Подземные тропы

И снова отравленная равнина легла под лапы Двухвостки и захрустела стеблями ядовитых трав. От Геланга до Хротомиса - тёмно-зелёные листья, сладкий запах цветущей белески и стаи летучих медуз, носимых ветром. Фрисс настоял, чтобы Кесса надела скафандр, и Речница с любопытством смотрела на Хесс сквозь прозрачный щиток и просила рассказать что-нибудь о таинственных землях и могущественных демонах. Слабая тревога снова покинула Речника, и он спокойно шёл к цели.

Где-то на полпути от Гелиса до Вальгета, огромной столицы Кархейма, навстречу им попался Аэнгис, идущий в свою деревеньку. При виде Двухвостки, Речника и Чёрной Речницы в скафандре он остановился и протёр глаза.

– Что там, в Вальгете?
– спросил Речник после приветствия.

– Паршиво там, - махнул рукой Аэнгис, убедившийся, что путники ему не приснились.
– Одно название, что столица, а стоит владыке отлучиться...

– Что произошло-то?
– помрачнел Фрисс.

– Война!
– выдохнул Аэнгис, медленно пятясь от Двухвостки.
– Не заходи в Вальгет, обойди его стороной - зачем тебе это надо?!

Фрисс не стал догонять его, только покачал головой и велел Двухвостке идти дальше. Что творится с Хессом?!

– Вальгет - великий город, там только жителей больше, чем всего людей в Орине, - сказал Фрисс задумчиво и пожал плечами.
– Кто может воевать с ним, если им достаточно пройти - и даже сарматская станция сравняется с землёй?!

Кесса хотела сказать что-то, взглянула через плечо Речника на холмы - и вскрикнула, вцепившись в его руку.

– Не смотри, - велел он, увидев то же, что и Речница.
– Только не смотри.

По ветвям деревьев развешаны были потемневшие и изуродованные падальщиками тела Инальтеков и ещё каких-то хесков, и сутулый Войкс сидел под деревом, глядя на недоеденную мертвечину с усталостью и отвращением. Слишком много еды для него одного...

– Зачем Нкири заманивают к себе падальщиков?
– вздохнул Речник и сам отвёл взгляд.

– Это у них из-за войны, да?
– еле слышно спросила побледневшая Кесса, стараясь выглядеть невозмутимой, как настоящая Чёрная Речница.
– Такие обычаи?

– Это они немного не подумали, - хмуро ответил Фрисс и поторопил Двухвостку. Он уже видел, как вырастает над холмами бесформенная громада Вальгета.

Они ехали вдоль стен Вальгета, под пристальными взглядами стражей - желтокожих Нкири и ярко-оранжевых Нкири-Коа, пока Речница не вскрикнула, протянув руку к пролому в стене.

– Что тут было?!

Несокрушимая на вид стена оплыла и обвалилась, как под хаштовым ливнем, и целая стая Нкири пыталась заделать пролом. Когда все они бросились врассыпную под защиту стены, Двухвостка встала на дыбы и свалилась под откос, и Речник сразу понял, настолько разумно она поступила...

Несколько десятков странных существ как из-под земли выросли у пробитой стены, сжимая в лапах хаштомёты - это опасное оружие Фрисс помнил с того года и узнавал в любом обличии. Под потоками кислоты начала оседать и рушиться стена, и град стрел посыпался с неё на пришельцев. Несколько выстрелов - и нападающие скрылись за насыпью, ушли в высокую белеску, где лучники Нкири не могли достать их. Двое чужаков остались лежать в траве, из-за стены слышались крики боли и сердитое жужжание. Фрисс и Кесса молча переглянулись.

– Мы пойдём в Фьо, - тихо сказал Речник, пока Двухвостка поднималась на насыпь.
– Если всё население Вальгета не может защитить свой город, мы ему подавно не поможем!

Они обходили столицу со стороны Геланга, осторожно, но быстро. Задание гнало Фрисса к Фалоне и дальше, в мрачный Кигээл, и Кесса с тоской оглядывалась на Вальгет, но понимала, что этот подвиг ей не по плечу. Она подозревала, что Речник Фриссгейн навёл бы тут порядок в два дня, но он слишком спешит...

Они ночевали в сырой степи, и поутру Фрисс задыхался от кашля - едкие испарения вредили ему чем дальше, тем сильнее, и он очень надеялся, что найдёт в Фьо целебные травы. Кесса очень жалела его, но отбирать у Речницы скафандр и снова забираться в него уже не было смысла...

Крепость Фьо была невелика, невысока, но стены её отличались толщиной, а лучники - меткостью. Стража у ворот долго разглядывала пришельцев, поставила какое-то клеймо на бочонок с тацвой и нацепила ленточки на всё оружие, кроме Кьюнна.

– Для приграничного города они ещё спокойные!
– хмыкнул Речник, когда Двухвостка миновала пост охраны.
– Ты чувствуешь? И тут что-то неладно...

Город Фьо по большей части принадлежал демонам-пчёлам Нкири-Коа, и наземная часть их гнезда свивалась кольцом внутри стен. Жёлтые дырявые скалы высились над узкими улочками, как второй круг обороны.

– Точно, неладно, - прошептала Кесса, оглядываясь по сторонам.
– Всё какое-то старое и облезлое, что ли... И жители грустные.

То между жёлтых скал вилась дорога, то ныряла в провалы, но всё же вывела путников к дырявым холмикам в сердце Фьо - норам земляных демонов Айюкэсов. Фрисс не представлял, будет ли удобно в их доме, и принимают ли они вообще путников, но Кесса бледнела при одном упоминании о подземных жилищах Нкири-Коа - одной ночи в удушливом жарком мареве ей хватило...

Двухвостка ткнула носом лиловую змею, лениво уползающую в холм, осторожно взяла её хвост в зубы и потянула на себя. Тут же схваченное существо превратилось в большой и очень колючий куст с переплетёнными ветвями. Флона фыркнула и даже не подумала отпустить его.

– Остань от Айюкэса!
– укоризненно сказал Фрисс и костяшками пальцев постучал по макушке Двухвостки. Она чихнула, выплюнув пойманное существо, которое из куста превратилось обратно в хеска.

– Ну что за... Э? Ух ты! Знорк и сармат, оба живые!

Не успела ещё Кесса объяснить, что она не сармат, как на пронзительный свист Айюкэса сползлись четыре десятка его соплеменников и обступили Речников плотным кольцом.

– Ну ничего себе! Как по заказу...

– Вот Джеван порадуется...

– Это ещё они должны согласиться, не забывай...

– Вот Джеван пусть и уговаривает, хитрое существо...

– Эй!
– сказал Фрисс, которому не очень понравились эти перешёптывания.
– Вы что, людей никогда не видели? Если только вы попытаетесь напасть...

– Будь спокоен, знорк. Никто вас не трогает, - ответил Айюкэс, и остальные зашевелились, освобождая дорогу Двухвостке.

Больше никто не пытался остановить Речника, и Фрисс благополучно доехал до землянки, у входа в которую стоял столб с дощечкой, а на дощечке красовалась нарисованная ветка Тунги, полустёртая дождями и временем. Айюкэс по имени Хольскен посетовал, что сам рисовать не умеет, и даже рук у него нет, а попросить некого. Фрисс уже боялся, что еду в его доме тоже готовить некому, но нет - вяленое мясо, рыба и куски засохшей тацвы были вполне съедобны...