Похититель бурбона

– Она бы не стала спать с… - Леви перевел взгляд на деревья, подавляя крик, зарождающийся в горле.

– Она бы не стала спать с белым мужчиной? С богатым белым мужчиной, на которого работала? Почему нет? Мы с тобой, мы почти…

– Это совсем другое, - ответил Леви, но он не мог придумать другой причины, кроме той, что она, как и сказала Тамара, была красивой, а Джордж Мэддокс был самодовольным богатым старым ублюдком. Леви вырос с пониманием того, что он был внебрачным ребенком. За это его дразнили в школе. Но даже несмотря на ненависть к Джею Шелби, к человеку, за которого мать вышла замуж, когда Леви было шесть, по крайней мере, они, наконец, могли вписать имя отца в школьные документы.

– Она бы сказала мне.

– Ты рассказывал матери обо всех девушках, с которыми спал?

– Она бы сказала мне.

– Она сказала? Кто, по ее словам, был твоим отцом?

Леви не ответил, потому что у него не было ответа. Его мама никогда не называла имени. Леви спрашивал, но никогда не спрашивал именно у нее. Вместо этого, он спросил свою тётю Глорию, которая ответила, что не знает, и что Леви не стоит об этом волноваться. У него была мать и тётя с дядей, которые любили его, и их семья по численности была больше, чем у многих людей. Но он не пропустил страх во взгляде тёти Глории, когда он задал вопрос.

Но нет…

– Не может быть, - ответил Леви.
– Мама сказала бы мне, если бы моим отцом был богатейший ублюдок Кентукки. Твой дедушка солгал твоему отцу, и тот поверил ему.

– Ты сам сказал, что дедушка пришел на похороны твоей матери, несмотря на то, что она уже несколько лет не работала на него. Он дал тебе работу и платил больше, чем ты мог заработать где-либо еще. Он присматривал за тобой. Зачем же ему делать это?

– Не знаю, но знаю одно - этот разговор закончен. А теперь убирайся отсюда и больше никогда не появляйся здесь. Вы все, Мэддоксы, выжившие из ума и можете катиться ко всем чертям.

– Ты - Мэддокс, - крикнула ему вслед Тамара.

Игнорируя ее, Леви пришпорил лошадь и направился к конюшне. Тамара, как опытная всадница, коей она и была, последовала за ним, не отставая, даже когда он резко поворачивал на потайные тропы, чтобы оторваться.

Вернувшись в конюшню, он завел Эшли в стойло и даже не удосужился расседлать его. Прежде чем Тамара успела сказать ему что-либо, он уже запрыгнул в свой пикап и уехал.

Последнее, что он увидел, когда уезжал с парковки, поднимая столбом гравий, это Тамару верхом на лошади, с гордым видом, элегантную и роскошную. Она выглядела как Мэддокс. Она не была похожа на него.

Леви чуть не стошнило по дороге к дому тети и дяди в пригороде Лоуренсбурга. Он участвовал в пьяных попойках и достаточно настрадался от похмелья, но его желудок никогда так не скручивало, словно гидроколесо в стремительной реке. Его взгляд метался, а дыхание было быстрым. Тело ныло, будто у него лихорадка, он бы отправился к реке Кентукки, чтобы охладиться, если бы та была поблизости.

Когда он подъехал к маленькому белому фермерскому дому на границе владений тети Глории и дяди Андре, Леви без стука вошел через заднюю дверь. Он не видел грузовика дяди или «Шевроле» Глории. Он поднялся наверх, разделся в ванной, встал под ледяную воду и прижался головой к гладкой розовой плитке на стене.

Он хотел придумать тысячу причин, почему Тамара ошибалась, почему она солгала ему, или почему ее отец солгал ей. Но в его голове была лишь одна мысль - это все объясняло.

Это объясняло, почему Вирджиния Мэддокс так его ненавидела.

Объясняло, почему его мать никогда не говорила, кто его отец.

Объясняло, почему Джордж Мэддокс пришел на похороны и предложил ему работу.

Это объясняло его голубые глаза.

И это объясняло, почему он на мгновение позволил себе думать, что ему разрешено ошиваться рядом с такой белой богатенькой девочкой, как Тамара Мэддокс. Потому что в глубине своей души он знал, они были ровней.

Когда Леви, наконец, выключил воду, он услышал шаги и голос дяди Андре, зовущего его по имени.

Он быстро вытерся и оделся. Сделав несколько глотков холодной воды, парень бросил полотенце в корзину, потому что тётя Глория спустила бы с него шкуру, если бы он оставил его на полу. Она работала в банке, а не горничной, как любила ему напоминать.

Леви спустился по узкой лестнице и застал дядю, стоящего у парадной двери за проверкой почты.

– Ты пришел на ужин?
– спросил он без приветствия. Они были семьей. Семье не нужны никакие «привет» и «как дела».

– Мне нужно поговорить с тобой.

Андре посмотрел на Леви, посмотрел прямо в глаза.

– Сынок, ты выглядишь так, будто увидел призрака. Ты белее обычного, а это о чем-то да говорит.

– Я не шучу.

– Я вижу. Что случилось?

– Джордж Мэддокс мой отец?

Леви был впечатлен. Андре и глазом не повел. Но опять же, Андре провел четыре года, сражаясь во Второй мировой войне, и видел ужасы, о которых никогда не рассказывал, неважно, сколько алкоголя было влито ему в горло. Его вообще было сложно запугать.

– Пойдем на кухню, - ответил Андре, что было, скорее всего, «да», в котором нуждался Леви.
– Мне бы не помешало пиво. Как и тебе.

Андре налил два бокала пива, но Леви не прикоснулся к своему. Они оба сели за дубовый стол друг напротив друга и играли в гляделки. Андре моргнул первым.

– Твоя мать никогда не говорила нам, кто был твоим отцом. Она лишь сказала, что тот был женатым мужчиной, и у него уже были дети. Это все, что мы знали. И что он работал там же, где и она.

– На «Красной Нити».

Андре вздохнул.
– Твоя мама в юности была красивой женщиной. Сыновья не любят слышать такое о своих матерях, но это было правдой, и у нас есть фотографии в доказательство этого.

– Я видел фотографии, когда она была помоложе. Я и не говорил, что она не красивая.
– Его мать любила кожаные сапоги, мини-юбки, шелковые рубашки диких расцветок. Она была красавицей, и в молодости он гордился тем, что его мама была самой красивой мамой в округе.

– Да, она была красивой. А еще она была достаточно дикой. Я и сам был почти влюблен в нее, но не жалею о том, что выбрал Глорию, а не Онор.

Старая семейная шутка. Две сестры - Глория и Онор. Слава и честь.

– Мама бы не стала… не с Джорджем Мэддоксом. Ни за что, - сказал Леви.

– Она работала в ночную смену. Полагаю, владелец и президент компании часто оставался допоздна на работе. Она несколько раз говорила о нем. Помню, как она говорила, что они с женой не очень хорошо ладили. Слышал, что та вскоре умерла. Хотя она уже несколько лет была мертвой.

– Ты уходишь от темы.

– Я ухожу от темы.

– Расскажи все, что знаешь.