Под тенью мира. Книга первая

– Ох, малыш, когда мне исполнилось десять лет, в этом Убежище было столько народу, что по коридорам-то ходить было сложно! А тебя я помню ещё совсем крошкой. До сих пор помню, как твой папа пришёл к нам…

Бабуля замолчала, я а нахмурилась. Куда папа пришёл? Поразмыслить об этом я не успела. Палмер тут же махнула старческой рукой, словно прогоняя дурные сны, и прижала меня к себе.

– Ох, не слушай мои бредни. Иди, лучше, пообщайся с другими гостями…

Я хотела что-нибудь ответить бабушке, но в этот момент произошло сразу два неожиданных события. Амата подлетела ко мне, чуть не споткнувшись, и быстро водрузила на голову праздничный колпак, сразу после этого Энди механическим голосом произнёс поздравления и начал резать торт своей самой большой дисковой пилой. Нежный крем торта не выдержал напора дико вертящихся зубчиков, и вся взбитая сладость разлетелась по кафетерию. Я услышала, как охнула бабуля Палмер, и как ругнулся Смотритель. Буч и его компания начали громко хохотать, а затем возмущаться, когда ошмётки торта полетели во все стороны и в них в том числе. Стэнли и папа, которые сидели за барной стойкой возле Энди, мгновенно вскочили со своих мест.

Началась свалка. Энди извинялся за испорченный торт, а папа, Стэнли и Амата тут же подбежали смотреть, осталось ли что-нибудь от сладкого. Я, чувствуя жгучее разочарование, прошла мимо стола, за которым сидел Буч, и мельком бросила взгляд на него. Он сидел, рассевшись на диване, широко расставив ноги и сложив руки на груди, будто был самым крутым на свете. Ко всему прочему, Буч, нагло ухмыляясь, откровенно громко говорил гадости про мой праздник, а Уолли Мак - страшного вида верзила чем-то внешне напоминающий девчонку - ржал над его шуточками. Я остановилась рядом с их столом, глядя в пол. Замерла, слушая, как в груди бешено колотится моё сердце. Как же мне хотелось высказать этим идиотам все, что я о них думаю. Я сжала кулаки, поджала губы и решительно повернулась к Бучу.

– Не смей говорить гадости про меня на моём дне рождении, Делория, - как-то очень тихо проговорила я дрожащим голосом и ощутила, как на глаза от жалости к себе и к отцу привычно начинают наворачиваться слёзы.

Вечно нам с ним не везло.

Буч на мгновение удивился моему возмущению, так как обычно я всегда молча принимала любые издёвки. Почти сразу его лицо стало каким-то равнодушно-жестоким. Он прикрыл зелёные глаза, а его пухлые губы скривились в самодовольной ухмылке.

Про Буча я знала достаточно, чтобы сделать вывод о его поведении. Мать у Буча пила изо дня в день, при этом делая вид, что это в порядке вещей. Отца у него не было, и я никогда ничего о нём не слышала. Понятное дело, что из Делории, который не получал никакого воспитания, росла настоящая свинья. Стоило бы не обращать на него внимания, но я не могла ничего с собой поделать - мне было ужасно больно терпеть его издевательства.

– Ужасный праздник, - специально издеваясь произнёс он, хладнокровно глядя на меня и как бы оценивая свою работу.

Его песенку тут же подхватил Уолли. На широком лице последнего появилась не менее гадкая улыбка, чем у Буча.

– А что это у тебя, а? Пип-Бой 3000? Ну и рухлядь, не удивлюсь, если она через два дня развалится!
– сказал он и загоготал, глядя на то, как я уже чуть ли не реву.
– А праздник хорошим получился…для маленьких сосунков. Все эти шарики, колпачки - фу! Вот у меня на дне рождении было по-настоящему классно. Сначала мы смотрели на настоящих радтараканов, а потом играли в Атриуме в “Догони мутанта”. Так круто там было! Только вот тебя туда не приглашали, - хвастался Уолли, пока я вытирала слёзы с покрасневшего лица и пыталась совладать с эмоциями. Внутри как будто бы ножом по сердцу резали - так обидно было за свой праздник.

