Поэзия народов СССР IV - XVIII веков

* * *

Милый мой, мне принесший зло, Свет мой ясный, быстрей – в седло. Скройся прочь, чтоб мое проклятье Поразить тебя не могло!

* * *

Я люблю, я огнем объята, Я, как облако в час заката, Пламенею, а людям – смех. Знаю, это за грех расплата, Но какой я свершила грех? Я люблю, но любовь моя свята. Ты мне нужен один изо всех. Так за что ж я молвой распята?

* * *

Я, как всякая птица, дика. Я твоя, коль удержит рука. А упустишь – в небе растаю Иль смешаюсь с чужою стаей, Не узнаешь издалека. В клетку вновь ты меня не заманишь, Станешь ладить силок – не обманешь, Не боюсь твоего силка.

* * *

Я опился, но не вином, Распалился, но не огнем. От любви душа опьянела, От любви мое сердце сгорело. Я стою под твоим окном. Ты ко мне выходишь несмело, Л меня не пускаешь в дом. Для чего же два яблока зрело Под твоим голубым платком. Тронуть их рука захотела, Ты заплакала: «Люди кругом. То, что ночью следует делать, Милый, можно ли делать днем?»

* * *

Ловчий сокол я с красным кольцом, Ты – залетная голубица. Я заметил твой след с трудом, Я ловлю – ты не хочешь ловиться. Человеческим языком Говоришь ты: «Что зря трудиться? Не охоться за мною днем, Будет ночь, я – ночная птица!»

* * *

Мы пылали с тобой огнем, Мы сгорали с тобой живьем. Все прошло,- ты узнать захотела, Что со мною стало потом? Все случилось, как ты хотела, Что могло, все давно сгорело, На костях моих нету тела, Есть лишь пепел в сердце моем.

* * *

Эх, глаза, мне бы выжечь вас Без пощады железом каленым, Лучше тьма – мне не нужно глаз, Что на милого смотрят влюбленно. Мне б язык отрезать сейчас, Чтобы слов не болтал затаенных, Мне бы сердце пронзить сто раз, Чтоб не билось оно исступленно, Обреченно, как в смертный час.

* * *

«О, как много в тебе, вино, Бед и горя заключено, С той поры, как тебя я приветил, Счастье не было мне суждено!» И на горькие жалобы эти Внятно мне отвечало вино: «Разве мало непьющих на свете И несчастливых все равно!»

* * *

Где была ты, откуда пришла? Если ты не посланница зла, Отпусти меня, сделай милость! Ты сожгла мое сердце дотла, Ты в душе моей поселилась И дороги назад не нашла, Ты в сознанье моем заблудилась, Ты моими слезами стекла.

* * *

Я тебе надоел, ну что же! Как прикажешь, тебе видней, Твой покой моего дороже. Но любовь, что нам делать с ней? Я уйду, и тебе, быть может, Станет легче на несколько дней, Но потом тебя страх встревожит, И тогда ты станешь умней. Ты поймешь: на девичьем ложе Без меня еще холодней.

* * *

Черноброва ты, тонкостанна, Лоб высокий, лицо румяно. Белизну ты внутри несешь, Грудь твоя, словно два шамама, Что ж припасть мне к ней не даешь? Ведь и ты уйдешь в край туманный, В край, куда красоты не возьмешь. Почему ж при жизни так странно Ты со мною себя ведешь?

* * *

Мне б рубашкою стать льняною, Чтобы тело твое обтянуть, Стать бы пуговкой золотою, Чтобы к шее твоей прильнуть. Мне бы влагою стать хмельною Иль гранатовою водою, Чтоб пролиться хоть каплей одною На твою белоснежную грудь.

* * *

Совершая обычный свой путь, В чей-то двор я решил заглянуть. Там висело белье на веревке И рубашка – любо взглянуть. Рукава ее вшиты ловко И цветами расшита грудь. Вот хозяйку этой обновки Залучить бы мне как-нибудь. Обмануть бы, найти уловку Или золотом прихвастнуть.

* * *

Образумься, побойся бога, Знают все, ты грешила много. Я ж страдаю который год. Что ж твердишь ты: «Я – недотрога!» Ты вкусила запретный плод. В рай закрыта тебе дорога. Сын вороны, он впился в твой рот, А на сокола смотришь ты строго. И покоя мне не дает День и ночь за тебя тревога. Как ошибочен твой расчет, Как жеманство твое убого!

* * *

Вот красавица с грудью белой Ярко-синюю кофту надела И вблизи от меня прошла, Расстегнула петлю несмело, Словно жаром меня обдала. О великий создатель, сделай, Чтоб красавица с грудью белой Столь красивою не была, Чтобы сердце мое не горело, Чтоб в тоске не сгорало дотла!

* * *

«Ты не яблоко ли румяное, Не пора ли тебя сорвать? Белолицая, тонкостанная, Не нора ли тебя целовать? Но Евфрат – река окаянная Между мной и тобой опять». «Милый, речи твои туманные Не могу я никак понять. Я Евфрат перешла, как пьяная, Я мосты сожгла деревянные,- Больше нечего мне терять!»

* * *

Я в вечерний час, в час туманный Шел по улице вполпьяна, Повстречался с моей желанной, Грудь ее словно яблок полна. Тронуть пальчиком плод румяный Захотелось мне, но она Закричала: «Прочь, окаянный, Я чиста еще, не грешна!» Люди, верьте, я не был пьяный Если был, так не от вина! Сколько раз мы с ней, тонкостенной, Проводили ночи без сна!

* * *

«Ты приди ко мне в час заката. Дам тебе половину граната. Поцелуй за одно зерно - Не нужна мне большая плата». «Что ты жаден, я знаю давно, Да беда – я не так богата. Поцелуй за одно зерно - Это, право, дороговато!»

* * *

Если в сад я твой попаду, Что увижу в твоем саду? Я увижу тебя лежащей, Я увижу твой взгляд молящий: «Уходи!» А я не уйду. Ты прошепчешь: «Здесь всё на виду. Подожди, пусть заснут послаще Люди в доме, рыбы в пруду. Все соседи глаза таращат, Все им слышно, нам на беду!» «Пусть соседи глаза таращат, Пусть глядят, к своему стыду. Мы огнем, в наших душах горящим, И злословье сожжем и вражду!»

* * *

«Твое ложе – мой храм и мой дом, Грудь твоя – две лампады в нем. Не нужна мне иная награда, Только стать бы мне звонарем Иль лампадщиком в храме твоем». «Нет, мне служек таких не надо, Молод ты и, на горе нам, Засветить позабудешь лампады И во тьме оставишь мой храм».

* * *

Видишь, яблоня на пригорке, Греет солнце ее сквозь туман, Чтоб полить, принесу в ведерке Я воды из реки Иордан. Буду холить, следить буду зорко, Чтоб мои не пропали труды, Чтоб случилось однажды на зорьке Мне сорвать дорогие плоды.