Похититель бурбона

– Как ты можешь помочь?

– Расскажи мне свои желания, - сказала она, глядя ему в глаза. У нее тоже были голубые глаза, но ее ему нравились больше, чем свои.

– Мои желания?

– Твои желания. Твою мечту. Если бы я была джинном и могла исполнить одно желание, что бы ты загадал?

– Собственную конюшню. Ничего дорогого. Пятьдесят акров. Может сто, если позволить себе помечтать. Несколько лошадей. Хороший дом.
– Эти слова вылетели так быстро, что он не успел себя остановить.

– Жену? Детей?

– Для этого мне не нужен джинн.

– Что, если я скажу, что могу дать все это? Лошадей. Землю. Дом.

– Ты не похожа на джиннов, которых я когда-либо видел. В чем подвох?

– Никакого подвоха.

– Всегда есть подвох. Как ты, не получив ничего до двадцати одного года, собираешься дать мне дом и сто акров земли?

– Легко, - ответила она.
– Я выйду за тебя замуж.

Глава 12

Тамара гордилась Леви. Он не рассмеялся ей в лицо. А она этого ждала.

Сейчас, он смеялся возле ее лица, но все же не в него.

– Смейся сколько влезет, - ответила Тамара.
– Я выйду за тебя замуж.

– Я польщен, Ржавая. Правда. Сегодня я ждал, что услышу много глупостей от тебя, но предложение руки и сердца? Это что-то из ряда вон выходящее. Ты до сих пор смотришь «Молодых и дерзких»?

Он сел на ступеньки и откинулся на локти, скрестив ноги в лодыжках. Она наблюдала за каждым его движением, радуясь своему открытию, что она хотела его так же сильно, как и всегда. Отличная попытка, дедуля. Он только синяк оставил на ней. Но не сломал ее.

Леви взмахнул рукой.

– Продолжай, - сказал он.
– Я весь внимание. Отличное шоу «Тамара делает из себя дурочку». Очень увлекательное. Ты должна выступать с Карсоном.

– Мне семнадцать, - бесстрашно ответила она. Шоу продолжалось.
– Это проблема, но не большая. Девушка может выйти в семнадцать с разрешения родителей.

– Мать разрешит тебе выйти замуж за меня только под дулом пистолета, и то не факт.

– Не моя мать. Отец. Судья Хидли поженит нас.

– И зачем ему это делать?

– Я скажу, что беременна, и ребенок твой. Он уже делал это раньше. Когда дочь его лучшего друга забеременела в шестнадцать, он поженил их с парнем.

– Вероятно, ее парню не было тридцать. Как мне.

– Он сделает это. Я знаю. Он верит в браки. И, что еще лучше, он влиятельный судья. Никто даже не будет сомневаться в правильности его действий.

– Ты умнее, чем выглядишь. Может, это самый хитрый план убийства в истории. Ты пытаешься меня убить, верно? Это должно сработать.

Тамара закатила глаза.

– Я пытаюсь сделать тебя богатым. Я думала, ты отнесешься к моим словам более серьезно.

– Зачем? Почему это тебя так волнует?
– Леви сел прямо.
– Зачем кому-то в здравом уме пытаться дать денег тому, кто не должен их получить?

– Потому что так правильно. Ты единственный ребенок дедушки. Они твои по праву рождения. Я не его внучка. Я не его кровь. Я не должна ничего унаследовать. Мы поженимся, и выиграем оба. Мы унаследуем все, ты и я. Затем разведемся через несколько лет и поделим все пополам. Половина наследства лучше, чем ничего, верно?

– Мертвым я не смогу потратить эти деньги. А твоя мать убьет меня.

– Нет. Как только мы получим деньги, все будут делать то, что мы скажем. Она попытается что-то сделать, и мы засадим её за решётку.

– Ты ребенок, Тамара Мэддокс. Я не женюсь на девочке, которая до сих пор ест кукурузные хлопья два раза в день. И не притворяйся, что это не так.

– Но, Леви…

– Что?

– Они же классные.

Леви наклонился вперед, опустил свою голову между колен и наполовину рассмеялся, наполовину зарычал.

– Леви? Ты странно себя ведешь.
– Слишком.

Он хлопнул по коленям и встал.

– Ну, ради этого стоило прийти, - ответил он.
– А теперь, если простишь меня, мне пора. Реальный мир ждет моего возвращения.

Тамара потянулась за ним и взяла его за руку. Он посмотрел на место их прикосновения. Почему он продолжает это делать? Ему нравилось? Или он ненавидел это? Не важно. Она не отпустит его.

– Леви, пожалуйста.

– Пожалуйста, что?
– спросил он.

– Ты поцеловал меня в мой день рождения, потому что хотел.

– Я не целую людей, которых не хочу целовать.

– Ты собирался…

– Трахнуть тебя? Возможно.

Тамара покраснела.

– Обязательно так говорить?

– Ты собиралась сказать судье о том, что я тебя обрюхатил, но при этом не можешь говорить о трахе? Да, тогда я хотел тебя трахнуть. Но это ничего не значит.

Тамара вздернула подбородок и посмотрела ему в глаза.

– Для меня это кое-что значит.

– И что же, Ржавая? Расскажи.

– Мама продала всех лошадей, чтобы наказать меня за поцелуй с тобой. И знаешь, что? Я до сих пор не жалею.

– Ржавая, черт возьми.

– Прости, - ответила она.

Вздохнув, он прислонился к стене и покачал головой.

– Бедная несчастная богатенькая девочка. Я бы все отдал, чтобы у меня были твои проблемы…

– Женись на мне, и все мои проблемы будут твоими.

– Это похоже на брачную клятву.

– Может быть. Мы можем написать собственные клятвы, - сказала она.
– Я поклянусь убирать стойла без твоих тысячных напоминаний, а ты поклянешься позволять мне ездить верхом, когда я захочу, даже в дождь.

– В дождь не безопасно ездить. Хороший муж не позволил бы.

– Тогда ты можешь пообещать беречь меня от самоубийства.

– Что насчет ребенка, который, как предполагается, должен будет у нас появиться?
– спросил он.
– Не будет ли проблем, когда после свадьбы ребенок не родится?

– Скажу, что через несколько месяцев после свадьбы у меня случился выкидыш. Люди теряют детей. Постоянно.

– Да, конечно же. На прошлой неделе я потерял двух. Из-за дыры в кармане джинсов. Младенцы вывалились где-то по дороге. Надо бы зашить эту дырку.