Подруга главной героини

Однако тот факт, что демиурги обнаружились даже в королевском суде, откровенно пугал. Как же далеко они успели зайти! Очевидно, планировали устроить государственный переворот, подбираясь всё ближе к королю, но, к счастью, их вовремя остановили.

Мой вклад в этот процесс был, разумеется, весьма скромным, и всё же приятно, что его оценили на таком высоком уровне. Да и здесь, в академии, несмотря на некоторых недовольных, многие аплодировали сейчас от души. За три года у меня тут появились друзья и даже ученицы – я всё же согласилась на просьбы девушек обучать их самообороне.

Ральфан поначалу противился, но потом поддержал и даже каким-то образом утряс вопрос с руководством, так что занимались мы на вполне легальных основаниях. Отношения у нас с ним сложились неплохие – сдержанно тёплые, но скорее дружеские, чем детско-родительские. Всё-таки какую-то тонкую грань я так пока и не смогла переступить.

Словно пытаясь загладить вину, отец старался меня во всём поддерживать, я же предпочитала этим не злоупотреблять и, как только академия снова открылась для студентов, вернулась в общежитие.

С Инельдой мы виделись практически ежедневно и со временем стали близкими подругами. С младшей сестрёнкой тоже удалось наладить контакт без особого труда, а вот с её матерью мы общий язык так и не нашли, что было ожидаемо. Тем не менее мы вполне нормально общались во время семейных мероприятий, от которых у меня не получалось откосить, а сегодня она вместе со всеми пришла на мою выпускную церемонию.

К тому времени, как я спустилась со сцены в зал, меня уже встречала толпа родственников и друзей, желающих поздравить лично.

В числе первых, конечно, подошла мама, которую сегодня было не узнать! Красивая, элегантно одетая, с замысловатой причёской и радостными огоньками в глазах, она буквально светилась от счастья и гордости, обнимая меня. А рядом был её избранник – тот самый владелец соседней продуктовой лавки, с которым они два года назад, наконец, поженились.

Раньше не получалось – слишком много хлопот и забот навалилось. Аристократы не умеют извиняться. Они предпочитают заглаживать вину дорогими подарками. Вот и Ральфан просто выкупил пекарню, где работала мама, и оформил её в качестве единственной полноправной владелицы этого предприятия.

Она сначала злилась и отказывалась от непрошенного подарка, но потом увлеклась, втянулась в процесс, и сейчас уже вдвое увеличила производство, кстати, объединившись с госпожой Бродиус, тоже владеющей собственной пекарней. Благодаря протекции отца и Паулинера, их продукцию теперь закупают лучшие магазины города. В общем, всё сложилось очень неплохо, и я была искренне рада видеть маму счастливой и довольной. Она заслужила это как никто другой!

Затем ко мне подошёл отец и, слегка приобняв, тихо сказал:

– Я горжусь тобой, дочь!

Это было приятно, как и поздравления от остальных членов семьи и моих подруг, в числе которых была и Тифина Роберис, тоже поступившая в академию, но я не могла дождаться самого главного гостя. Он подошёл самым последним, крепко обнял и шепнул, буквально озвучив мои мысли:

– Еле дождался, когда поток поздравляющих иссякнет, и я, наконец, смогу тебя похитить, чтобы вручить свой подарок.

– Так ведь вечер подарков завтра, отец семейный приём устраивает, – напомнила, неохотно высвобождаясь из уютных объятий мужа, всё-таки мы сейчас находились в центре внимания. Не стоило злить завистников и радовать сплетников.

– Его всё равно невозможно привезти с собой, едем смотреть, – загадочно улыбнулся Винсент, мягко потянув за собой.

Родственники, видимо, заранее им предупреждённые, не возражали и проводили нас понимающими улыбками.

Что ж, ему удалось заинтриговать. Даже пока ехали в экипаже, муж не признавался, куда меня везёт, а чтобы не задавала вопросы, предпочёл занять меня поцелуями. Я не возражала. Правда, через некоторое время мы уже оба жалели, что направляемся не домой, где можно уединиться и побыть только вдвоём.

Остановился экипаж перед воротами незнакомого величественного особняка. Мы шли к нему через прекрасный дивный цветник, завораживающий и восхищающий живой красотой и чудесными ароматами.

– Кто здесь живёт? – шепнула я, любуясь ярким окружающим пейзажем.

Сад в Винтертэйле, конечно, был гораздо более впечатляющим, но его красота мне почему-то казалась холодной, здесь же буквально укутывало ощущение уюта и гармонии.

– Мы, если захочешь, – с улыбкой заявил муж, но вдруг свернул и повёл меня не к зданию, а в сторону. – Это родительский дом. Они здесь жили какое-то время. Здесь я родился и провёл первые годы жизни. Неплохое место, давно хотел его восстановить. Вот, наконец, получилось.

– Это потому, что ты отказался от Винтертэйла? – спросила тихо. Что бы муж ни говорил, этот отказ ему дался непросто. Кому захочется войти в историю своей семьи человеком, который добровольно лишился предмета главной гордости рода, веками хранимого его предками?

– Не только. Мне здесь действительно нравится. Да и ты сама не раз говорила, что в Винтертэйле слишком многолюдно и ты не чувствуешь себя там комфортно.

– Я это говорила, потому что кое-кого порывы страсти накрывают в самых неподходящих местах вроде библиотеки и тренировочного зала! – проворчала, недовольная тем, как он переиначил мои слова. – Конечно, некомфортно думать, что в такой момент может появиться кто-то из прислуги.

– Зато здесь нам точно никто не помешает, – искушающе улыбнулся этот обольститель.

– Но ведёшь ты меня не в дом.

– Экскурсия по нему будет позже. Сейчас хочу показать тебе особенное место. Закрой глаза.

Заинтригованная, я послушалась, а когда через несколько шагов открыла глаза, удивлённо выдохнула и тихонько засмеялась:

– Ты всё-таки это сделал!

Пространство вокруг было засажено дикими розами, образующими аккуратный полукруг, в центре которого располагался небольшой каменный фонтан в виде прекрасного белого павлина, держащего в клюве красивую розу, изумительно похожую на живой цветок. Водяные струи били из хохолка птицы, искрясь и переливаясь на солнце.

– Очень красиво! – сказала дрогнувшим голосом, слишком растроганная, чтобы добавить что-то ещё.

– И мне нравится. Символично получилось, – хмыкнул Паулинер, обнимая сзади за плечи и целуя в макушку. – Надеюсь, дом ты тоже оценишь. Если придётся по душе, со временем переедем сюда.

Со временем… А точнее через шесть с половиной лет. Если до окончания этого срока в роду не появится наследник с сильным даром, замок придётся вернуть королевству. Дар Даниэля недостаточно силён, да он теперь и не претендует на Винтертэйл.