Похождения охранника Гвоздюкова

Внутри было тепло. Серж, чтобы не запариться, снял куртку, заодно огляделся по сторонам. Кто-то сразу уснул, в основном мужики наверно устав от бурных выходных. Женщины проводили оставшееся до работы время в беседе. Молодёжь, которой было примерно треть, погрузилось в дебильно-медатативное сознание, с упоение клацали по экранам гаджитов.

Вахта быстро миновала промышленную зону и пост ДПС. Гвоздюков решив не забивать голову напрасной тревогой, по поводу примут, не примут, смотрел в окно.

– "Да, давненько я здесь не был", - мысленно произнес он, любуясь морем.

Проезжая мимо одной из баз отдыха, в груди Сержа, защемило.

"Здесь я Ленкой хорошо покуражился", - вспомнил он и самодовольно хмыкнул.

Его ухмылка, была замечена одной дамой, примерно одного с ним возраста.

"Мадам Кюко", - тут же дал ей прозвище Гвоздюков, хотя если честно, кто такая модам Кюко, и как она выглядит, он слабо представлял, а верней не представлял вообще.

Но кличка не воробей вылетит, фиг отмоешься.

Между тем дамочка, поджав губы, презрительно осмотрела Сержа.

" Не иначе поняла, как я её прозвал", - промелькнула в голове Гвоздюкова.
– "Да и флаг ей в руки".

За окном чаще стали мелькать базы погружая Сержа во воспоминания.

"Здесь я Оксанкой, тут с Ольгой, здесь Татьяной, а здесь мне глаз подбили. Черт, как же её звали? Хоть убей не помню, зато синяк был обалдеть, на пол морды. И что самое обидно, секс был никакой, быстренький и баба левая, на такую только пьяный позариться, в прочем я такой и был. А мужик у неё какой оказался"!
– Гвоздюков улыбнулся.

– Да были люди в наше время, не то, что нынешнеё племя, - прошептал он, с тоской по прошедшим годам.

"Раньше как было", - продолжил ностальгировать Серж, - "Обольщение женщины считалось искусством, оно оттачивалось годами, и когда ты достигал высший степени, приходилось уходить на тренерскую работу. Да жизнь суровая штука".

Расчувствовавшись, Гвоздюков печально вздохнул, чем опять привлёк внимание "мадам Кюко". Она повернула свой ястребиный нос в его сторону и уставилась на него мутными глазами.

Вдруг что-то во взгляде женщины изменилось, и это не понравилось Сержу. Мадам несколько секунд буравила его, а затем неожиданно кокетливо подмигнула.

Гвоздюков поперхнулся и быстро, от греха подальше, отвел взгляд.

Слегка эфорийное состояние, в которое он впал от воспоминаний былых побед, вмиг улетучилось.

" Серж, совсем плохи твои дела, если на тебя обращают внимание дамы пенсионного и предпенсионного возраста", - сделал для себя неутешительный вывод, Гвоздюков.

Дальнейшую часть пути, он ехал уставившись в окно, без каких-либо мыслей.

Вдруг автобус остановился и народ, с явным сожалением поднявшись со своих мест, потянулся к выходу.

До плеча Сержа кто-то дотронулся, он обернулся и увидел мадам "Кюко".

– Просыпайся красавчик, уже приехали, - прошептала она, и потрепала его за щеку, вызвав тем самым усмешки стоящих в проходе сотрудников отеля.

Гвоздюков никогда не отличался особой скромностью и целомудрием, неожиданно для себя покраснел, как барышня начала прошлого века, попавшая в мужское отделение бани.

Читатель вы спросите почему, я прибег к такому сравнению, столь чуждому современному человеку. И я вам отвечу, душа требует романтизму, необычных образов, да и просто мне так захотелось. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство за сим, с вашего молчаливого согласия продолжу.

Покинув теплый салон, Серж передернул плечами от холода который, как назойливая проститутка, пытался залезть под одежду.

– Да не май месяц, - пробурчал он, застегивая молнию.

Как на зло, молния ни в какую не хотела работать.

Когда Гвоздюков справился с молнией, его взор уперся в сооружение, которое судя по всему, служило помещением для охраны.

К этой мысли Сержа подтолкнули несколько фактов.

Первый, это то, что домик находилось, у ворот и логически размышляя, где быть служебное помещению охраны как не здесь у ворот. Хотя со сто процентной уверенностью это утверждать он не стал бы, помитуя в какой стране он живет, и какие люди стоят у руля охранных фирм.

Факт второй.

Камера которая по здравому смыслу должна была быть направлена на ворота и прилегающую территорию, смотрела своим, не мигающим оком прямо на дверь домика. Кстати сказать, сей факт, меня всегда удивлял, даже можно сказать поражал. Ведь если рассуждать трезво камеры это инструмент призванный помогать охраннику в его, нудном труде. Но начальство по-своему распорядилось достижением прогресса, они превратили камеры слежения в средство давления на сотрудников.

Так мы немного отвлеклись, но кто служил, тот поймет.

Факт третий.

Возле урны и окна было полно бычков. Вы уважаемый читатель возразите мне, что наши соотечественники в своем большинстве имеют смутное представление о культуре досуга, но здесь есть одно большое НО. Отдыхающие, тем более начальство, стоят на социальной лестнице на много ступеней выше, чем охранки. Для касты управленцев, существуют такой под класс обслуги, как уборщицы, они и призваны создавать иллюзию культуры в быту у начальства, ну и конечно убирать срач после отдыхающих. На охрану такая роскошь, как уборщицы не распространяются, так что порядок поддерживается самими охранниками.

Ну и наконец последний, третий факт, свидетельствующий о том что данное сооружение является служебным помещением для охраны, наличие самого охранника.

"В пиджачках ходят, как белые люди", - отметил для себя, Гвоздюков рассматривая будущего коллегу, с небольшим налетом недопонимания и можно сказать даже удивления. Было довольно прохладно и время от времени в воздухе кружили одинокие снежинки.

В прочем костюм шел охраннику, как корове седло. Пиджак был мятым, дешёвый галстук заляпан толи вареньем толи каким-то соусом, о лице я тактично промолчу, ибо не хочу обидеть человека, который в не рабочей обстановке оказался нормальным парнем. Но в момент знакомства, верней сказать первого контакта, Славик, так звали охранника, выглядел мягко выражаясь не адекватно. Он старался сохранить, невозмутимое выражение лица и равновесие, перед проходившими мимо него работникам отеля, но его заметно пошатывало, будто у него под ногами была не асфальтированная дорожка, а палуба корабля попавшего в пяти бальный шторм.