Поэтика

И вы, знакомые леса;

Прости, небесная краса, Друзья-луга, древа, мои питомцы,

Прости, веселая природа; Вам без меня и цвесть, и доцветать;

Меняю милый, тихий свет Места, где все бывало мне усладой,

На шум блистательных сует... Отныне вы со мной разлучены;

Прости ж и ты, мой свобода!

Куда, зачем стремлюся я? Так вышнее назначило избранье,

Что мне сулит судьба моя?" Меня стремит не суетных желанье".

(VII, 28)

19 Далее в рукописи конспективная запись продолжения:

"Рифмы "Онегина", иностр[анные] слова в рифмах; конечные рифмы строф, каламбурные рифмы целых стихов; рифмы имен. Игра на рифме - ср. кн. Вяземский б.

После рифмы - строфа: ее одическое происхождение] в [...]

Ленский - герой; деформация материала общая, деформация специфическая. Ассоциативная связь героев - парность.

поэтому поэтому

Татьяна Онегин

мать Ленский

Ольга общее

б Среди черновых материалов сохранилось несколько листов, на которых выписано более двухсот примеров типов рифм из "Евгения Онегина".

в Мнение о связи онегинской строфы с одической см. ПиЕС, стр. 157- 158.

Материал: литературная полемика с русским романтизмом; ее текучесть и фазы за время создания "Евгения Онегина" целиком отражаются на создании Вл. Ленского. Ленский - пародия. Ленский - герой". Приводим также отрывок из пятого варианта статьи (еще называвшейся "Ленский"): "Ведя эту сложную игру и в мелких и в крупных единицах романа, Пушкин бесконечно усложнил "героя", и нерешенный вопрос Татьяны: "Чудак печальный и опасный..." (VII, 24) предлагается и читателю; в VIII главе его предлагает уже сам автор от своего имени (VIII, 8) и тут же дает ответ, восстанавливающий слишком уклонившуюся в пародию основную линию героя, возвращающий ее к прежнему сомнительному равновесию. Таким образом, колеблющаяся (быть может, и для самого автора) тень самим своим колебанием делается одним из опорных пунктов произведения: вопрос Татьяны приобретает значение композиционной пружины, одного из узлов романа; "кто же он?" - излюбленный "незнакомец" авантюрного романа, подлежащий разгадке, - здесь загадочен вследствие сложных эмоциональных колебаний стиха. Разгадкой героя была занята критика от Булгарина, видевшего в Онегине "повесу", до Белинского и Иванова-Разумника, видевших в нем одну из ипостасей души Пушкина. Нигде с такой силой не сказалась сложная, колеблющаяся эмоциональная линия героя, как в Ленском". (Другие планы, варианты и некоторые черновые фрагменты см. в указ. публикации в сб. "Памятники культуры".)

20 См.: Русская стихотворная пародия. Л., 1960, стр. 740-741.

МНИМЫЙ ПУШКИН

Публикуется впервые. Цитировалось в статье: В. В. Виноградов. О трудах Ю. З. Тынянова по истории русской литературы первой половины XIX века. "Русская литература", 1967, № 2, стр. 89-90 а. Печатается по черновому автографу (АК). Датируется: 1922.

а "Мнимый Пушкин" был намечен в состав ПиЕС, но не вошел туда, и в статье В. В. Виноградова, открывавшей сборник, осталось только упоминание о полемике Тынянова с Лернером, без указания на то, что эта полемика велась в "Мнимом Пушкине" (стр. 15).

Датировка статьи основана на следующих данных. Время, ранее которого работа над ней не могла быть закончена, определяется по содержащейся в статье ссылке на 7-й номер журнала "Книга и революция" за 1922 г. Номер вышел в свет в августе или сентябре (указано редакцией соответственно в 7-м и 8-м номерах). Эта дата тем более важна, что в 7-м номере "Книги и революции" (стр. 59) появилась резкая рецензия Н. О. Лернера на поэму Г. В. Маслова "Аврора", изданную посмертно с предисловием Тынянова (см. в наст. изд.), товарища Маслова по семинарию С. А. Венгерова, - в "Мнимом Пушкине" Тынянов не менее резко выступает против пушкиноведческих работ Лернера. Вторая крайняя дата устанавливается по неопубликованным письмам И. А. Груздева П. Н. Зайцеву (ИМЛИ, ф. 15, 2, 39, 41): 23 окт. 1922 г. он предлагает для опубликования уже готового "Мнимого Пушкина", а в письме, датируемом 15 ноября, сообщает, что статью послал. Таким образом, "Мнимый Пушкин" датируется августом - октябрем 1922 г. По-видимому, он предназначался для новообразованного альманаха "Недра" (первые две книги вышли в 1923 г.) - для раздела "Историко-литературные материалы", введенного со второй книжки. Зайцев был ответственным секретарем редакции альманаха. Менее вероятно, что статья намечалась к публикации в газете "Новости" (выходила с 1 октября 1922 г. вместо "Московского понедельника"), где Зайцев выполнял те же функции.

