Подкравшийся незаметно

– Ну и что?
– Пугачева вновь перелистала журнал с формулами и интегралами.
– Физики что, не люди что ли, их разве искусство и Пугачева не интересуют? Почему бы вот в этой, например, статье некоего Лукашенко о ядерно-магнитном резонансе не написать скромно в конце: "Автор выносит благодарность А.Б. Пугачевой за помощь в написании статьи". Я им что,ноль без палочки?

– Почему без палочки? Я - твоя палочка. "А у меня есть палочка, палочка-выручалочка!" - пропел Филипп явно кого-то передразнивая. И мы даже предполагаем, кого именно, но не можем назвать фамилию этой жестоковыйной певицы, чтобы нас не обвинили в расизме и оскорблении нацменьшинств.

– Да уж, с твоей палочкой только к Пугачевой подступаться, - критикнула Пугачева.

– Барабанщик!.. Смотрим дальше. Это у нас что? "Свиноводство". Ну уж если и здесь ничего нет про Пугачеву, тогда я даже и не знаю, что делать с этой страной. Все катится в пропасть.

В этот момент из общей кипы средств массовой информации выпал небольшой листок средства индивидуальной информации, а именно - телеграмма. Пугачева внимательно осмотрела бланк. Это была правительственная из Америки.

– Что там?
– спросил Филипп. К своим тридцати годам он уже знал, что такое телеграмма.

– Телеграмма от Клинтона, - устало махнула рукой Пугачева. Эта ежедневная война с газетами ее уже изрядно утомила.
– Пишет, что согласен на мое предложение. Кто бы сомневался...

Глава 25

Неужели все проиграно? Ай, как нехорошо получилось! Сколько сил он затратил за эту бабищу!

– Ты уверен?
– строго спросил Лебедь адъютанта, прошедшего вагон войн.

– Как снаряд, - образно ответил лейтенант. Он учился образной речи у своего шефа.

– Свободен!

Сверкнув медными пуговицами адъютант вышел из парной, а Лебедь поддал пару и откинулся на полку. Очень плохие известия. Очень никудышные. Че делать-то? Только что ему донесли, что Пугачева получила телеграмму от Клинтона. Значит, она вела игру не только с нашими политиками. Но о чем они договорились? Клинтон не может баллотироваться в России. Ко всему прочему, он не может оставаться на третий срок президентом в Штатах. Да если бы и мог, чем ему поможет Пугачева, коли весь ее электорат в России? Нет, наверняка они затеяли какую-то более хитрую комбинацию. Нужно ее разгадать. Или у них просто любовь? Хотя, зачем сразу любовь? Может, просто голый секс без причин... Или они сошлись на чем-то другом? Рассмотрим другие версии. Пугачева по заданию ФСБ, ГРУ или СВР завербовала Клинтона для работы на Россию. С ее деньгами она могла это сделать. Но зачем ей тратить свои деньги на благо России? Этого Лебедь понять не мог.

Наверное все же придется возобновить неудавшийся альянс с Коржаковым. Коржаков, конечно, мелкая какашка (Лебедь путал слова "сошка" и "какашка"), но у него есть компромат, которого все боятся. Лебедь сам неоднократно наблюдал пугливую реакцию высших эшелонов власти, когда Коржаков доставал дубину компромата и начинал свирепо размахивать ею. Эшелоны резко тормозили, сбивались на запасные пути, сходили с рельсов под откос, из них выпрыгивали в одних кальсонах чубайсы и лившицы. Страх! Страх гнал их от искореженных рельсов... И только хитрый Лебедь догадывался, что дубина коржаковского компромата ни для кого не опасна, поскольку сделана из папье-маше.

Тут главное - определиться, кто кому будет подчиняться. Кто из них круче.

Лебедь щелкнул пальцами, давая знак банщику о начале спецпроцедуры. Лебедь умел щелкать пальцами очень громко. Это было жизненно необходимо, потому что не перекрыв щелчком грохот боя не вызовешь адъютанта и некому будет поднести спичку к сигарете.

В банное отделение вошел банщик.

– Приступать?

– Угу.

