Подмена для Ректора

Далее шел список из пятнадцати аристократических фамилий, известных каждому человеку в государстве.

— Гениально… — прошептала я, пробегаясь по письму глазами. — Отец не позволит мне упустить такой шанс… завязать связи на будущее… а может и найти кого-то получше лорда Грааса. Это точно покажется ему стоящим того, чтобы отсрочить помолвку… Но что если… — я нахмурилась. — Что если он узнает из новостей, что никакой комиссии не было? Он ведь будет в ярости, и вообще может заподозрить, что это я сама подделала…

Габриэль усмехнулся, забрал из моих рук письмо и притянул меня к себе на колени.

— А вот тут, моя дорогая Элайза, входит в игру мое… условие.

Сердце пропустило удар, и я сжала руку на его плече в странном, волнительно-тревожном предвкушении.

— Какое же?

— Переспи со мной, — ответил он — неожиданно жестким, напряженным голосом. — Ничего больше от меня не требуя — просто переспи. И я устрою все, как в этом письме… вплоть до общей фотографии в местную газету. И еще… Сидеть! — он задержал меня, как только я, разозлившись, попыталась слезть с его колен. — И еще, Элайза… если ты отдашь мне свою девственность, я обещаю тебе… ОБЕЩАЮ, что не позволю твоему отцу выдать тебя за того, за кого ты не желаешь. Даже если у нас получится разорвать это чертово заклятье, и мы оба станем свободны друг от друга.

Это правда, с изумлением поняла я. Он говорит правду.

* * *

Остаток выходных прошел в размышлениях над простой и довольно пошловатой дилеммой — дать или не дать?

С одной стороны, на кону стояла моя репутация — ведь если я лишусь девственности, а после окажется, что Габриэль просто-напросто игрался со мной, то замуж нормально я уже не выйду, даже если мы найдем способ избавиться от связавшего нас заклятья.

С другой стороны, надо мной тяготело самое заклятье — настоящего, горячего секса с господином ректором хотелось так, что от одной мысли о нем приходилось кусать костяшки пальцев, чтобы не застонать.

Ну и с третьей, невероятно соблазняло его обещание помочь мне избежать печальной участи жены семидесятипятилетнего старика — опять же, даже в том случае, если в дальнейших отношениях он сам не заинтересован.

Ах да, еще ведь маячила вероятность того, что, если мы все же успокоим наши изголодавшиеся тела, иномирная книга покажет нам выход из ситуации. Если он есть, конечно, этот выход.

В общем, к утру понедельника, когда начались занятия и в мою жизнь вернулось некое подобие обыденности, голова моя пухла так, что Хлоину веселую болтовню о том, как замечательно она покаталась на яхте с одним из претендентов на ее руку, я уже не воспринимала.

А впереди был еще целый день учебы и пересдача проваленного экзамена, которую Габриэль мне все же позволил — в качестве аванса, так сказать.

— Ты слышала про это?.. Эль? Да что с тобой сегодня? Переучилась, что ли? — в очередной раз одернула меня подруга, когда я, вместо того, чтобы изумиться какой-то потрясшей ее новости, уставилась в одну точку перед собой.

Хорошо, что на Аналитической Теологии в принципе слушать не обязательно — вместо чтения лекций, мэтр Марисиус предпочитал дремать в своем кресле у доски, поощряя свободное обсуждение статей и отрывков.

С трудом выдернув себя из очередной сексуальной фантазии, я вопросительно уставилась на Хлою.

— Что, прости?

— А то! — Хлоя возмущенно захлопала ресницами. — Пока ты спишь наяву, делегацию выберут без нас.

— Какую еще делегацию?

— Боже, да ты реально спала… Вся Академия только про это и говорит… — и она показала мне красивый, в благородных голубых тонах проспект. Такое чувство, что еще теплый — только что из печати.

«Конкурс на участие в студенческой делегации, встречающей и сопровождающей императорскую комиссию…» — прочитала я с всевозрастающим изумлением.

Однако. Когда он успел уже и проспект напечатать? Явно не обошлось без магии.

Дальше читать было необязательно, и я положила бумажку на стол, объяснив Хлое, что вот тут-то я как раз в курсе.

И задумалась. Что ж, господин ректор сделал свой ход — показал мне, что он не шутит и что действительно готов пригласить сюда императорскую комиссию, если я согласна на его условия — раздвинуть перед ним ноги без каких-либо обязательств и обещаний.

На мгновение мне стало страшно — заклятье явно тяготело над ним сильнее, чем надо мной… Интересно, готов ли он будет изнасиловать меня, если я так и не сдамся?

Вдруг прилетела неизвестно откуда картинка — я верхом на напряженном мужском теле, две руки впиваются пальцами мне в ягодицы и насаживают столь же напряженный стоящий член…

Слабо ахнув, я выгнула спину и подалась бедрами вперед, невольно повторяя движения воображаемой себя… и тут же заскрипела зубами, заметив, что обратила на себя внимание… и кого! говнюка Грейвора, сидящего сразу передо мной. Мгновенно обернувшись на странный звук, он расплылся в мерзкой ухмылочке.

«Отомщу!» — послала я в пространство, надеясь, что меня услышит тот, кто затеял эту каверзу и так по-идиотски подставил меня.

Очень не вовремя прозвенел звонок, и лорд Грейвор поспешил прокомментировать мое странное поведение, сопоставив его с проспектом, лежащим передо мной на столе.

— Что, Калахан? Спишь и видишь, как будешь вихлять задницей перед каким-нибудь герцогом из свиты Его Величества? Можешь закатать губу, тебя все равно не выберут…

А вот это он зря. Потому что уж что-что, а за словом в карман мне с детства не нужно было лезть.

— Куда уж мне до тебя Грейвор, — вставая из-за парты, я специально повысила голос. — По части вихляний задницей ты непобедим.

С передних рядов прыснули со смеху — видать, не только меня допек этот высокомерный мудак.

Грейвор побагровел.

— Да как ты смеешь… Ты… ты… Торговка базарная!

Я заливисто хохотнула и встала, руки в боки — вполне в духе его обвинения.

— Я, может, и торговка, Грейвор, но шлюхой-то будешь ты… Говорят, при дворе нагибателей молоденьких лордов ох как много… Так что тренируйся, пока есть возможность… — под уже откровенный громогласный гогот со всех сторон, я дернула Хлою за рукав. — Пошли, дорогая, нас все равно «не выберут».

Уже в коридоре, не обращая внимание на злобное шипение мне в спину, я услышала одобрительное «Браво!» — уже хорошо знакомым мысленным голосом.

«Интересно, это ты близко или я слышу тебя на все более далеком расстоянии?»

«Действительно, интересно».

«И насчет этой комиссии — спасибо…»

«Не благодари. Я еще не включил тебя в список».

«Оуу… Неужели тебе не все равно, перед кем я буду «вихлять задницей»?

«Просто хочу, чтобы ты выполнила свою часть уговора — прежде, чем зачислить в список твою очаровательную задницу».