Под защитой твоей тьмы

– Я тебя услышала, Март. Уже ухожу.

Мотнув головой, она высокомерно вздёргивает подбородок и гордо удаляется. Я ещё успеваю заметить, как к ней подходит её брат, о чём-то спрашивая и нарываясь на злобное невнятное шипение.

– Я слышал, в ваших краях есть хорошая традиция заносить свою невесту в дом на руках, - отвлекает меня от наблюдения за этими двумя Мартан. — И думаю, нам точно нужно ей последовать, так как это теперь будет наш с тобой общий дом.

Не успеваю я даже понять о чём он, как сильные руки вдруг отрывают меня от земли, вынуждая удивлённо вскрикнуть, а в следующий миг я оказываюсь прижата к груди своего демона.

– Ну вот, теперь пошли, - удовлетворённо усмехается он, уверенно шагая к входу в донжон.

– Эта традиция нужна, чтобы домовые духи в доме жениха приняли невесту за свою, - зачем-то сообщаю, теребя пуговицу у него на камзоле под распахнутым плащом. И как ему не холодно? — Я, конечно же, не о том, что этот дом не твой. Он твой… уже. Просто… домовые духи меня, наверное, и так помнят.

– То есть, ты намекаешь, что это меня нужно заносить на руках в твой дом, чтобы духи приняли за своего? — со смешком уточняет Мартан, легко взбегая по ступенькам.

– Что? Нет, конечно, - поспешно мотаю головой. И ворчу уже совсем тихо, представив, как тащила бы демона в замок по этой лестнице: — Можно подумать, я смогла бы тебя поднять.

– Что ж. Придётся духам как-то смириться с тем, что я своими ногами в твой дом пришёл, - слышу в ответ уже откровенный смешок. — А вот тебя на руках так и хочется носить.

– Я кажусь такой беспомощной? — вскидываю на него взгляд.

– Нет, Рин. Ты кажешься мне самой желанной и красивой. И такое сокровище просто нельзя выпускать из рук. Только холить, лелеять и оберегать.

– Стеречь, то есть, - киваю с пониманием.

– Хм, - сужает демон глаза. — Мне кажется, мой лакомый Мышонок отрастил очень острые зубки. С чего бы это?

– Может, эти зубки у мышонка и раньше были, но он не спешил их демонстрировать? — парирую, начиная находить в этом странном разговоре не менее странное удовольствие.

Мы уже в общем зале, но вместо того, чтобы осмотреться в родных стенах, я, как завороженная, не могу отвести взгляд от глаз своего жениха.

– Тогда я очень рад, что мой храбрый Мышонок готов открыть для меня новые свои грани, - урчит он ласково, склоняясь ко мне. — Мне доставляет удовольствие знать, что ты испытываешь по отношению ко мне собственнический инстинкт. Так почему же тебя настораживает то, что я так же не хочу ни с кем тебя делить и готов оберегать от любых посягательств?

Хм. Ну если он так ставит вопрос…

– Сегодня я хочу провести вечер с тобой наедине, - меняет Мартан тему.
– Позаботишься о том, чтобы нам подали ужин в наши покои?

– Да, конечно. Как скажешь, - киваю с достоинством, хоть это и тяжело сделать, по-прежнему пребывая у мужчины на руках. Окидываю беглым взглядом общий зал… картина немного удручает. — Отпустишь меня?

А в ответ, Мартан вдруг ловит своими губами мои, проводя между ними языком. Проникает внутрь, даря напористую, требовательную ласку, втягивая меня в чувственную игру. И я со стоном сдаюсь. В который раз, забывая даже о том, что нас вот так могут увидеть. И руки уже сами обнимают демона за шею. Губы сами приглашающе размыкаются. И я уже сама отвечаю на поцелуй, тоже несмело трогая языком мужские губы и пробуя его на вкус.

В чувство меня приводит грохот и звон разбитой посуды.

Испуганно вздрогнув, я резко отстраняюсь. И практически сразу замечаю потрясённо вытаращившуюся на нас служанку, застывшую в служебном проходе, ведущем на кухню. А у её ног лежит разбитое блюдо, и яблоки с грушами валяются.