В письмах Груздева к Зайцеву о статье говорится как о совместной работе Тынянова и Б. В. Томашевского: "У меня сейчас есть вот что: Тынянов и Томашевский - два образцовых стилиста и ученых - приготовили журнальную вещь - "Мнимый Пушкин" [...] Вещь острая, живая и серьезная - касается всех основ пушкиноведения (размером 1 лист) " (23 октября 1922 г.). В письме, датируемом 15 ноября: "Статью Тынянова и Томашевского посылаю с тем, чтобы прислали обратно, если не подойдет. И известие о eo получении. Это единственный экземпляр, даже черновика нет. Статья прекрасная и веселая. Если не в "Новую Москву" б, то нельзя ли устроить еще куда-нибудь. Только так, чтобы не автор[ство?
– стерты буквы на краю листа] не получило большой огласки". В следующем письме: "Если Т. Т. ("Мнимый Пушкин") нельзя устроить в Москве, вышлите обратно с верной оказией. Эту вещь очень важно скорее напечатать".

Авторитетное свидетельство Груздева о соавторстве имеет подтверждение: в архиве Тынянова находится определенно относящийся к статье отрывок автограф Томашевского (ЦГАЛИ, ф. 2224, оп. 1, ед. хр. 209) - об одном из эпизодов псевдопушкинианы (см. ниже). В рукописи Тынянова следов соавторства нет, имеется, напротив, помета "Ю. Т." (при пояснении в цитате). Возможно, статья должна была быть составлена из частей, написанных каждым автором самостоятельно. Архивные данные позволяют не сомневаться в авторстве Тынянова и отделить этот вопрос от другого - какой текст (он нам неизвестен) был подготовлен для совместного выступления. В анкете от 27 июня 1924 г. (ИРЛИ, ф. 172, ед. хр. 129) он включил "Мнимого Пушкина" в свою библиографию, указав, что статья должна появиться в "Печати и революции".

Дальнейшая история "Мнимого Пушкина" выясняется из трех писем Тынянова к Г. О. Винокуру, написанных в ноябре 1924 г.- январе 1925 г. (ЦГАЛИ, ф. 2164, оп. 1, ед. хр. 334), и неопубликованной мемуарной заметки Винокура "Несколько слов памяти Ю. Н. Тынянова" в. 7 ноября 1924 г. Тынянов сообщал, что читал статью в Опоязе в 1923 г., - так же он датирует в этом письме и саму статью. Здесь же сообщалось, что статья должна появиться в "Печати и революции", и, поскольку "все сроки для тона моей полемики прошли", Тынянов просил адресата проследить за корректурой по авторским указаниям, в частности выбросить "слишком бурлескные места" и "все слишком резкие эпитеты". Из перечисления "бурлескных мест" видно, что текст, посланный в редакцию журнала, отличался от сохранившегося в архиве Тынянова (видимо, подбором "антилернеровских" примеров - так, цитировалась статья Лернера об "окончании" "Юдифи"; в публикуемом тексте этот эпизод только упомянут с обещанием вернуться к нему). Из письма от 26 ноября 1924 г. явствует, что Винокур внес в текст изменения: "Конец Ваш, - писал Тынянов, - превосходен и дает как бы квинтэссенцию статьи". В своей мемуарной заметке Винокур вспоминал, что вскоре после их знакомства в мае 1924 г. "нашелся и повод для переписки. Тынянов написал статью "Мнимый Пушкин", в которой очень остроумно, в свойственной ему резковато-ехидной манере, высмеивал пушкинистов старой школы [...]". О своем содействии напечатанию статьи Винокур замечает: "Я ревностно пытался исполнить эту просьбу, хотя до конца довести дело так р не удалось [...]".

б Издательство, в котором вышли первые четыре книги "Недр".

в Хранится у Т. Г. Винокур. Г. О. Винокур - автор сочувственных рецензий на "Достоевского и Гоголя" (см. прим. к этой статье в наст, изд.) и ПСЯ ("Печать и революция", 1924, № 4; ср. статью Винокура "Слово и стиль в "Евгении Онегине"".
– В сб.: Пушкин. М., 1941, стр. 160-162, 203). О рец. на ПСЯ Тынянов писал Винокуру 7 ноября 1924 г.: "Прочел с большим интересом Вашу рецензию обо мне. За тон благодарен; кое о чем нужно поговорить как о центральном. По вопросу об образе не согласен [...]" (см. также цитату из этого письма в прим. 16 к статье "Литературный факт"). Статья Тынянова "Пушкин" вызвала решительную полемику Винокура (см.: "Slavischc Rundschau", 1929, № 9; на русском языке - машинопись с авторской правкой - ЦГАЛИ, ф. 2164, оп. 1, ед. хр. 52).

