Под тенью маски 2

Послышались приближающиеся шаги, Лиенда вскочила со своего стула и защебетала:

— О, йор Горьер, вы согласились! Это так любезно с вашей стороны, отужинать с нами. Вы расскажете про свою страну?

— Лиенда! — осек болтливую дочь Ярок, но гость, кажется, совершенно не смутился.

— Всенепременно, цори Лиенда. Только давайте так, вы задаете вопросы о том, что интересует вас, а я о том, что меня.

— Договорились, — беззаботно согласилась она. — Прошу к столу, — расстекалась в любезностях Лиенда, кокетливо поправляя рукав своего желтого платья. Да и Максимилиан не уступал: сиял и улыбался своей самой обворожительной улыбкой, которая не только дуреху Лиенду расплавила, но даже, наверное, и меня бы смутила.

Нам теперь весь вечер на этот образец истинной мужской красоты любоваться с Лиендой вместе. Вермель сел во главе стола, его дочь по правую руку, а гость по левую, как раз напротив юной хозяйки и меня.

Горьер лиши раз мазнул по мне взглядом и снова переключил внимание на Лиенду.

Кажется, все складывается как нельзя лучше…

13. Выход

Щебет и неприкрытая Лесть Лиенды стала доставать уже минут через пятнадцать. Причём не только меня, но и Максимилиана. Это ощущалось по едва прищуренным глазам и натянувшейся улыбке.

Вермель пока особо не вступал в разговор, весело уплетая горячее и давая возможность своей дочери проявить себя. А та и старалась. Несла всякую чепуху, перемешивая ее с городскими сплетнями и глупыми вопросами. Ну вот кто так беседу ведет? Как можно гостю, такому мужчине, самому завидному жениху, задать вопрос: "А много ли у вас магазинов в столице?"

Да, сказала бы я! Прям сейчас сбегаю в Гордению, быстренько ради вас посчитаю и вернусь.

Но чем больше я распалялась от вопросов Лиенды, тем сложнее мне становилось себя контролировать. И когда снова начала проявляться огненная змейка, распуская вокруг себя красные язычки пламени, я почувствовала острую необходимость прикоснуться к непалию. Только бы он в этот раз не выдал еще одного сюрприза.

Только как это сделать незаметно? Лучше бы я его в карман положила!

Ничего лучшего я не придумала, как немного закашляться и потереть грудь, тем самым приковав к себе взгляды всех троих, присутствующих за столом.

— Вам нехорошо? — заботливо спросила Лиенда.

— Простите, — просипела я. — В горле першит.

— Выпей стакан воды, сынок. — предложил Вермель и тут же добавил: — Эх, какая досада, нет больше бокалов. Сбегай на кухню. Потом жду тебя обратно.

Отпираться не имело смысла. Горьер и так у меня во лбу уже дырку прожег, хорошо хоть Лиенда тут же переключилась на него и снова стала щебетать.

— Вы спросили, люблю ли я путешествовать? Очень! Раньше мы с папенькой часто ездили в другие города. И я даже несколько лет назад побывала в столице Франдерии. Но в последнее время, к сожалению, мы в основном находимся в Кодвене…

До кухни я шла медленно, прокручивая в голове тысячу вариантов побега. По пути столкнулась с юной прислужкой, несущей огромную корзину с бельем. Затем свернула на кухню, никого там не обнаружила и в нерешительности остановилась в дверях.

Голоса из столовой стали приглушенными. Их было практически не разобрать, но вот последнее от Вермеля я все же услышала.

— Простите, пойду проверю, что с мальчишкой.

Я прошмыгнула к плите, схватила кружку у жбана с родниковой водой, и жадно прильнула к ней. Практически сразу же в кухню вошел начальник полиции. Вермель явно волновался, Но говорил коротко и нарочито тихо, отдавая приказ:

— Унеси из дома то, что мы с тобой принесли. Где лежит, знаешь. Спрячь. Я сам найду тебя. — И добавил уже громче: — Сегодня здесь больше не появляйся. Лечись. Завтра пришлю доктора.

Я в ответ лишь кивнула и еще раз хорошенько закашлялась, а Вермель развернулся и ушёл обратно в столовую.

14. Ещё один побег

Я взглянула на часы, висевшие над широким кухонным столом. Большая стрелка уверенно продвигалась к семи. Это хорошо, значит скоро начнет смеркаться, и моя ноша не будет слишком приметна. По-хорошему, лучше бы ее оставить где-то. Но на территории двора Вермелей постоянно рыщут псы, а улица сама по себе слишком широкая и открытая.

Я быстро поднялась в малую гостинную. Покои молодой хозяйки находились рядом и состояли из трех комнат: спальни, гардеробной и маленького кабинета, где располагался письменный стол, широкий комод с различным канцелярским барахлом и небольшой книжный шкаф, который мне, собственно, и был нужен.

Быстро осмотрев содержимое полок, я заприметила несколько подобных книг. Две из них, с похожей как две капли воды коричневой кожаной обложкой, оказались такими же самописными учебниками: один по живописи с зарисовками и схемами, а второй — песенник с набором нот. Третья была тем самым историческим талмутом, из-за которого и развели этот сыр бор.

Я схватила книгу и, засунув ее под край жилетки, торопливо вышла из комнаты. Осмотревшись, поняла, что в малой гостинной уже вовсю хозяйничает горничная.

Значит, я приняла правильное решение. Заглянув в соседнюю комнату, улыбнулась девушке и, неуверенно придерживая книгу под жилеткой одной рукой, попросила прислужку проводить меня до выхода и уведомить охранника о моем уходе. Та, на удивление, даже и перечить не стала. Бросила тряпку в ведро и, покачивая бедрами, устремилась к лестнице, а я за ней.

Она не торопилась, я же нервничала, пыхтела и сопела, пытаясь всем своим настроем дать ей понять, насколько спешу.

Когда наконец-то я выбралась из дома Вермелей, то припустила бежать вдоль улицы, а затем свернула в проулок, заросший семантией.

Остановилась лишь на минуту , чтобы перевести дух и решить, куда держать путь дальше.

В воздухе вдруг повеяло опасностью. Я прикрыла глаза и лишь на долю секунды расслабилась, чтобы попросить о помощи свою маленькую огненную подружку. Но шорох в кустах заставил меня замереть, а сердце биться в два раза чаще.

Из оружия у меня с собой была только узкая спица, хранящаяся в широком шве жилетки. Пуговицу можно было и не считать за оружие вовсе. Ну а маленький ножичек, который бы сейчас ох как пригодился, я попросту не взяла, боясь нарваться на ненужные вопросы от Вермеля.

В голове моментально возник план расположения всех объектов вокруг — каждого деревца, каждого куста, и любой упавшей веточки, что я успела приметить. Мышцы заныли в ожидании, вслед за шорохом послышались осторожные шаги. А затем еле слышное шипение:

— За тобой хвост. Пасут от самой хлебной лавки. Двое, хорошо одеты, вооружены. Поджидают на соседней улице возле стоянки с повозками. А за поворотом справа тебя ждет Зюнгер.

Вихрь мыслей закрутился в голове. Я зажмурила глаза и выдохнула, попросив о самом важном: