Подари мне небо. Сломанные крылья

– Дорогой, ты опоздаешь, – повернулась ко мне Кейт, окидывая меня сонным взглядом. – Тиму важна каждая минута. Надеюсь, что тебе тоже.

– Безусловно, – кивнул я и, опираясь на поручень, сначала сел на кровати, а потом встал с неё.

– Помочь?

Кейт задавала этот вопрос каждый раз, и она была единственной, от кого слышать этот вопрос было менее болезненно.

– Да уж как-нибудь донесу себя до машины, – простонал я, оставляя лёгкий поцелуй у неё на щеке. – Позвоню, как закончим.

** ** **

– Марк, ты не стараешься! – крикнул Тим раздражённо. – Вчера не было никаких проблем. Я видел твоё желание и упорство. Что с тобой происходит сегодня?

Дышать было тяжело, болели ноги и спина. Руки отказывались брать на себя основную нагрузку. Но причина была не в этом. Мне стало казаться, что я стою на месте. Фигурально выражаясь. Что всё, чего я достиг – это предел. Дальше ничего не ждёт. И от этой мысли желание что-либо делать окончательно исчезало.

– Со мной всё в порядке, – буркнул я, с трудом поднимая вес ногами, – устал.

– Устал? Ты серьёзно? – В голосе Тима звучала насмешка. И она должна была подстегнуть меня к действию. – Ты думал, что это будет легко? Думал, что сможешь встать на ноги и побежать уже после первой тренировки?

Думал. Только не о том, чтобы встать. А о том, чтобы вновь сесть в кресло первого пилота. Идея становилась навязчивой. И так сказал бы мне любой – в моей жизни было всё: деньги, девушка, принимающая меня таким, каким я был. Или таким, каким я стал. Дочка. Друзья. Променял бы я всё это на возможность вновь поприветствовать пассажиров на борту самолёта? Ответ «нет» стал бы логичным. Ответ «да» страшным. Поэтому я застрял где-то между этими двумя вариантами, так и не выбрав, что именно для меня важнее.

– Ты не говорил мне, что я должен буду поднимать ногами вес, почти вдвое превышающий мой, – процедил я сквозь сжатые зубы. – И я не предполагал, что это будет так трудно сделать.

– Не труднее, чем поднимать в воздух многотонный самолёт. Двигайся, Марк!

И я двигался. День за днём, час за часом. Выжимая себя до последней капли.

Я понимал, что операция, которую я перенёс несколько месяцев назад, прошла успешно, и это был огромный шанс. Мария сделала всё, что зависело от неё – теперь всё зависящее от меня делал я. В тот момент, когда я обрёл ноги, ко мне вернулась надежда. Но я не думал, что будет так трудно устоять на этих ногах. Я ждал чуда, но в моей жизни одно чудо уже произошло. Для остальных нужно было поработать.

** ** **

Закончив свои пытки, призванные для того, чтобы мне помочь, Тим отпустил меня. Сегодня я понял, почему он настаивал на том, чтобы я оставался в центре реабилитации, а не возвращался каждый вечер домой. Потому что сейчас мне хотелось лечь и не двигаться. Но жить вдали от семьи было труднее, чем я представлял. А нахождение наедине с собой приводило к дурацким мыслям, которых хотелось бы избегать.

Я взял сумку, с трудом удерживая её в руках. Тремор в мышцах, кажется, достиг пика на сегодня. С усилием толкая дверь, ведущую на улицу, я почувствовал, как кружится голова и к горлу подкатывает тошнота.

– Ты сегодня раньше, – раздался слегка насмешливый голос, и я повернулся на него.

– Том, – кивнул я, – поможешь дойти до машины? Мои ноги…

– …Не слушаются, – Том подошёл ко мне и крепко пожал руку. – Могу взять на руки. – Он с трудом сдерживал смех.

– Тебе не надоела эта шутка за полгода? – Я нахмурился. Усталость была сильнее желания съязвить.

– Шутка надоела, – кивнул Том, – а твоё выражение лица, когда ты её слышишь – нет.

Он всё же замолчал и помог мне залезть в машину. Облегченно вздохнув, я готов был признать – таким слабым я не чувствовал себя ещё никогда.

– Однажды я соглашусь и заставлю нести меня до дома. – Я устало прикрыл глаза, откидываясь на спинку пассажирского сидения.

– Поговорим об этом позже. Марк, мне нужно тебе кое-что сказать. – Произнеся эти слова, Том как-то загадочно посмотрел на меня и замолчал.

Молчал и я, сверля его взглядом. Ожидание затягивалось, а Том будто издевался. Я пытался уловить на его лице эмоции – но оно было больше похоже на маску, и понять, о чём именно он хотел со мной поговорить, было затруднительно.

– Том, твоё молчание напрягает. Что случилось? Что-то с работой?

– Нет, там всё стабильно, – лёгкая тень разочарования мелькнула в его глазах. После того, как суд снял с него все обвинения, Том остался один на один против мира. Мира, который оказался к нему не менее жесток, чем ко мне.

С должности руководителя его убрали и предложили работу авиаинструктором. Для меня сейчас эта должность выглядела как мечта, а для Тома – как приговор. Это своеобразное понижение, которое было сложно принять. Но в то во же время это была единственная возможность остаться в мире авиации. По крайней мере, на текущий момент.

– Стабильность – это уже хорошо, – кивнул я. – Так о чём ты хотел мне сказать? Или я должен догадаться сам? Пока не угадаю, ты не выпустишь меня из машины?

– Всё-таки раньше твоё чувство юмора нравилось мне больше.

– Оно тебе никогда не нравилось, не ври, – дёрнул я плечами. – Рассказывай.

– Мой отец, как ты знаешь, был пилотом, и всю свою жизнь посвятил авиации. Я не планировал использовать его связи для того, чтобы решить наши с тобой проблемы, но…

– Не говори, что ты всё-таки обратился к нему за помощью! – воскликнул я, не веря своим ушам. Я не раз говорил Тому, что не хочу быть тем человеком, которого взяли на работу из жалости. Я всего добивался сам. И должен был сделать это ещё раз. Если не получится, то это будет только мой путь. И вмешивать в него кого-то ещё не хотелось.

– Не совсем. Он предложил её сам. Его коллега планирует переехать из Германии и продать свой бизнес. Наследников у него нет, поэтому он предложил моему отцу выкупить его вполцены. А отец – позвонил мне. И я… Марк, я согласился.

– С трудом понимаю, о чём ты говоришь. Что за бизнес? Разводить цыплят? Вполне безопасно. Пока петух не клюнет в…

– Марк!

– Том!

– Я владелец авиакомпании «Скай Дойч». Со вчерашнего дня.

«Скай Дойч». Та самая авиакомпания, в самолёте которой погибла сестра Кейт.

– И мне нужен пилот, – невозмутимо продолжил говорить Том, не замечая моего выражения лица. – Лучший пилот. Марк, у тебя есть три месяца на то, чтобы не только научиться ходить, но вернуть себе и возможность летать.

Вернуть себе возможность летать.

Вернуть себе крылья.

Крылья, которые смогут поднять меня в небо. И показать своей семье мир, которого мне так не хватало.

Вновь почувствовать себя важным и нужным. Неужели счастье, которое так долго от меня убегало, само вернулось ко мне в руки?