Подкравшийся незаметно

– А далеко ехать-то?

– Минут двадцать.

– Сто штук.

– Сволочь!

– Чего!?
– окрысился фиксатый.

– Да я не про тебя, я про Лужкова. Из-за него на полторашку влетел. Да еще завтра не знаю, сколько вылетит.

– А че такое, корешок?

– Да блокиратор одели, а завтра тачку увезут на стоянку.

– Сволочь!
– согласился шофер.

– Ты меня понимаешь, - расчувствовался Ельцин.
– Я тоже когда-то думал: хороший хозяйственник. А он вон чего отчудил.

– А я его давно раскусил, татарина, - шофер сверкнул фиксой.
– Он же себе на уме! У него миллиарды народные в матрасе зашиты.

– Откуда знаешь?
– встрепенулся Ельцин.

– Да уж знаю, - недобро усмехнулся шофер.
– Теща сказала, а эта змея все знает... А что-то мне, паря, твоя рожа знакома. Ты, часом, не Гусинский?

– Ты лучше на дорогу посматривай. А то невзначай Березовского задавишь. Он где-то тут шастает, жизнь изучает. Мелкий такой. Задавишь - не заметишь, а сидеть потом будешь.

– Не боись, я его между колесиков пропущу... Но все-таки, где я тебя видел? Ты не на телевидении работаешь?

– Нет, я президент здешний.

– А-а-а... Вон в чем дело. То-то я смотрю... Слушай, а чего ж в стране у нас так хреново!?

– Ну-у-у, опять про политику. Надоели мне эти разговоры.

– Не, ну ты скажи, президент, как там тебя...

– Борис Николаевич, - автоматически подсказал Ельцин.

– Ну и почему страну довел, Николаич?

– А ты почему свою машину довел, понимаешь, до грязного такого состояния? Президенту сесть противно. Кругом грязища. Вон это что за провода болтаются? А это что еще тут такое торчит? Стекло все в трещинах. Как бомбить, так первый, а как клиенту комфорт обеспечить - хрена! Наклейки какие-то дурацкие везде. Ручка оторвана. Свинство какое изрядное! Страна ему не нравится. На себя посмотри!

– Ну ладно, ладно тебе, успокойся. Ты крутой, я смотрю, мужик.

– А в этой, понимаешь, стране и с такими людьми по-другому нельзя... Сейчас направо.

– Это верно, - легко согласился шофер, выворачивая направо.
– Мы такие скоты. Сталина на нас нет.

– Точно, - поддержал разговор Ельцин.
– Такое быдло! Народ - говно. Достался же на мою голову. Даже лучшие его представители и те подговнять спешат. Вот блокиратор надели. Украсть все время норовят.А недавно - сам читал в газете!
– пирожки из человеческого мяса стали делать! Ну ты подумай! Одна старушка в пирожке палец нашла.

– Это, наверное, моя теща была. У нее все не слава богу. Машина вот ей не нравится. Хоть бы ты, говорит, салон почистил. И на страну еще ругается.

– Хорошая теща - мертвая теща!
– вдруг неожиданно для себя сказал Ельцин. Он вовсе не планировал этого говорить! Больше того, он вовсе так не думал! Просто таинственный распорядитель мира, а в быту просто щелкопер Александр Никонов вложил ему в уста эту знаменитую свою фразу, которую отточил об оселок совместногопроживания с мамой жены.

– Во-во, - обрадовано поддержал президента шофер. Ему-то было невдомек, что фраза чужая!
– Надо запомнить. Ха-ха... В общем, нормально так сказано. Хороший ты мужик, жизнь понимаешь. Слушай, а что это за рюкзак такой у тебя за спиной?

– Да это система секретной правительственной связи "Каскад-3".Работает на тиристорах по принципу обратного пентода. Система шифровки имеет следующую математическую изюминку...

Увлекшись, Ельцин как-то незаметно и всего за десять минут изложил шоферу сверхсекретные принципы правительственной связи. И спохватился только после слов "но только это совершенно секретная последняя разработка". Теперь этого носителя тайны нельзя просто так отпускать.Ругая себя за оплошность, Ельцин нащупал в кармане выкидной нож. Черт подери, вот так из-за собственной глупости люди и гибнут!

Он покосился на сидящего рядом шофера и облегченно вздохнул: шофер откровенно клевал носом. Значит, он ничего не услышал и можно его не зачищать! Камень с души. Рука Ельцина ослабила ножевую хватку.

Но шофер был не прост! Когда Ельцин начал излагать какие-то научные термины, он тут же понял, что пассажир - не простой человек, и стало быть лучше будет притвориться спящим, чтобы не слышать, чего не положено. А то он еще потом, как тот месяц из детской считалочки, достанет складной нож из кармана и зарежет. У больших людей это запросто. Поняв, что Ельцин замолчал, шофер тут же открыл глаза.

– Ой. Чего-то я вздремнул малость, ничего не слышал. Что вы тут говорили?

– Да ты спросил, что за рюкзак у меня сзади, а я ответил, что это аппарат спецсвязи "Каскад-3", который работает на тиристорах по принципу обратного пентода. Причем, что интересно, система шифровки имеет ту изюминку, что... Эй, да ты спишь что ли?

– Что? А, да... Извини, брат, укачивает чего-то. Ты бы помолчал что ли, а то в сон клонит.

– Это бывает, - согласился Ельцин.
– Мне как Черномырдин начнет про бюджет докладывать, чувствую - ну не могу, сплю!.. Так, тут налево...

– А мне когда теща плешь проедает про бюджет, я уже не спать хочу, а просто зверею. Когда-нибудь я ее убью.

– Не надо, убивать людей - большой грех, -сказал Ельцин.
– По себе знаю.

– Тянул что ли?

– В смысле?

– Ну, сидел?

– Не, я сажал.

– Антагонист, ептыть. А я сидел. Но я на тебя не сержусь. Могло ведь и наоборот быть. Я мог сажать, а ты сидеть. Верно?

Ельцин покосился на шоферские наколки и фиксы белого металла, подумал немного.

– Да, в жизни так часто случается. Мог и ты быть секретарем обкома, а я с Воркуты по шпалам, бля, по шпалам, - философски рассудил он.
– Потом ты бы стал президентом, а я, весь в наколках и с фиксами белого металла - опять на Воркуту. У тебя путч, а я на шконке. У тебя Чечня, а я на хлеборезке. Господи, хорошо-то как...

– Верно, браток. А у тебя еще и примета особая - пальцев на руке нет, кивнул водила и пропел, отчаянно фальшивя, из "Лесоповала".
– "Меня приметили, и по татуировкам поволокли по сорока командировкам."

– Ошибки молодости, - махнул тремя пальцами Ельцин.
– На светофоре прямо...

– А трудно работать президентом?

– Работа, как работа, нервная только очень. То одно, то другое. Бюджет трещит, налоги ни к черту. А иногда и бомбить приходится.

– Я вот тоже по ночам бомблю. И тоже - то одно, то другое. То рулевое, то ходовая. Недавно вот крышка трамблера лопнула. Пердит и не едет, глохнет. Поменял...

– Во! А ты представляешь, если крышка трамблера лопнет в масштабах России! Как ты там говоришь?.." Пердит и не едет?.. Как точно сказано!

– Да, если в масштабах страны взять... То вони не оберешься.

– Тормози, приехали...

Ельцин, кряхтя под тяжестью аппарата связи, вошел в подъезди нажал кнопку лифта. Где-то в шахте загудело, звеня тросами пошел лифт. Усталый глаз Ельцина лег на покрашенную бугристую стену. Там белела надпись: "БАНДУ ЕЛЬЦИНА - ПОД СУД!" В принципе, Ельцин был согласен с этой мыслью. Вор и бандит должен сидеть в тюрьме, это ясно. Он бы давно отдал банду под суд, но никак не удавалось найти ее. Неоднократно Ельцин просил какого-нибудь куликова или рушайлу разыскать в его окружении банду. Все зря! Банда была неуловима, как "Черная кошка". Никто не мог помочь Ельцину в поисках.