Под защитой твоей тьмы

Знала бы она, как мне хочется в это верить.

Я готова на всё, чтобы никогда больше не оказаться во власти своего сводного брата.

Глава 3

В моих покоях чисто и убрано. В каминах горят дрова, даря тепло и уют. Протянув озябшие руки к огню, я тешу себя иллюзией, что меня здесь действительно очень ждали, что мне рады, что не прогонят и не отдадут Ларусу.

Ненавистное имя, мелькнувшее в мыслях, заставляет скривиться.

Ненавижу этого подонка.

Век бы мои глаза его не видели.

Но чует моё сердце, что придётся. Даже если король Адлар разрешит мне остаться в Аделхее.

– В купальне всё готово, моя госпожа, - слышу голос Олви. — Я зажгла сразу несколько жаровен, чтобы вы не замёрзли. И уже приготовила платье переодеться.

– Спасибо, дорогая, - улыбаюсь ей, выпрямившись. — Помоги мне раздеться и иди разведай, что во дворце и как. Нас долго не было. Наверное, тут многое изменилось. Узнай, когда прибыл лорд Бертиан, где его расположили, что о нём говорят? Я хочу знать всё, чтобы по возможности как можно меньше с ним сталкиваться.

– Конечно, моя госпожа. Всё сделаю.

– И ещё… узнай, пожалуйста, про дэйра Мартана, - поддавшись порыву, прошу я. От него мне ведь тоже желательно держаться подальше.

Хотя, скорее всего, это уже не нужно. Этот красноволосый демон не только не приехал за мной в Храм, но и не встретил здесь, в королевском дворце. Значит, точно забыл. И это обстоятельство вызывает во мне очень странные чувства. Непонятные.

Олви уходит сразу же, как я погружаюсь в купель с тёплой водой. Обещая вернуться с новостями как можно скорее.

Боги, как же хорошо. Даже не думала, что настолько продрогла. В дормезе было совсем не холодно. Дэйр Фагрин ещё в храме, в начале пути, что-то наколдовал с жаровнями под сидениями, и они практически не остывали. Но усталость вкупе с нервами сделали своё дело.

Вздохнув, я немного смещаюсь на скамейке так, чтобы погрузиться в воду по самый подбородок. Тело постепенно согревается, глаза сами собой закрываются, и меня начинает неумолимо клонить в сон.

Раньше здесь, во дворце, мне прислуживало сразу несколько служанок. Редко когда я могла побыть в полном одиночестве. И это порой угнетало. Но зато в храме насладилась покоем и уединением сполна. Пожалуй, была бы не прочь туда вернуться, если бы мне позволили.

Но стоит только об этом подумать, как мой слух улавливает тихие шаги в смежной с купальней комнате. Это не Олви, у неё другая походка, почти бесшумная.

Нахмурившись, я поднимаю голову, прислушиваясь.

Шаги приближаются. И они… мужские.

Я не успеваю даже что-либо предпринять, только схватить со скамейки рядом полотенце и прикрыться им в воде. Большая дубовая дверь открывается, и на пороге появляется коренастая мужская фигура.

– Ну здравствуй, дорогая сестричка, - режет ухо до ужаса знакомый голос.

Ларус. Он здесь.

Паника сковывает тело, сдавливая горло, и я, как рыба выброшенная на сушу, хватаю ртом воздух, силясь хоть что-то сказать, выгнать его прочь.

– Что же ты молчишь? Почему не приветствуешь своего брата и единственного родственника? Приехала и даже не подумала меня навестить, — тем временем Ларус вальяжно проходит в купальню.

Глаза, похожие цветом на болотную трясину, жадно шарят по моему телу, едва скрытому водой и мокрым полотенцем. На мясистых губах блуждает похотливая усмешка.

– Ты мне не брат, — сиплю хрипло. — Выйди вон.

Он кривится, качает головой с видом крайнего огорчения.

– Фу, как грубо, - цокает языком. — Это так тебя твоя покойная светлая мамаша воспитывала? Как ты со своим опекуном разговариваешь? На наказание нарываешься? Так я накажу, Адерин. С преогромнейшим удовольствием. Теперь-то тебя не надо беречь. Теперь ты вдова, а не невинная девица. Как по мне, так даже лучше.

Меня сейчас стошнит. Пошлый намёк в его словах так очевиден, что даже не нужно воображение напрягать.

Я всегда знала, чего он хочет.

Но я ещё не проиграла. Я ещё свободна от этой мрази.

– Оставь меня, - упрямо произношу дрожащими губами.
– Ты не имеешь права здесь находиться. Это мои личные покои, и я не давала тебе разрешение сюда заходить.

– А зачем мне разрешение, Адерин? Ты ведь моя младшая сводная сестрёнка. Я могу приходить к тебе, когда и куда захочу, и никто не посмеет чинить мне в этом препятствия. А скоро я и вовсе увезу тебя домой. И ты будешь полностью в моей власти.

– Этого не будет. Я больше никогда не вернусь в Линденот. Я подданная Аделхея. Вдова наследного принца. И останусь здесь, - заявляю с той уверенностью, которой, к сожалению, совершенно не испытываю.

– Какая же ты наивная, Адерин. Кому ты тут сдалась? Король Танраггос сосватал тебя в жёны своему сыну, предполагая, что на брачном ложе ты станешь инициированной ведьмой и передашь свою силу своим детям, - шаг за шагом приближается он ко мне, продавливая волю, подавляя и уничтожая морально, ввергая в пучину отчаяния.
– Но этого ведь не случилось, я прав? Твой дар по-прежнему спит. Потуги королевского сынка были напрасны. И для всех ты всего лишь пустышка, как обозвал тебя твой покойный свёкр. Никто не знает, кем была на самом деле твоя мамаша и кем являешься ты.

Дыхание спирает. Слёзы бессилия вскипают на глазах. Да, наша с мамой тайна — моё вечное проклятие.

— Ты никому не нужна, Адерин, - склоняется Ларус, опираясь руками на бортики каменной купели. Усмехается цинично: - Только мне. Только я знаю, что за магия спит в твоей крови и как её пробудить. Завтра мы возвращаемся домой. Больше никто тебя у меня не отнимет. Для всех ты уже потеряла свою ценность, а я тем, что получу от тебя, ни с кем делиться не стану.

Парализованная услышанным, я теперь не могу вымолвить ни слова. Он прав. Прав. Я действительно никому не нужна. Вдова… пустышка для всех… А расскажу кому-нибудь, что это не так, и за мной начнётся настоящая охота.

Ларус знает, что я не посмею раскрыть свою тайну. И пользуется этим.

Но смириться… нет, это немыслимо. Я умру, если он ещё хоть раз посмеет ко мне прикоснуться.

И тут, словно спасение, в соседнем помещении слышатся поспешные шаги.

3.2

– Госпожа, у вас всё в порядке? Ваша охрана сказала… — возникает на пороге Олви. Завидев нависшего надо мной мужчину, испуганно умолкает и замирает на месте.

Пожирающий меня взглядом Ларус криво усмехается, выпрямляясь.