– Простите, - лепечет она, покраснев и пряча взгляд. Приседает на корточки, принимаясь поспешно собирать фрукты в подол. — Я сейчас всё уберу.

– Лизхен, что ты опять натворила, клуша безрукая? — выскакивает из того же перехода тау Ледрис. Но увидев нас, тоже останавливается изумлённо вытаращившись. — Простите, лорд, леди. Мы не хотели мешать.

Раньше я бы точно в такой ситуации со стыда сгорела. Но мой демон уже так часто целовал меня прилюдно и никто из демонов даже косо не посмотрел, не считая одной брюнетистой гадины, что сейчас такая реакция служанок немного раздражает.

– Отпусти меня, - прошу шёпотом, погладив Мартана по руке.

На этот раз он мою просьбу выполняет. Ставит аккуратно на ноги. Но отпускать не спешит.

– К сожалению, мне нужно идти, Мышонок, - бормочет, прижимаясь губами к моей макушке.
– Много срочных забот. Но если я буду тебе нужен…

– Со мной всё в порядке, правда, - уверяю его, заставляя себя высвободиться из мужских объятий. Улыбаюсь вымучено. — Не беспокойся обо мне, я не такая хрупкая, как кажусь со стороны. И смогу со всем справиться. Я прослежу, чтобы через час-полтора подали обед. А потом тоже займусь делами. Боюсь, что при Ларусе замок могли сильно запустить. И про ужин, кстати, тоже не забуду.

Произнося это, я всё же не сдерживаю предательский румянец. Помню ведь, что мне обещали устроить по приезду.

– Тогда жду не дождусь вечера, - многообещающе произносит Мартан, целуя меня в лоб.

И наконец отпускает, чтобы оставить на попечении охраны и скучающей в сторонке Моррайи.

Вздохнув, я поворачиваюсь лицом к общему залу. Пора выяснить, сколько работы меня ждёт. А про вечер подумаю вечером.

А вечер уже в следующей проде;))

Глава 28

Наконец этот бесконечный день подошёл к концу. После обеда я, как и планировала, переговорила со слугами, отсеяла тех, кого посчитала неблагонадёжными, в чём мне очень помогла Моррайя. А потом занялась осмотром замка, намечая предстоящий фронт работ и раздавая соответствующие указания.

Но чем ближе вечер, тем меньше я думаю о хозяйственных делах и тем сильнее осознаю, что именно сегодня, скорее всего, между нами с Мартаном всё случится.

Наблюдая, как служанки под присмотром Рут накрывают ужин для нас двоих, я незаметно вытираю вспотевшие ладони об юбку бирюзового домашнего платья. Сама не знаю, почему так сильно волнуюсь.

Чтобы отвлечься, ещё раз обвожу придирчивым внимательным взглядом большую опочивальню. В детстве я буквально мечтала, чтобы мама позволила мне занять эти покои. Мне казалось, что жить в собственной башне будет очень романтично. Каждый раз, когда приходила сюда тайком, я с упоением рассматривала старинную мебель, гобелены, укрывающие каменные стены, и изображающие красочные сценки из разных баллад. Даже оружие на стенах и деревянный щит мне казались необычайно интересными, заставляя гадать, кто был их владельцем.

Особенно сильно мне нравился гобелен, на котором доблестный рыцарь стоит на одном колене перед своей прекрасной дамой и целует ей руку. Я представляла, что он спас свою возлюбленную от какой-то жуткой опасности и как раз в этот момент просит её руки, а девушка, прижав ладонь к сердцу, отвечает согласием, и впереди их ждёт совместное «долго и счастливо». Как у моих родителей.

Это было до того, как мама рассказала мне правду о том, кто мы с ней такие. И о том, чем для таких, как мы, оборачивается доверие к мужчинам. До того как мой мир перевернулся с ног на голову. Кажется, потом я больше и не приходила в эту башню. До сегодняшнего дня.