Пока мы не встретимся вновь

— Малышка, ты в порядке? — спросил он, перекрикивая рев мотора.

Девочка коротко кивнула, не глядя на него. Ее глаза были прикованы к лобовому стеклу. Макгир мог поклясться, что она ни разу не моргнула.

Едва они оторвались от земли и набрали пять метров высоты, он выровнял самолет, направил его на восток, прочь от сверкающих лучей заходящего солнца, и полетел прямо, выдерживая постоянную высоту и скорость. Он считал, что у пассажиров, впервые оторвавшихся от земли, хватало переживаний и без разных фокусов в воздухе. В отличие от других пилотов Макгир не ощущал потребности порисоваться перед пассажирами.

— Нравится вид сверху? — спросил он Фредди. Теперь, когда они поднялись в воздух, больше не было нужды кричать.

— Здорово! Еще лучше, чем я думала! Когда начнем урок? — задала она неожиданный вопрос.

— Урок? Какой урок?

— Ну, урок… Мой.

— Подожди, малышка. Твой отец ничего не сказал ни о каком уроке.

— Он просто не успел упомянуть об этом. Вы с ним все время говорили о войне. Я предполагала пройти сегодня первый урок на пилота. Зачем, вы думаете, мы пришли в летную школу?

— Если бы я знал, что имелся в виду урок, мы бы по-прежнему были сейчас на земле и ты училась бы проверять самолет перед вылетом. С этого начинается учеба, — пояснил Макгир.

— С этого я начну в следующий раз, — возразила Фредди и улыбнулась, впервые с того момента, как они с отцом покинули аэропорт.

— Ты чертовски права. И не только в следующий раз, с этого ты будешь начинать каждый раз. Отлично, возьмись за штурвал. Теперь мягко толкни его от себя. Что происходит?

— Мы снижаемся, — с восторгом ответила Фредди.

— Правильно. Теперь потяни его на себя. Что теперь?

— Мы поднимаемся.

— Двигая штурвал от себя, ты снижаешься, на себя — поднимаешься. Это первое и самое важное правило в искусстве пилотирования. В нем все важно, но умение набирать высоту и снижаться приходит первым, малышка.

— Да, мистер Макгир.

— Зови меня Мак. Так зовут меня все мои ученики. А как тебя зовут?

— Фредди.

— Это вроде мальчишеское имя, нет?

— Только не во Франции. На самом деле меня зовут Мари-Фредерик, но меня никто так не называет. Что дальше, Мак?

— Поставь ноги на педали: они контролируют направление полета, они управляют самолетом, а не штурвал. Штурвал не похож на руль в автомобиле. Педали в самолете то же самое, что руль в автомобиле. Теперь надави… мягко… на левую педаль. Что происходит?

— Мы начали поворачивать влево.

— Как нам теперь вернуться на прежний курс?

— Нажать на правую?

— Давай. Хорошо. Теперь держи самолет прямо. За штурвал держись только левой рукой. Расслабь кисть, это не соревнования по армрестлингу. Хорошо. Фредди, теперь посмотри на этот циферблат. Он называется альтиметр и показывает, на какой высоте ты летишь. А эта рукоятка называется дроссель. Если толкнуть его на себя, самолет полетит быстрее, если от себя, самолет сбросит скорость. Это словно прибавить и убавить газ у автомобиля. Поняла?

— Да, — ответила Фредди. В эту секунду вся сила ее природной координации переключилась на приборную панель «Пайпер Каба».

— Смотри на альтиметр, Фредди, и попытайся подняться на пятьдесят метров. Тебе нужно сдвинуть вперед дроссель и потянуть на себя штурвал. Ай! Не так быстро. Мягче… мягче… еще мягче. Вот так, правильно. Не забывай, как это делать. Попробуй набрать еще пятьдесят метров. Хм… уже лучше. Теперь снижайся, только мягко, на сто метров, и мы окажемся на той же высоте, с какой начали. Что ты станешь делать?

— Штурвал от себя, дроссель на себя. Очень и очень мягко.

— Правильно. Давай.

Фредди звонко рассмеялась. Она научилась летать на самолете! Она умеет летать! Мак сидел в кабине, положив руки на колени, а самолетом управляла она. Она всегда знала, что сможет этому научиться, знала, не понимая, откуда взялась эта уверенность, и не пытаясь ее понять. Само пилотирование отличалось от того, что она ожидала. Оно оказалось более… более… прозаичным нетрудным делом из-за всех этих контрольных приборов на панели управления, назначение которых еще не было ей известно, но чудо, которого она ждала всю жизнь, это чудо — о да! — свершилось!

— Пора поворачивать обратно, — сказал Мак. — Я беру управление на себя, но не убирай руку со штурвала, а ноги с педалей, так ты сможешь ощутить, что я буду делать. Просто прочувствуй каждое мое движение.

Фредди неохотно передала ему управление самолетом.

— В каком возрасте я смогу самостоятельно поднять самолет в воздух?

— Ну, для начала тебе надо научитьсяподнимать его в воздух, так как ты этого еще не умеешь. Однако пилотировать запрещено до шестнадцати лет.

— Что?! Кто это сказал?

— Правительство. Есть правила, закон. Безмозглые дураки… Я начал самостоятельно летать, когда мне было всего двенадцать, но то было в добрые старые времена. До этого, в самом начале, вообще не было никаких контрольных приборов, тогда учили летать так же, как и плавать — по принципу «либо плыви, либо пойдешь ко дну».

— Значит, придется ждать еще четыре с половиной года, — поникла Фредди. — Разве можно так долго ждать? Никакого терпения не хватит.

— Выбора нет, малышка. Ты можешь научиться летать, но летать самостоятельно тебе нельзя.

— Четыре с половиной года, — горестно повторила Фредди.

— В твоей школе есть мастерская?

— Нет, — грустно ответила Фредди.

— Смени школу, это лучшее, что ты можешь сделать, и займись работой в мастерской. И математикой, это очень важно. Математика у тебя хорошо идет?

— Да, — невнятно пробормотала Фредди. — Это мой любимый предмет.