Текст, предназначавшийся для публикации, остается пока неизвестным. Текст, сохранившийся в АК, представляет собой ранний, вероятно первый, вариант статьи. Поскольку поправки, предложенные Тыняновым Винокуру, сделаны по другому тексту, они нами не учитывались - кроме тех, которые устраняют одну очевидную ошибку, основанную на недоразумении: в псевдопушкинском стихотворении, о котором идет речь в 4-й гл. статьи, некоторые разночтения оказались результатом типографского брака, а не вмешательства Лернера, как думал Тынянов г; мы вынуждены были прибегнуть к конъектурам, поскольку в письме Тынянова к Винокуру от 13 января 1925 г. эти исправления сформулированы явно наскоро, бегло и, несомненно, подверглись бы редактированию. Другие конъектуры в публикуемом черновом тексте исключают относящуюся к упомянутому стихотворению столь же очевидную ошибку в подсчете стоп, которая не могла не быть замечена Тыняновым, Томашевским или Винокуром.

г Ср. об этом эпизоде в записных книжках Тынянова: "Новый мир", 1966, № 8, стр. 131-132. Неопубликованные записные книжки показывают, что после того, как возможность напечатать статью отпала, Тынянов предполагал вернуться к ее теме: пункт "Мнимый Пушкин" включен в перечень неосуществленных работ по частным вопросам под общим заглавием "Мелочи" (АК).

Публикуемый текст, с одной стороны, содержит положения (гл. 1), примыкающие к принципиальным историко-литературным взглядам Тынянова, а с другой - должен рассматриваться на фоне оживления пушкиноведческих изучений конца 10-х - начала 20-х годов. Из научной продукции этих лет прямое отношение к статье Тынянова имеют прежде всего книги Томашевского "Пушкин. Современные проблемы историко-литературного изучения" (Л., 1925) и М. Л. Гофмана - "Пушкин. Первая глава науки о Пушкине" (Пг., 1922, два издания, ниже всюду цитируем второе). С последней Тынянов главным образом полемизирует - не касаясь, впрочем, основной для М. Гофмана проблемы канонического текста, - но имеются и точки соприкосновения. Полностью согласуется с точкой зрения Тынянова утверждение М. Гофмана: "[...] научное изучение Пушкина гораздо более выиграет от очищения Пушкина, от освобождения его подлинного текста от текста апокрифического, чем от обнаружения и приписывания Пушкину новых произведений". Относящийся к "Мнимому Пушкину" отрывок Томашевского как раз отмечает нарушение этого принципа в заметке Гофмана об апокрифическом окончании элегии "Ненастный день потух..." ("Пушкинский сборник памяти проф. С. А. Венгерова". М.-Пг., 1922); ср. об этом же: Б. В. Томашевский. Издания стихотворных текстов [Пушкина].
– ЛН, т. 16-18. М., 1934, стр. 1102; указание на ошибку М. Гофмана см.: Метатель бисера [Н. Лернер]. Пушкинисты и их открытия.
– "Жизнь искусства", 1923, № 5. Что касается книги Томашевского, то близость статьи Тынянова к основным ее идеям очевидна. ""Пушкинизм" без воздействия извне грозит заболотиться, писал Томашевский, - если, впрочем, более молодая группа научных работников не взорвет его изнутри. Правда - подобный взрыв может сопровождаться незаслуженно непочтительной ломкой традиций,- но в конечном счете только таким путем можно дойти до синтеза" (стр. 74). На этой платформе и должно было состояться совместное выступление Тынянова и Томашевского. Ср. факты, свидетельствующие о близости их научных позиций: написанная в соавторстве статья "Молодой Тютчев (неизданные стихи)" (в кн.: Тютчевский сборник. 1873-1923. Пг., 1923), указание Томашевского на материал, который был использован Тыняновым в статье "Пушкин и Тютчев" (см. ПиЕС, стр. 182, авторское примечание к гл. 6), рецензии Томашевского на "Достоевского и Гоголя" (см. прим. к этой ст. в наст. изд.) и ПСЯ ("Русский современник", 1924, № 3), рецензия Тынянова на подготовленные Томашевским и К. И. Халабаевым издания Пушкина ("Книга и революция", 1923, № 4). В 30-х годах и позднее Томашевский полемизировал с текстологическими решениями Тынянова при подготовке "Путешествия в Арзрум" для большого академического собрания сочинений Пушкина (ПиЕС, стр. 400-401), с его характеристикой стиля "Руслана и Людмилы" ("Пушкин. Исследования и материалы", т. I. M.-Л., 1956, стр. 142-144). Томашевский дал яркую характеристику личности и научной деятельности Тынянова в речи на вечере его памяти 9 января 1944 г.