Похождения бравого рядового Гувер

Если ему и хотелось зайти к Доусону, который теперь выполнял обязанности махнувшего на все рукой и смотавшегося на ГОА Кейджа, наивно думая, что это временно, то теперь Джо резко передумал. Есть вещи, о которых лучше не спрашивать и ничего не знать.

В квартире стоял затхлый запах давно не проветриваемого помещения, из кухни тянулся неприятный запах давно испортившихся продуктов. Джо потянулся к включателю и споткнулся о валяющиеся ботинки Рид. На вешалке висела ее куртка. Дантон пошарил по карманам и вытащил из них упаковку орешков, двести долларов, какие-то железки, пару ампул и разбитый мобильник.

На кухне на столе лежала раскрытая поваренная книга, прижатая разводным ключом, между специями угрожающе поблескивали реактивы и прочая химия.

В ванной на полке стоял пустой флакон из-под ванильного геля для душа. Джо вспомнил, как однажды она вышла из душа, вся мокрая и злая, и спросила, куда делся весь гель и почему это Джо пахнет как свежеиспеченный пряник. А также какого хрена ему понадобилось выливать весь флакон, который был почти полным, и чем ей теперь мыться самой. Дантон великодушно позволил ей взять свой гель и даже самостоятельно его на нее вылил и хорошенько растер, несмотря на более чем яростное сопротивление. Рид потом долго дулась и брезгливо заявляла, что от нее пахнет, как от мужика. Чтобы этот запах вывести, она вылила на себя три пачки томатного сока, и Дантон чуть не умер от смеха, глядя, как она стоит вся в красной текущей жиже, похожая на освежеванный труп из ужастика. Эти пачки и сейчас валялись под ванной.

В комнате на подоконнике валялась его белая футболка, которую она просто обожала, до такой степени, что самому Джо ее было запрещено надевать под страхом пыток и отлучения от блинчиков. В последний раз он ее видел на ней, когда собирался на задание, а Рид, вместо того, чтобы ему помогать и морально поддерживать, в одном ботинке сидела на подоконнике и что-то писала, не обращая на него внимания. Потом он обнаружил это письмо на дне своего рюкзака, обернутое вокруг пары шоколадок. "Дорогой сэр, вы сейчас на меня ужасно злитесь, но если бы я ходила за вами хвостом и просила не уезжать, вы бы злились еще больше..." начиналось оно. Джо читал его и улыбался, как последний идиот. Спустя какое-то время чернила исчезли, и письмо стало обычными затертыми листками.

Под кроватью валялись ее стриптизерские туфли с огромными прозрачными платформами из зеленого пластика. Танцевать она по-прежнему терпеть не могла, но все же сделала для него одолжение целых четыре раза, правда, для этого ее приходилось изрядно накачивать спиртным.

"Вы бы в меня выстрелить, сэр? Если бы было нужно? Если бы получили приказ?"

"Что за вопрос? С чего бы это кому-то приказывать мне в тебя стрелять?"

"Это я так. Сэр... просто знай, что знакомый мир может рухнуть, оттого что ты - колебался".

Дантон лег на кровать, взял в руки подушку, на которой она спала, снял с нее длинный рыжий волос и положил себе на лицо, прижав покрепче.

Доусон позвонил сам.

– Чего тебе?
– Сонным голосом ответил Дантон, продирая глаза.

Услышав его голос, невесть откуда выкатился Валли, и принялся верещать, носясь вокруг Джо кругами. Снайпер отмахнулся от него и покрепче прижал трубку к уху.

– Джо, ты не желаешь взять отпуск?
– Без обиняков начал Грегори.
– У тебя полгода накопилось, и учти, что если ты мечтаешь отгулять его полностью, у тебя ничего не выйдет. Но два месяца я тебе дам. Сейчас в твоих услугах особо нет надобности, и, будь уверен, мы как-нибудь справимся без твоего раздражающего присутствия. В конце концов, ты у нас не единственный снайпер.

– Что, неужели арабские террористы тоже попали под карающую длань Стефана Моритца?

– Нет, они по-прежнему живут и здравствуют, но нам сейчас откровенно не до них. Так что ты вполне можешь быть свободен. Ненадолго.

