Поход

Красивое место. Здесь бы дом поставить, рядом – навес большой, и получилась бы гостиничка-кафешка для путников. Вот только путников-то и нет, не ездит здесь никто.

Географию Платформы мы знаем очень-очень поверхностно, исследованная территория – двести километров вдоль Волги, Междуречье до Сены, да сталкеры немного проходили по Пакистанке. Сколько ещё сюрпризов, ребусов и квестов приготовили Смотрящие – остаётся только догадываться.

– Тормози! Машины на центр поляны, привал, и немного поговорим потом. Нора, так где ты следы видела?

– Вот здесь, возле брода.

– Сандра, поработай немного, мотоциклы сними с кузова. Дальше – сначала разведка.

– Шеф, – это Иван подъехал, – лучше бы под деревья. Непривычно как-то торчать посреди открытого места. Давайте вон туда, где речушка из леса выходит. Вроде и нет никого, но… как-то не по себе.

– Ну, давай туда. Технику укрыть, до завтра – стоим здесь. И надо бы радиостанцию развернуть, антенну на кран – и поднять повыше. Нора, а мы с тобой пойдём следы смотреть.

Оставив Сандру с Иваном заниматься хозяйством, мы с Норой поехали на ближнюю разведку. С той стороны ручья, действительно, видны довольно отчётливые следы. Старые, время определить даже не возьмусь, но отпечатки протектора на земле под кроной раскидистого дерева просматриваются. Получается, приезжали парой. Здесь стояли, вот и кострище есть, а потом ушли назад, через брод не поехали. Один след – точно мотоциклетный, а второй – двойной, но для машины узковат. Квадр, скорее всего. Ладно, сейчас возвращаемся, а там за перекусом и обсудим, что дальше делать.

Сижу, рассматриваю карту и всем показываю:

– Смотрите, через Шпрее должен быть какой-то путь. Что у нас получается? Практически все известные поселения здесь связаны дорогами. Если бы не некоторые придурки, можно было бы ездить и до Берна. Или по Пакистанке до Шанхая, или через Аддис-Абебу до швейцарцев, а там и до евреев. Всё связано дорогами. В стороне остаются французы, ну и там дальше – Мадрид и кто-то ещё.

На больших реках – дали речные суда. И дали "Густава", – может, неграм, а может, и кому-то выше по течению. "Густав" – не корабль, а паром. На реках поменьше – мосты. Значит, и через Шпрее Смотрящими тоже должно было быть предусмотрено какое-то сообщение, иначе этот кусок территории отрезается совсем. Не должно так быть, ну, если по нашей логике. Водного транспорта дают мало совсем, а автомобильного – полно во всех анклавах.

Так что считаю, что надо искать переправу – не мост, так что-то ещё. Тяжёлую технику гонять смысла не вижу, только топливо пожжём, а кто его знает – возможно, что и бестолку. Предлагаю сейчас, до вечера, проскочить на мотоциклах. Если что найдётся – хорошо. Если дорога идёт ещё дальше, тогда с утра пойдём Штайром.

А сейчас – ищем выход к Шпрее, до неё, по прикидкам, километров тридцать-сорок. Мотоциклом можно и по лесу проскочить, если что. А те следы, что мы видели, говорят, что если откуда-то приехали, значит туда и доехать можно. С мотоциклом – можно и на лодке, если дури много, а лодка большая. Но вот второй след – это или квадрик, или какой-то маленький джип. То есть, уже не лодкой, если с того берега. Так что стоит тщательно изучить этот берег и найти место, где можно на тот переправляться. То есть и с одной, и с другой стороны должен быть пологий берег или хотя бы с умеренной крутизной спуска.

– Allora, Андро, ты сегодня такой… тормоз. У нас есть кран. Сначала посмотреть сверху, а потом ехать. Тридцать метров высоко – можно видеть пятьдесят километров. Ты говоришь, до Шпрее тридцать, allora, мы её увидим.

Тормоз, да. И не возразишь. Хорошо, что есть кому подтолкнуть.

С прошлого обзора «сбрую», тщательно связанную девушками для подъёма Норы, не трогали, так что вскоре она отправилась наверх. И буквально через пять минут рация ожила:

– Всё, опускайте.

Приехав вниз и отцепившись, Нора доложила:

– Шпрее видна. Километров до тридцати. И виден мост! Дальше, вверх по течению, есть над рекой что-то. Видно плохо, далеко. Но это – через реку!

– Тогда – по коням! Нора и Ваня – у вас уже пара сложилась, давайте вперёд. Только об одном прошу – не геройствуйте! Нам нужно только посмотреть. Будут препятствия – не лезьте, посмотрите издали. В конце концов, спрячем машины и на мотоциклах до лодки доедем. Нам нужно вернуться и доложить, а не самим подвиги совершать. Сами – только испортим. Всё, два часа туда, потом – в любом случае – назад. Сейчас четырнадцать часов, жду вас назад в восемнадцать. Поехали!

Впервые за долгое время мы с Сандрой остались вдвоём – и без особых дел… Просто сидели рядом, Сандра положила мне голову на плечо…

– Андро, как правильно по-русски сказать «очень случайно»? Я знаю, вы так не говорите.

– «Совершенно случайно», если я правильно понял твой вопрос. А почему ты спрашиваешь?

– Си, си, со-вер-шен-но случайно! Сompletamente casuale! Allora, Андро, как ты думаешь… Если «совершенно случайно» есть много раз подряд – это может быть совершенно случайно?

– А ты сама как думаешь?

– Как ты думаешь, как я думаю? – Сандра засмеялась, встала, подошла к своему крану, похлопала по колесу, как бы говоря: это вот – тоже «совершенно случайно»? И вдруг совсем серьёзно напомнила: надо антенну поднять, радио послушать...

Не в шесть вечера, конечно, а ближе к восьми, – я уже начал было волноваться – разведка вернулась и доложила: «Мост – есть! Но…»

Надо самому ехать и смотреть.

Глава 20. Дорога на Берлин

По делам их узнаете их

Утром, перед завтраком, Сандра вдруг подошла ко мне с таким видом, как будто у неё весь кофе выкипел:

– Андро, мы – тормоз. Два. Нора идёт наверху смотреть далеко, – она рукой показала на кран, – а мы забыли биноколё! Duo freni! – такой расстроенной я её ещё не видел…

Хлопнул себя по лбу, почесал затылок и с виноватым видом пообещал, что после завтрака, перед выездом, обязательно пересмотрим наши запасы – всё-таки мы до сих пор обходились намного меньшим, чем взяли с собой, даже из «аргентинности» понадобилось только удостоверение да надпись на тенте. Но нам ещё пылить да пылить – мало ли, что ещё понадобится. Вот хотя бы бинокль – определённо стоит держать под рукой, а не в багаже.

***

– Ну вот почему так, Андрей Владимирович? Жили люди, нас тут мало ведь совсем, кому и зачем понадобилось это вот?!

Мы с Иваном сидим на разграбленной локалке. Здесь когда-то жили люди – монокластер был или как-то по-другому собрались здесь. А сейчас в траве видны только кости да черепа. И надпись накарябана на стене на английском – «Death to the whites» – «Смерть белым!». Конечно, своей то письменности нет, пользуемся языком и алфавитом белых.

Сидим и ждём, когда доедут сюда наши женщины. А какие же ещё? Конечно, наши. Со мной-то всё понятно, а Иван, когда видит Нору, впадает в состояние между обалдением и комой. Та, вроде, тоже не остается равнодушной. А пока беседуем.