Покер на костях
Шрифт:
– Странно, – заметил Виктор Николаевич.
– Что именно?
– Странное место, странный союзник – все странное.
– Вот и я так подумал, – тихо сказал Игорь Петрович. – Очень странное.
– Будешь брать или повесишь наблюдение?
– По-хорошему, нужно повесить наблюдение. Но зная Михаила…
– Засечет.
– То-то и оно…
– Но ты ведь его как-то вычислил?
– Стукач. Банально и просто. Один из людей Зудина.
– Ты подстраховался?
– А что прикажешь делать? –
– Такое чувство, что ты не доверял Михаилу уже давно…
Игорь Петрович промолчал.
– Тогда у тебя еще есть ко мне вопросы? – спросил Виктор Николаевич.
– Пока нет.
– Что ты решил по Михаилу?
– Подожду. И докладывать пока наверх не буду.
– Твое право.
Это оказался самый короткий мой визит в столицу. И самый странный. Нелепый разговор на перроне вдруг перерос в жутковатую беседу в автомобиле Жовнера. И за рулем, кстати, сидел водитель, что несколько подняло Жовнера в моих глазах. Толик был не из тех пацанов, которые любят сидя за рулем потрепаться по мобильнику. Толик вообще произвел на меня в это утро очень сильное впечатление.
Куда-то исчезла его внешняя простоватость и даже неизбежные «типа» и «чисто» покинули его лексикон. Жовнер был собран и агрессивен.
А я был потрясен.
Петров… Раньше я его хотя бы уважал. Но вдруг оказалось, что он не просто имел какие-то темные дела с загадочным для меня Иваном Ивановичем Ивановым, но и рассказывал об этих делах первому же, кто надавил.
Или все было так серьезно для Петрова.
Из разговора я понял, что Жовнер, явившись на очередную встречу с Ивановым, увидел Петрова с ним за столом… Тьфу ты, черт. Я, как человек, склонный к писательскому труду поморщился. Среди фамилий действующих лиц не хватало только Сидорова, чтобы превратить все в фарс.
Петров не хотел, чтобы кто-либо узнал об этой встрече. Он даже был готов откровенничать с Жовнером, чтобы тот, не дай Бог…
Жовнер не лез пока в подробности отношений Петрова и Иванова, он задал несколько конкретных вопросов и получил несколько конкретных ответов.
После чего принял мгновенное решение, и машина двинулась сквозь столичную сутолоку к выезду в сторону Города.
Я сидел на переднем сидении, и мне было чертовски неудобно оглядываться назад. А после того, как Петров сообщил о некоторых интересных вещах, оглядываться мне перехотелось. Мне захотелось выйти из машины и… И сам не знаю еще чего. Спрятаться, забиться в щель, убежать…
Оказывается, Горяинов, тот, который фотографировал офицеров, был убит. Вместе с украинским контрразведчиком. Еще 24 октября. А Никоненко Егор Степанович был убит грабителями этой ночью в своей квартире, вместе с женой. Не вовремя
проснулся пенсионер…– Слышь, Саша, – хлопнул меня в этот момент по плечу Жовнер, – получается, что этот твой Зарудовский последний уцелевший…
– Получается, – выдавил я.
– Нам нужно ехать к нему. Срочно. Слышь, Саша?
– Нужно, – кивнул я. – Срочно.
– Надо было мне в разведчики идти, – засмеялся Жовнер. – А книга может крутая получится! Этот, бестселлер.
Я автоматически отметил, как точно и без ошибок произнес Жовнер это трудное для слово, подивился тому, что еще способен замечать подобную ерунду и попытался сосредоточится.
Что же это выходило? Выходило, что действительно есть нечто, способное нанести удар по всей территории Украины. И это нечто действительно достижимо. И тот самый Иванов нацеливался на это… И…
Машина остановилась на выездном блок-посту, водитель вышел разбираться с гаишником. Петров и Жовнер замолчали. Через минуту Петров подал голос снова:
– Мне нужно назад, в Киев.
– Само собой, ты ведь на службе, – согласился Жовнер неприятным тоном.
В машину вернулся водитель.
– Поехали! – приказал Жовнер.
– Мне нужно в Киев! – напомнил Петров.
– Сейчас, только вот перетрем еще пару вопросов, – пообещал Жовнер. – Смотри!
Это «смотри» Жовнер выкрикнул неожиданно и так азартно, что я тоже начал крутить головой, пытаясь рассмотреть, что же так поразило Толика. Но ничего не заметил – засыпанные снегом лесопосадки и поля.
На заднем сидении завозились, послышался глухой удар и вскрик.
Я оглянулся. Петров хрипел, откинувшись назад, а Жовненр потирал ребро правой ладони.
– Сверни куда-нибудь, – сказал Жовнер водителю и, заметив, что я на него смотрю, подмигнул, – знаешь, кого я не люблю больше ментов?
– Кого? – автоматически спросил я.
– Стукачей и продажных сук. Этот вот – продался, гад, и еще выкобенивается. Ничего, мы его скоренько.
– Что скоренько? – в тот момент я был способен только задавать тупо вопросы.
– Обработаем.
Машину несколько раз тряхнуло, когда она медленно съезжала на обочину.
– Аккуратнее, – прикрикнул на водителя Толик.
– Сейчас, – сказал водитель, и это было первым словом, которое я от него услышал за три часа.
– У тебя браслеты? – спросил Толик.
Водитель полез куда-то под сидение и выудил никелированные наручники.
– Ты чего задумал? – мне показалось, что все это мне снится.
– Ничего, поболтаем с засранцем.
Машина вломилась в какие-то кусты. Не боятся ребята поцарапать тачку, мелькнуло у меня.
Жовнер вылез из машины, вытащил за собой все еще не пришедшего в себя Петрова и усадил его на снег, спиной к дереву. Руки завел за спину и защелкнул наручники.