Поговорим

Он не произнес с укором, скорее с любопытством, но, подтянув покрывало, я посчитала нужным извиниться.

– Нет, извиняться нужно мне, – сказал бигбосс и на этом остановился. – ? еще поблагодарить вас за Олесю. Если бы не ваше вмешательство… - И снова остановка.

Я прищурилась, подложила подушку под спину и просила напрямик:

– Значит ли это, что вы согласны поговорить?

– Сейчас? Вам разве не плохо?

Я не стала напоминать, что сама поговорить предложила. Без лишних слов поднялась, поправила на плечах свою мантию-покрывало и пошлепала в сторону гостевого санузла. Пока он надумает рассказать о своей семье, я успею принять душ, поесть, переодеться, поспать, возможно, состариться.

На самом деле успела лишь умыться, сменить покрывало на халат и разогреть еду, когда Гладько вошел в кухню-столовую:

– Я рассказываю, но буду короток.

– Предупреждаю, вариант «родился, влюбился, женился» не пройдет.

Он дернул уголком сжатых губ, прежде чем меня огорошить.

– Мы с Катей поссорились перед самой свадьбой. Разрыв был бесповоротным и окончательным шесть недель подряд. После я попросил ее вернуться, а она поставила перед фактом, что беременна. По срокам ребенок мой, но по ее словам, измена произошла в ночь после разрыва. «Прости, Влад, аборт меня убьет», - повторил он, видимо, ее слова и посмотрел в сторону бара, где граненным боком блестела бутылка с остатками виски.

А ведь он после прерванных разговоров и общения с Олесей оставался трезвый, что же такого страшного он собирается рассказать сейчас?

– Роды тоже бесследно не прошли?
– спросила тихо и затаилась, ожидая, когда он вновь заговорит.

– ?диннадцать лет мы боролись с последствиями. Мой первый бизнес позволял не бояться счетов. На двенадцатый ей стало хуже. Мои дела резко пошли под откос, а семья Катерины взбунтовалась. Меня обвинили в подрыве ее здоровья, ее - в неверном выборе. Посреди упреков всплыло имя Кирилла. Что-то вроде «цепляться стоило за другого Гладько, если есть общая дочь».

Я удержала чуть не выскользнувшую тарелку из рук. Сглотнула, прошла к барной стойке и сама вытащила бутылку и стакан.

– Тамара, вам нельзя после таблеток.

– Это не мне.

Я плеснула янтарной жидкости от души, подвинула стакан к бигбоссу и села, потому что его историю лучше слушать сидя. Он взял стакан, повернул его в руках и отставил.

– Кате я не изменял. Встретил ?нну на тридцатый день после похорон. Увлекся ею со злости. – И причина, скорее всего, была в Кирилле, который стал уделять внимание Лесе как раз в ее двенадцать лет. Хотя, возможно, не только ей, но и второй жене Гладько.

– А дальше?
– Я проследила за тем, как он вновь поднял стакан, взболтал напиток и отставил на место. Вдохнул, выдохнул и уставился безучастным взглядом в окно. А там ничего интересного не было добрых пять минут. И как тут не вспылить?
– Влад, мать-перемать, вы обещали быть кратким, а не тормознутым. Что было дальше? Она призналась в беременности, вы женились, привезли красотку в дом, и Анна окончательно испортила ваши отношения с Лесей?

Нахмурился. Схватил стакан и махом выпил половину.

– Если вы знаете, зачем спрашивать?

– Я не знаю, предполагаю в общем. И мне нужны детали. Что она сделала, что сказала или хотела сделать, сказать?

– Хотела назвать дочь Олесей, о чем сообщала не раз за общим столом.
– Вот ведь тварь! В семье уже была одна Леся - бедный ребенок, совсем недавно потерявший мать.

– После родов передумала, – сказал Гладько, допил остатки виски.
– Назвала малышку Алисой, но в доме обращалась к ней не иначе, как Лисенок.

Лисенок?

– Это… это было нежное прозвище для Леси, да? – Он мог не отвечать, и так все ясно. – ? как вы.. ?

– Что, узнал об измене Ани?
– В голосе проявилась желчь.

– Нет. Как вы согласились в ходе развода оставить ей квартиру и вот уже год оплачивать ее счета? Вы в своем уме? Почему не доказали, что эта с…свистулька изменяла вам?! Один тест на отцовство - и все решено.

Слова еще срывались с языка, а мозг уже вычислял и архивировал мельчайшие эмоции на лице Гладько. То, как он садится на соседний стул, трет затылок и подтягивает ближе стакан. Неужели опять без ста грамм не признаться?

– Вы не захотели увидеть результат, поэтому и не сделали тест, – выдохнула я и удостоилась внимательного, слишком внимательного взгляда.
– Не смотрите так, Влад, это было самое логичное заключение.
– Он вскинул бровь.
– Ладно - интуиция, может быть, нюх, - попыталась пошутить.
– Что ж, признаюсь, просто ведьма.

Бигбосс скривил губы в подобии жалкой улыбки, покачал головой. А я протянула ему свою тарелку со стопкой горячих бутербродов и куском курицы, которые остыли.

– Утешительный приз, Тома?
– спросил тихо.

– Обычная закусь, чтоб вас не повело на подвиги, - ответила я, ткнувшись лбом в его плечо, в то время как мне нестерпимо хотелось обнять.
– В свое время я тоже решила НЕ знать. Муж боролся с лейкемией. Перед аварией он завершил курс экспериментальных медикаментов и сдал анализы. Результаты пришли после похорон, на следующие сутки. А я не смогла их открыть, чтобы не знать – авария оборвала страдания или…

– Иди ко мне.

Сильные руки обхватили талию, одно движение - и окончание своей фразы я озвучила в крепких объятиях.

– Или счастливую жизнь, где бы супруг занимался Басом!
– Усмехнулась, а получилась, что всхлипнула.

К рукам добавились мужские губы и поцелуй в висок. Реветь захотелось вдвое больше, наверное, это из-за шока после аварии, после столкновения с Васильевым и откровений, что звенят старой болью, отражаясь во мне.

– Вы видели его новую дыру? Собакен прорыл, не прошло и суток, - попыталась я перевести тему, хотя надо было бы перенести cвое тело на другой стул. Этот занят, а хозяин излишне гостеприимен. Стер слезинку с моей щеки и губами иссушил мокрую дорожку. Провел рукой по спине, отчего захотелось крепче прижаться к мужской груди, но нельзя.

– Влад?
– позвала я. Он не ответил и не отодвинулся. – Влад, мы же договорились: вначале девочки, потом любовница.

– Мы не договаривались, – выдохнул в мои волосы, - но последовательность я помню.

Меня вернули на стул, мне позволили поесть в тишине и одиночестве. ? стоило вернуться на софу и обнять Улли, кто-то большой и теплый пришел, чтобы обнять меня. Прямо-таки крупная версия Алисы, а вместо медведя я.

19.