Поглощенные обманом
Шрифт:
— Я только что сказал тебе, что он был причиной конца твоей карьеры, а ты говоришь, что я не прав?
— Да, Адриан! Ты ошибаешься, потому что ты исправил что-то уродливое чем-то еще более уродливым. Неужели ты думал, что я буду благодарна тебе за то, что ты кого-то убил? Или что мне будет лестно, что ты сделал это для меня?
— Я не ожидал, что ты будешь, нет. Вот почему я никогда не говорил тебе об этом.
— Чего еще ты мне не говорил? Есть ли где-нибудь ряд других тел, которые ты убил для меня?
Адриан в мгновение ока оказывается перед моим лицом, его рука тянется ко мне, прежде чем я успеваю
— Ну и что с того, что они есть? А что, если они, черт возьми, есть? Ты назвала меня убийцей, дьяволом, монстром, преследователем, гребаным злодеем. Вот что делают злодеи, Лия. Мы убиваем ради наших конечных целей, и мы делаем это часто. Так что вынь свою голову из облаков и перестань притворяться, что ты не часть этого, не часть меня.
— Ты можешь наказывать меня сколько угодно, но ты не будешь извращать мою мораль. Я никогда не встану за убийство людей.
— Мне плевать, стоишь ты за этим или нет, но ты не будешь задавать мне вопросов, когда я приму решение с намерением защитить тебя.
— Решения типа убить Райана? — Я кусаюсь.
— Типа, пытать и убить Райана, да.
— П-пытать?
— У него не было привилегии умереть быстро, поэтому я…
— Остановись! Я не хочу слышать подробностей.
— Ты подняла эту тему, чтобы услышать все о том, как я порезал его драгоценные ноги и растоптал их. Как я вонзил нож в его плоть и перерезал сухожилия, пока он вопил, умолял и мочился.
— Я сказала, чтобы ты остановился! — Мой голос задыхается, когда ужасные образы заполняют мою голову.
— Именно это я и делаю, Лия. Я не могу остановиться, когда дело касается тебя. Если бы у меня был шанс вернуться в прошлое, я бы оборвал его жалкую жизнь в тот день в клубе, когда он осмелился прикоснуться к тебе своими гребаными руками. Если бы я это сделал, ты бы не потеряла балет.
— Но я потеряла его, Адриан. Я уже потеряла его. Неужели убийство Райана вернуло его обратно?
— Нет, но это была небольшая цена. Он заслуживал смерти за то, что заставил тебя стоять на подоконнике с намерением покончить с жизнью.
— Ты также заставил меня стоять на скале, готовясь закончить свою жизнь. Ты заслуживаешь смерти за это?
Я сожалею об этих словах, как только произношу их. Дерьмо. Я так зла на него, что не отфильтровала свои мысли. Это не то, что я хотела сказать, это вышло неправильно, но прежде, чем я успеваю взять свои слова обратно, Адриан говорит с леденящей тишиной.
— Возможно. Но я не могу умереть, потому что это оставит тебя и нашего сына без защиты.
— Это не… я…
Он прижимает большой палец к моим губам, останавливая любые слова, которые я могу произнести.
— Ш-ш-ш. Ты достаточно разозлила меня для одного дня. Ты же не хочешь, чтобы я наказал тебя больше, чем уже планирую.
Мои бедра сжимаются от обещания его наказания для меня. Мое тело не осознает гнев, который я все еще испытываю по отношению к Адриану и его действиям. Или, может быть, так оно и есть, и ему все равно, потому что
оно привыкло к хладнокровию моего мужа. Он никогда не изменится, что бы я ни делала. Он просто устроен по-другому, и ему наплевать, как это выглядит в глазах других.Даже в моих.
На самом деле, он готов пройти лишнюю милю, чтобы приучить меня к своему образу жизни. Но этого никогда не произойдет. Потому что я убила кого-то, и хотя он был преступником, этот инцидент так сильно запутался в моей голове, что я удивлена, что смогла пережить его. Едва ли.
Адриан убирает руку.
— Раздевайся.
— Ч-что?
— Ты меня слышала.
— Но почему…? — Это первый раз, когда он попросил меня раздеться. Обычно это делает он, получая удовольствие от того, что срывает с меня одежду и разрывает трусики.
— Не задавай вопросов. Когда я говорю тебе раздеться, ты, черт возьми, раздеваешься, Лия.
Я вздрагиваю от резкости в его властном тоне, но это не из-за страха — по крайней мере, не полностью. Мои трусики пропитались возбуждением от команды в его голосе, и мои руки инстинктивно тянутся к задней части моего платья. Я не знаю, из-за того, что он навязчиво наблюдает за мной, или из-за неизвестности, которая ждет меня, но моя рука дрожит на молнии, когда я неловко опускаю ее вниз.
Я позволила платью обвиться вокруг моих ног и остаться в нижнем белье. Это далеко не первый раз, когда я оказываюсь в таком положении перед Адрианом, но новизна того, как это началось, заставляет мои нервы и предвкушение одновременно усиливаться с каждой секундой.
Он отступает назад, скрещивая свои развитые руки на груди, и его мышцы напрягаются под рубашкой.
— Все снимай.
Я поспешно расстегиваю лифчик, позволяя ему присоединиться к платью. Мои соски мгновенно набухают, и это не столько из-за холодного воздуха, сколько из-за его горячего, темного взгляда. Он выглядит на грани того, чтобы либо сожрать меня, либо отшлепать.
Или, может быть, сожрать меня, одновременно шлепая.
Дрожь пробегает по моему позвоночнику, когда я зацепляю пальцами трусики с обеих сторон и спускаю их вниз по ногам, чтобы они были сложены вместе с остальной одеждой.
К тому времени, как я снова встаю, мое тело сотрясает заметная дрожь. Какого черта? Почему это чувствуется как первый раз вместе с ним?
Или первый раз вообще. Потому что я не помню, чтобы так нервничала или заводилась в первый раз, когда занималась сексом.
Тот факт, что он только наблюдает, а не пытается прикоснуться ко мне, добавляет другой тип предвкушения, который сворачивается у основания моего живота и распространяется до самой сердцевины.
— Что теперь? — спрашиваю я тихим, хриплым голосом, который удивляет даже меня.
Он качает головой.
— Ты не имеешь права спрашивать об этом. На самом деле, ты не можешь ничего спрашивать. Это твое наказание, поэтому, если я скажу тебе стоять так до завтра, именно это ты и сделаешь.
Он не был бы настолько жесток, чтобы сделать это.
Хотя… он сказал, что я разозлила его, так что, возможно, это именно его план.
Странное предчувствие охватывает меня, и я пытаюсь схватить себя за руку, но Адриан снова качает головой.
— Брось это.