега, будто надеялись увидеть что-то очень важное для нас. Скалистые берега молчаливо возвышались над нами. Лишь наверху, на вершинах зеленели куцые заросли кустарника.

– Странно, - сказал Олег и огляделся.

– Что именно?

– Птиц не видно. Ты заметил?

Да, этих крикливых созданий и правда не видно. Что греха таить - общее впечатление от этого места не самое радужное. Тягостно как-то. Меньше чем через полчаса мы увидели ещё один проход. За ним был узкий, как кинжальное лезвие, фьорд. И тут на нас будто накатило неприятное чувство. Она так властно взяло меня за горло, что хотелось развернуться и бежать. Бежать, пока хватит сил.

Олег впился в румпель, да так, что костяшки на пальцах побелели. С каждым метром становилось всё тяжелее и тяжелее. Будто воды фьорда превратились в свинец. Невидимые волны били в борт, добавляя ужаса в эту картину. Они прогоняли чужаков, осмелившихся посягнуть на покой девственной природы. Муторно. Нам ясно давали понять - подите прочь! Понять, почувствовать, осознать и уйти. Живыми. Пока силы, охраняющие эти места от пришельцев, ещё не разозлились. По-настоящему. Чувство было таким ярким и сильным, что казалось - вытяни перед собой руку и наткнёшься на невидимую стену. Она словно обволакивала нас вязким, упругим облаком и преграждала путь. Даже дышать всё труднее и труднее. Лодка, зарывалась носом в волны и становилась всё неповоротливее.

– Её тянет...
– крикнул Олег.
– Руля не слушается.

– Течением?

– Не знаю... Нет.

– Давай к берегу!
– прохрипел я.
– Иначе утонем...

Олег, без слов, но с большим трудом навалился на румпель, и лодка, скрипя бортами, медленно повернула к берегу. Даже ветер здесь был странным. Мёртвым. Сухой, как ветра Вархэса. Двадцать минут спустя, мы - каким-то чудом - оказались среди серых камней, обросших длинными прядями водорослей. Они мерно шевелились под водой, словно щупальца. Даже здесь, на мелководье, вода казалась тяжёлой. Как смола. Казалось ещё немного и она превратится в студень.

Дно лодки заскрежетало по песку. Да, именно заскрежетало, как если бы вместо песка в днище впивались чьи-то острые зубы. Ноги вязли в песке. Мы едва сумели привязать лодку и пройдя несколько шагов, чуть не рухнули на землю.

– Серёга...
– прохрипел Олег, - остановись! Убираться... отсюда надо...

– Нельзя...
– я закашлялся. Сухой кашель раздирал наши лёгкие, будто мы находились в удушливом газовом облаке. В висках, кузнечным молотом стучала кровь.

– Сдохнем... мы... здесь...

– Терпи... Или жди...
– голос рвался на звуки и был похож на собачий лай, - здесь... Если не вернусь... к вечеру... уходи... в Альдкамм.

– Нет... Вместе пришли, вместе и уйдем, - он, уже багровый от напряжения, с огромным трудом поднялся на одно колено.

– Тогда надо идти. Нечего... тут... разлёживаться.

Мы, помогая друг другу, поднялись на ноги и медленно двинулись вдоль берега. Пошли... На самом деле - мы едва передвигались, цепляясь на камни и высохшие стволы деревьев. Их здесь великое множество. Весь берег завален принесёнными волнами деревьями. Добела высохшие, - они напоминали скелеты невиданных животных, которые нашли смерть в этом фьорде.

Человеческие скелеты тоже были. Не прошли и ста метров, как обнаружили обломки нескольких лодок, занесённых сюда течениями и злыми северными ветрами. Рядом с этими, потемневшими от времени останками, белело около десяти скелетов.

– Странно, - сказал Олег, опираясь на гранитный валун. Стоял и тяжело дышал, будто мы не шли, а бегом бежали. В гору. С грузом.

– Что именно?

– Странно, - повторил он и зашёлся удушливым кашлем.
– Их не растащили звери... Ты заметил?

Я обвёл взглядом эту стоянку и кивнул - Олег был прав. Останки никто не потревожил. Они лежали на земле в тех позах, в которых их застигла смерть. Рядом с одним скелетом лежал проржавевший топор. А вот ещё один - проржавевший почти насквозь. Даже два разбитых щита нашлось. Точнее - гнилое дерево и ржавая полоса железа, которой были окованы края. Ну и умбоны, конечно. Не менее ржавые. Истлевшая кожаная сума. На одном скелете виднелись обрывки кольчуги. Чей-то череп, украшенный шлемом, зиял пустыми глазницами и весело скалился, будто увидел старых знакомых.

– Идём... Нечего тут, - я дёрнул Олега за руку и потащил вперёд. Туда, где фьорд сужался, до двадцати метров, а на берегах чернели острые прибрежные камни.

– На зубы похоже, - хрипел Сенчин.

– Клыки...

– Кхе... кхе...
– он опять зашёлся в тяжёлом кашле.

Наш путь лежал вдоль этого берега и с каждым шагом нам становилось всё труднее и труднее. Каким бы упрямством мы не обладали, но в голове всё чаще мелькала предательская мысль: 'Поверни назад! Остановись! Сдохнешь же здесь, в этом забытом богами месте! Не делай этого! Посмотри вокруг! Здесь смерть! Везде!'

Мы шли вперёд и знали, что так нужно. Так повернулась судьба, что мы оказались здесь. Надо... Есть такое слово...

Скалистые берега были покрыты седым туманом. Плотным, как вата. Плотным и очень тяжёлым. Я повернул голову и увидел, что Сенчин, набычившись смотрит куда-то вдаль. На его шее вздулись жилы, словно он, как мифический Атлант, держал на плечах небо. Тяжёлое небо Асперанорра. Ещё мгновение и по его подбородку потекла струйка крови.

– Остановись! Жди меня здесь!
– попытался сказать я, но опять захлебнулся кашлем. На ладонях была кровь. Видимо ободрал руки, когда цеплялся за ветви деревьев. Солёный вкус крови.
– Дальше... Дальше я один...