Подгоряне

горком или горисполком. Перед райкомами и райисполкомами - тоже "кирпичи".

Можешь и не спрашивать, где тут находятся самые важные городские и районные

партийно-советские учреждения. Легко бы нашел их по этим самым "кирпичам",

да вот только за них въезжать нельзя: гаишники враз сцапают и потребуют

водительские права! Дальше ты должен добираться пешком. Так что не

рассчитывай, Тоадер, что я тебя подкачу прямо к нужному дому!-

Сам я никогда не имел дел с дорожными (автоинспекторами, решительно не

разбирался в их предупреждающих знаках. А сейчас у меня не было и нужды,

чтобы Никэ подвез меня к самому входу здания, в котором размещался

Центральный Комитет Компартии Молдавии. Мне хорошо был известен дом на

Киевской улице. Это было одно из красивейших и старейших сооружений

Кишинева. Мне были знакомы в нем все лестницы и все кабинеты. Я знал цель, к

которой рвался всей душой, - это отдел кадров. Знал и комнату, в которой

находился секретарь ЦК, отвечающий за кадры партийных работников. В ней я

побывал, когда меня утверждали первым секретарем райкома комсомола, и тогда,

когда посылали на учебу в Москву. Всякий раз я поднимался по одной и той же

мраморной лестнице, чтобы заполнить разные анкеты и написать автобиографию.

Среди этих бумаг главной был листок по учету кадров. И порядок был известен:

сперва тебя вызовут для предварительной беседы (ознакомительной, наверное);

ожидая своей, очереди в приемной, ты будешь прикидывать в уме, какие вопросы

могут быть заданы тебе, как надо отвечать на них и вообще как будешь

держаться перед членами бюро. Могут спросить и о книгах: что читаешь?

Поинтересуются и тем, как я знаю Устав партии. Обязательно спросят и о том,

какие вопросы обсуждались и какие решения приняты на том или ином съезде

партии, на последних пленумах и конференциях.

В вопросах теоретических я чувствовал себя более уверенным, чем в

практических. В повседневной жизни партии, так же как и в жизни всего

народа, произошло и происходит много изменений, возникает множество новых

проблем, ставятся все новые и новые задачи и перед республиканской партийной

организацией. Какие они, эти задачи, скажем, в промышленном или

сельскохозяйственном развитии Молдавии? Еще поднимаясь по ступенькам

мраморной лестницы, я убедился, как же я отстал от времени. Не знал даже

того, что должность секретаря ЦК по кадрам давно не существовала. И отдел

кадров преобразовался - и тоже давно - в отдел, который занимался вопросами

организационными. И находился он в противоположной стороне здания, а вход в

него был со двора, через сад: чтобы попасть туда, мне пришлось сделать "от

ворот поворот", обогнуть огромный дом, зайти в него с тыльной стороны через

калитку. К входной двери шел под высокими - вишневыми деревьями, мимо

газонов с цветами, по асфальтированной тропе. Сообщив о своем прибытии,

удобно уселся в кресле перед низеньким круглым столиком в фойе и стал ждать

вызова.

Проходило много озабоченных чем-то людей. Впрочем, по лицам их нетрудно

было и определить, чем именно озабочены: приближались Октябрьские торжества.

Город одевался в праздничные одежды. На всех улицах видны были флаги,

плакаты, лозунги, транспаранты. По главным проспектам уже висели провода с

разноцветными лампочками, готовыми вспыхнуть в любую минуту. Атмосфера

подготовки к торжествам царила, видимо, и в кабинетах громадного здания, где

помещался главный партийный штаб республики. Помимо озабоченности на лицах

работников было и удовлетворение: все подготовительные дела подходили к

завершению. Откуда-то появилось множество Знакомых, дружественно улыбающихся

мне товарищей. Бывшие мои коллеги по комсомолу работали здесь инструкторами,

лекторами, районными инспекторами.

– А-а-а!.. Фрунзэ!.. Ты уже видел Бурдюжу?

– Нет.

– Как, ты еще не виделся с ним? Ну, брат! Бурдюжа теперь важная птица!

Подожди минутку... я ему сейчас позвоню!.. Сообщу, что ты приехал в

Кишинев!..

– Привет, москвич!.. Ты знаешь, что Алеша работает секретарем в

Рыбнице?

– Нет, не знаю.

– Как не знаешь?! Вы же работали с ним в райкоме комсомола!.. А

Вася... Ты знаешь, что он умер? И этого не знаешь... Вы ведь вместе сдавали

экзамены в Москве!..

– Его не приняли. Помню, что у него было что-то с легкими!..

– Да-а... Он потом работал здесь. Но очень болел...

– Жаль! Вася был совсем молодым...

– А Володю помнишь?.. Сейчас он в посольстве секретарствует. Он у нас

дипломат. Так-то, браток!

– Лунгу работает в Совете Министров!

– Ну, хорошо.. А Жосула ты видел? Он работает редактором вечерней

газеты. Я сейчас же ему позвоню!..

– А Лену?.. Как, и с Леной еще не виделся? Погоди секундочку... Я

сейчас позвоню ей по внутреннему телефону. Скажу, что ты у нас. Она тут, на

втором этаже... Замуж еще не вышла... Минуточку!

– Ну что, Фрунзэ? Может быть, ты не знаешь и о том, что восстановили

ваш районный центр?

– И Шеремет вернулся в Теленешты?
– выкрикнул я в потоке обрушившихся

на меня вопросов.

– Какой Шеремет? Первым секретарем в Теле- нешты поедет главный

инженер из "Молдсельхозтех-ники". Он сам из Лазовского района. Это

предре,-шено!..

– Ты не уезжай! Оставайся на праздники в Кишиневе!
– уговаривали они

меня.
– Если хочешь, достанем тебе пропуск на трибуны, чтоб посмотрел

военный парад и демонстрацию... Или ты затосковал о Красной площади?.. Куда