– Какой же ты, Доусон, формалист! Я, между прочим, когда в законные выходные выходил на работу, никто не спрашивал, могу ли я себе это позволить или нет! Так что мои полгода на государственном обеспечении...

– Да ты сопьешься за это время.
– Прямо рубанул Грегг.
– Знаю я твою манеру отпуск проводить!

– Я знаю свои права! Могу тебе трудовой кодекс показать! Ничего не знаю, можешь вышибить меня с работы, но я тебя засужу! Я свободный гражданин демократического государства и...

– Заткнись, Джо, ладно, будет тебе полгода, но если ты вернешься, как в прошлый раз, я тебя лично утоплю в нечистотах и прибью к стене в главном холле в назидание всем любителям чрезмерного веселья!

– Да-да, и не забудь мне выписать отпускные мелочью, чтобы было, что засовывать в стринги стриптизершам!
– Крикнул Джо в запикавшую трубку.
– Да успокойся ты, Валли, что ты говоришь, я тебя не понимаю! Хорошо, что тебя кормить не надо.

– Растение! Растение!
– Чуть не плакал машинным маслом робот, тыкаясь в ноги Джо.

– Какое еще нахрен растение?!

– Растение!
– Повторил он, стуча себя по квадратному корпусу ручками-клешнями.

Джо присмотрелся и увидел, что передняя панель сидит неплотно, дотянулся и открыл ее. Внутри лежало два сложенных листка бумаги, перевязанных красивой зеленой ленточкой. Джо резко дернул узелок, надорвав один из листков. Все, что на них было написано, стремительно выцветало, и слов уже было не разобрать, только в конце еще держалась фраза. "Так страшно..." - прочел Дантон знакомый почерк, и строчки исчезли, как и все другие.

– Нет, нет, черт тебя дери!
– Снайпер поднес листки к свету, но они были девственно-чисты, будто только что вырваны из тетради в клеточку.
– Рид!

– Растение.
– Отчаянным голосом в последний раз произнес Валли.

Бонус после титров.

После четвертого месяца отпуска все бары в мире становятся похожи один на другой. Дантон предпочитал сидеть у стойки, так выпивку подавали быстрее, и трепаться с барменами о жизни, хотели они того или нет. Почему-то Джо всегда тянуло в очень злачные места, грязные, заплеванные, пропахшие сигаретным дымом. Хорошо хоть на Кубе в избытке водились сигары, и колыхающийся под потолком туман пах лучше, чем нью-йоркский. Дантон, как истинный бунтарь, не предавал отечественного производителя и продолжал курить обычные сигареты, а то чего и покрепче, благо Остров Свободы закрывал глаза на подобные штучки. На небольшой сцене настраивал инструменты оркестр, за столиками скапливались посетители, и Джо окинул зал ленивым взглядом, выбирая девушку, которой посчастливится подарить американскому туристу зажигательный танец. Выбор быстро пал на пышнотелую кубинку в красном обтягивающем платье. Чтобы не прогадать с выбором, Джо опытным глазом приметил еще троих, на всякий случай. Как свидетельствовал его богатый жизненный опыт, случаи, и правда, бывали всякие. Особенно в Таиланде.

Рядом скрипнул стул, и на него влез тощий парень в безразмерной толстовке с эмблемой чикагского колледжа с накинутым на голову капюшоном и посмотрел туда же, куда хищным взглядом впился Дантон.

– Отличные девочки. У каждой одна сиська больше, чем моя голова.

Джо уронил пепел с сигареты прямо на стойку и машинально стер его ладонью. Из рукава серой толстовки высунулась страшно обожженная рука с пальцами без ногтей и положила на стойку деньги.

– Два виски для меня и моего друга.

Бармен кивнул и плеснул в не слишком чистые стаканы мутноватую жидкость, невозмутимо подцепил плавающих букашек кончиком ножа, выкинул и пододвинул стаканы Дантону.

– Как тебе удалось?
– Хрипло спросил Джо, чувствуя, что сердце начинает колотиться с невероятной скоростью, а дышать становится невероятно трудно.
– Там же все горело...

– Я же чертов гений.
– Сказала Мерида и резко опрокинула в себя виски.
– Еще.

– Что у тебя с рукой?

– Понимаю вашу мысль, сэр. С лицом у меня все в порядке. Относительно.