Банщик взял связку колючей проволоки и опустил ее в шайку с кислотой, чтобы стравить ржавчину. Это была не простая проволока. Опытный банщик знал, что требуется Лебедю. Проволоку он заготавливал только ранней весной сразу после того, как сойдет снег и обнажатся пограничные столбы. Дюжий банщик срезал только свежую "колючку", натянутую погранцами осенью перед первой снежной порошей. Хранил он отрезки проволоки свернутыми в бунты на чердаке в шайках с солидолом. Тем не менее во влажном климате пруты покрывались легким налетом ржавчины и перед употреблением банщик их маленько протравливал.

– Ну давай, чего возишься, - подстегнул Лебедь.

А банщик в ответ на это подстегнул Лебедя по спине и пошел охаживать его. Лебедь крякал и получал несказанное удовольствие, сравнимое, быть может, только с разрывом на спине фугасного снаряда калибра 76,2 мм.

– Вот за что я люблю русскую баню, равно как и финскую сауну, - сказал генерал.
– За великое несказанное удовольствие, сравнимое разве что с разрывом снаряда калибра 76,2 мм.

– А ведь и обычные 30-миллиметровые снаряды неплохи, Александр Иванович, - подначил банщик, окуная жгут прутков в трехпроцентный раствор аммиачной селитры.

– Да брось!
– вскипел Лебедь.
– Это семечки, шрапнель дурная. Что мертвому припарки. Ты бы еще сказал: 14,5 миллиметров. Сорокопяточные снаряды и те слабоваты, а ты говоришь "тридцать"... Вот когда тебя по спине стомиллиметровкой шарахнет, вот это добре. Напалм также хорошо пробирает.

– Объемный взрыв еще, Александр Иванович...

– Да, объемный еще...

Александр Иванович любил иногда побаловать душу и тело объемным взрывчиком. Для этого он брал в баню красный баллон, каковым обычно вооружаются дачники, и после хорошей парилочки открывал вентиль и напускал из баллона полную баню газу.

– Аж глаза ест!
– восхищался Лебедь крепостью газа и чиркал спичкой. В следующее мгновение огненный шар взрыва разносил баню в щепы, а изнутри огненного шара выходил ядреный Лебедь, сытно крякал и удовлетворенно потирал руки и ноги.

– Ох, хорошо. Душевно продрало, - так он обычно говорил.

Он гордился тем, что мог выдержать эту народную оздоравливающую процедуру. Не все выдерживали. Если, бывало, кто и рисковал зайти с Лебедем в газовую баньку, их кишки потом отскребывали от ближайших сосен. А Лебедь только делался звонче и густопсовее. А тех - разрывало! Так погиб Илюшка Пердяев, названный брат Лебедя. И Федотка Зарубин, лесничий местный. И Зосима Прикуп, и Панас Пятыгин, и Колька Валуй, и многие, многие еще... Не выдюжили.

– Ну как, Александр Иваныч, ощущеньице?

– Не херовое, - похвалил Лебедь. Херовых ощущений он не любил. Терпеть не мог, например, если возле крылечка его штаба вырастала какая-нибудь роза и начинала вонять на всю округу.

– Что такое?
– строго спрашивал у подчиненных Лебедь.
– Насрали что ли?

Подчиненные уже знали, в чем дело, и бежали срывать розу. Они были нежными слабыми людьми и плакали, когда уничтожали такую красоту, при том, что сами же по ночам поливали бедняжку, зная, что скоро начальник учует флору и велит разорвать ее. Но Лебедя подчиненные очень боялись и не смели перечить его самодурству. "Какая тварь! Какая жесточайшая тварь!" - плакали эти милые люди дергая мягкие лепестки тонкими заплаканными пальцами.

Еще Лебедь не любил, когда шел фильм про любовь. Во время некоторых особо слезливых сцен у Лебедя начинали ныть зубы, отчего-то возникала мощная отрыжка, и во рту становилось кисло.

Тук-тук-тук!

– Кто стучится дверь моя?
– пошутил Лебедь и повернул голову к двери в парную.
– Заходи!

В парную вошел адъютант-помощник.

– Товарищ генерал, прибыл Коржаков!

– Не вызывал, - задумчиво пробасил генерал.

– Гнать?

– Чего это он приехал...

– Гнать взашей?