Подкидыши чужих галактик

– Это недосмотр прежнего кабинета, - ответил Гилакс, натянуто улыбаясь.
– А я прибыл как раз для того, чтобы принести вам извинения нового правительства по этому поводу.

– Благодарю вас, - сказал консул.
– Теперь все ясно. В таком случае у нас нет никаких претензий.

– Кроме того, я уполномочен передать вам предложение нового Правителя.

– Мы с удовольствием выслушаем вас.

За спиной Гилакса в проеме двери бесшумно возник Ольшес. Почему-то он надел куртку, и Елисеев машинально отметил это обстоятельство. А за спиной Ольшеса в полутьме коридора появилась тонкая фигурка Ласкьяри.

Гилакс продолжал:

– От имени нового Правителя Тофета я хочу предложить вам сотрудничество не только в области культуры. Мы... э-э...

Гилакс замялся под пристальными взглядами землян, и даже его великолепная наглость не помогла ему преодолеть смущение. На него смотрели так, что он почувствовал себя последней букашкой.

Елисеев закончил мысль Гилакса:

– Вы хотите, чтобы мы привезли вам оружие.

– Да, - встряхнулся Гилакс.- И вы его привезете.

– Вы в этом уверены?

– Безусловно.

– Позвольте поинтересоваться, на чем основана ваша уверенность?

Гилакс ухмыльнулся, обвел взглядом присутствующих, и вдруг словно что-то толкнуло его - он обернулся. И увидел позади Ольшеса. Ласкьяри он заметить не успел - девушка отступила вглубь коридора, растворилась в темноте... но какой-то намек на движение отпечатался в сознании Гилакса, и он спросил:

– У вас здесь кто-то посторонний?

– Почему вы так решили?

Гилакс не ответил. Он подошел к двери и всмотрелся в неосвещенное пространство. Но, похоже, ничего подозрительного он там не усмотрел, потому что вернулся в центр комнаты и сказал резким, неприятным тоном:

– Наша уверенность основана на том, что вы - здесь, в наших руках, и уйти вам не удастся.

– Вот как?
– поднял брови Елисеев.
– Вы это точно знаете?

Гилакс фыркнул, как рассерженный кот, прищурился и заявил:

– Разумеется, я это знаю точно. И должен предупредить, что времени на размышления у вас осталось не так уж много. Ровно в полдень кочевники зажгут на площадях костры из травы "рор", и...

– И сразу ощутят, что мы замыслили зло против вашей планеты?
– перебил его Ольшес.
– А вам не кажется, что такому цивилизованному государству просто не к лицу средневековые методы избавления от неугодных людей?

– Это не ваше дело, - огрызнулся Гилакс.
– Но вот как вы об этом узнали - я должен выяснить.

– Я им все рассказала, - раздался голос Ласкьяри, и Гилакс чуть не подпрыгнул от неожиданности.

Ласкьяри вошла в столовую, спокойно обогнула Гилакса и, остановившись возле Елисеева, тихо сказала:

– Господин консул, теперь вы убедились, что я говорила правду?

– Ласкьяри, - сказал Елисеев, мгновенно побледнев, - вам нужно идти домой. Я вас очень прошу.

– Нет, - покачала головой девушка.
– Я не уйду. Пока я здесь - они не посмеют вас тронуть.

– Вы ошибаетесь, Ласкьяри, - тихо сказал консул - Ваше присутствие не остановит тех, кто хочет воевать. Пожалуйста, уйдите.

– Нет.

Она повернулась к Гилаксу, задумчиво осмотрела его с головы до ног Гилакс поежился под ее взглядом, - и заговорила неторопливо:

– Ну что, братец, не ожидал? Знаю, знаю, не думал сегодня встретить меня здесь. Но я пришла. И не уйду, пока эти люди не окажутся в безопасности. А если ты захочешь помешать этому - я убью тебя. Ты меня знаешь, я слов на ветер не бросаю. Подумай, дорогой родственничек.

– Ну, хорошо, - пробормотал Гилакс, невольно делая шаг назад.
– Я сейчас уйду. Но я вернусь через два-три часа, и вы должны будете мне ответить, хотите вы того или нет, - обратился он к Елисееву.

Елисеев сдержанно кивнул, ничего не говоря, и Гилакс вышел. Даниил Петрович отправился проводить его, и пока он не вернулся, никто не произнес ни слова.

Войдя, Ольшес сказал:

– Ну что, господин консул, может быть, все-таки отправимся восвояси? А то как бы хуже не вышло.

– Право, не знаю, - ответил Елисеев в том же тоне.
– Просто удирать, не попрощавшись, как-то некрасиво, а по-хорошему, похоже, теперь уже не уйти. Неужели придется с ними драться?

– Для начала, я думаю, нужно все-таки позвонить новому Правителю, предложил Росинский.

– Он не станет с вами говорить, - тихо произнесла Ласкьяри.

– Почему?

– Не станет - и все. Впрочем, попробуйте.

Ольшес подошел к телефону, набрал номер и тут же включил экран. Елисеев изумленно посмотрел на второго помощника, но тот сделал вид, что ничего не заметил. Росинский хотел выключить фонопт, но Ольшес отвел его руку, сказал:

– Ничего, ничего. Девочка им не расскажет.

Ласкьяри не отрывала взгляда от экрана, и на ее лице было такое странное выражение, что Елисеев, тяжело вздохнув, сказал:

– Видите ли, Ласкьяри... Мы, конечно, напрасно не поставили вас в известность о возможностях нашей техники, но...

– Молчите, - оборвала его девушка.
– Незачем вам оправдываться. Во всяком случае, передо мной.

Во дворце наконец сняли трубку, и на экране сразу возникло перекошенное злобой лицо Гилакса.

– Дворец Правителя.

– Господин консул Земной Федерации хотел бы поговорить по служебному вопросу с Правителем Тофета.

– Господин Правитель занят.

– Могу ли я узнать, когда он освободится?

– После полудня.
– И Гилакс бросил трубку. Изображение на экране исчезло.

– Вот видите, - прошептала Ласкьяри.
– После полудня...

– Ну что ж, - сказал Елисеев, - начнем сборы?

– Ничего более разумного я не слышал в последние дни, - съязвил Корсильяс.
– Наконец-то нас вынудили форсировать мыслительный процесс. И результат налицо.

– В таком случае, - не остался в долгу Елисеев, - вам я поручаю самую умственную деятельность. Займитесь уничтожением фонопта и киберов.

– Вот-те здравствуйте, - возмутился Корсильяс.
– Это вы мне предлагаете молотком поработать?

– Именно.

– Начальству не перечат, - пожал плечами Корсильяс и отправился на поиски молотка или чего-нибудь такого, что могло бы его заменить.

– Господин консул, вы хотите разрушить здесь все?
– спросила Ласкьяри.

– Да, девочка. Мы не можем оставить это. Не имеем права.

– Я понимаю, - прошептала девушка.
– Но как жаль...

– Ничего, вы еще додумаетесь и до таких вещей, и до гораздо лучших.