– Да, да! Дурацкий праздник!
– нервно хихикая, ухмылялся Пол Хэннон, без капли стыда глядя на меня.

Посмотрев на него в ответ, я поняла, что хуже уже некуда - Пол как всегда поддакивал своим друзьям, даже несмотря на то, что он пару минут назад поздравлял меня. Я снова почувствовала ком в горле, и прикусила губу, пытаясь прекратить плакать.

– И вообще, это ржавое ведро уничтожило торт, а я есть хочу, поняла, мелочь?
– вдруг наглым тоном обратился ко мне Буч, переставая ухмыляться и вставая с дивана.

Рядом с ним я была просто крошкой. Меня это всегда смущало: я была худенькой и не очень высокого роста, из-за чего меня частенько задирали.

Буч упер руки в бока, уставившись на меня.

Я быстро огляделась. Смотритель и бабуля Палмер разговаривали о чём-то сидя за соседним столом и не обращали на нас ровно никакого внимания, Амата о чём-то расстроено говорила с моим отцом, а Стэнли и Герман были слишком далеко, чтобы что-нибудь заметить. Сердце упало в пятки, плакать тут же расхотелось, наоборот, в голове тут же начали вырисовываться планы о том, как позвать на помощь или убежать. Я хватала ртом воздух. В горле пересохло, и теперь я даже слова толком вымолвить не могла. Меня словно облили ледяной водой, и я дрожала, кусая губы - сейчас мне достанется по первое число на собственном празднике.

– Давай-ка сюда кекс, что дала тебе бабка Палмер, - прищурив блестящие глаза, приказал Буч, протягивая ко мне руку.

Несмотря на свой страх, я решила не отступать до последнего. В конце концов, Бучу достанется по шапке, если он мне чего-нибудь сделает. Я отрицательно покачала головой, ничего не говоря.

– Ты оглохла, мелкая?
– угрожающе спросил Буч, подходя ближе ко мне. Я как-то съежилась, не отводя от него испуганного взгляда.

– Это мой подарок, но…я могу поделиться с тобой, - предложив компромисс, выдавила из себя я.

Терять остатки достоинства не хотелось, даже когда страх жгучими волнами переливался внутри. Буч несколько секунд выглядел озадачено. Он стоял, нахмурив густые брови и разглядывая стену перед собой с таким видом, будто там было что-то написано.

Я уже понадеялась, что смогу избежать худшего, но не тут-то было, лицо Буча снова стало наглым, а взгляд угрожающим. Вряд ли бы он позволил испортить себе репутацию жалкими компромиссами, предложенными неудачницей вроде меня.

– Делиться? Вот ещё! Давай кекс целиком, говорю!

– Не получишь ничего!
– быстро среагировала я, крикнув в его сторону срывающимся голосом.

Я надеялась, что на нас хоть кто-нибудь обратит внимание, и мне помогут.

Заметив, как лицо Буча искажается яростью, я дала дёру по направлению к отцу, но далеко убежать у меня не получилось. Буч буквально в два шага долетел до меня и больно схватил за локоть. Тяжело дыша, я попыталась отскочить ближе к стене и чуть не упала. Делория поймал момент и с размаху двинул мне в плечо. Вот тогда-то нашу потасовку заметили взрослые.

Я, ощущая неприятную боль и удушающие позор и страх, оступилась и уже почти словила второй удар от Буча, но тут к нам подбежал мой отец и быстро загородил меня рукой. Делорию схватил за шиворот появившейся как из ниоткуда офицер Гомес.

– Это ещё что за безобразие?!
– спросил Гомес, сверкая глазами.
– Буч, как можно бить девочку на её собственном дне рождении? Ты будешь наказан за этот проступок. Серьёзно наказан.

Папа проницательно и строго посмотрел на по-бунтарски насупившегося Буча. Мальчишка ничего не сказал, хмыкнул и, вырвавшись из хватки Германа, направился обратно к своим дружкам.