Покорение Огня

— Зяб, у нас тут какая-то фигня на пороге.

— Что конкретно? — откликнулся Кракозябр.

— Нечто чёрно и круглое, — пояснила я.

А в ответ услышала:

— Та-ак… Неужели метку прислали?

Моя настороженность усилилась, и я невольно сделала несколько шагов по направлению к напольному зеркалу.

— Чёрная метка, — продолжил пояснять Кракозябр, — это символ, предупреждающий о вызове на дуэль или скорой расправе.

Страх? Нет, не было такого. Только лёгкое удивление и ещё один закономерный вопрос:

— А есть способ определить, что именно обозначает метка? Дуэль или расправу?

— Мм-м… — протянул монстр. — Возможно, это написано на обратной стороне.

Я не сразу сообразила, что мне предлагают взять чёрный кругляшок в руки и тут же поморщилась. Просто это Полар! Мир, наполненный магией! Вдруг эта метка заколдована? Вдруг я умру от одного прикосновения?

— Даша, что? — ворвался в мысли требовательный голос монстра.

— Боюсь, там какое-нибудь заклинание, — пояснила уже вслух.

Ответ прозвучал не сразу и был несколько неожиданным:

— А пусть Кузьма посмотрит.

— Кузьма?

Услыхавший своё имя твир тут же спрыгнул с кровати и посеменил к двери. Я, подумав, последовала за ним.

Прежде чем подпустить «котика» к метке, мне пришлось выглянуть из убежища и убедиться, что коридор пуст. А парой секунд позже, когда Кузя обнюхал чёрный кругляш, я услышала писклявое:

— Магии не-ет.

Вот только брать эту штуку в руки по-прежнему не хотелось. Поэтому, едва твир отошел, я снова закрыла дверь и отправилась за косметическим пинцетом. Именно с его помощью подняла со ступени чёрный кружок и внимательно осмотрела на предмет каких-либо надписей или символов.

— Ну что там? — не вытерпев, спросил Зяба.

— Ничего, — ответила я. Вновь закрыла дверь и поспешила к напольному зеркалу.

Короткая демонстрация метки, выполненной, кстати, из материала внешне похожего на тонкую резину, результатов не принесла — Зяба, как и я, никаких надписей-символов не увидел. Но тут же выдвинул версию:

— Это, как понимаю, от Селены, — скривившись, сказал монстр.

Я хотела кивнуть, но замерла. Просто вспомнилось кое-что…

— Знаешь, а Селена не единственная, кто мог подсунуть такое.

— То есть? — откликнулся Кракозябр. И добавил хмуро: — Есть что-то, чего я не знаю?

Способность путешествовать по всем близлежащим зеркалам к призраку, конечно, вернулась, но видеть то, что произошло в лекционной аудитории, он реально не мог. Пришлось рассказывать:

— Вчера Эмиль вёл у нас замену. Он закончил лекцию раньше, отпустил всех, а меня попросил остаться. А потом… — Тут я невольно запнулась, но всё-таки договорила: — …потом мы целовались, и Велора нас застукала.

Рот монстра тут же растянулся в широченной зубастой улыбке.

— Ну что ж вы так неосторожно? — с наигранным сожалением протянул кшерианец. — Как дети, честное слово.

— Не смешно, — буркнула я, хотя самой тоже улыбаться захотелось. — Велора по Эмилю давно вздыхает, а тут такая сцена. Вдобавок, Эмиль её за вторжение отчитал, а это, знаешь ли, тоже неприятно. Так что, возможно, метку именно Велора прислала. И ей, кстати, проще — ведь Велора огневичка, а Селена…

— Доступ в общежитие факультета Огня для Селены никто не отменял, — перебил Зяба. — Но ты права.

Угу. Вот только что в этой ситуации делать?

— Зяб, что мне делать? — спросила уже вслух. — Как реагировать?

— Да никак, — отозвался призрачный собеседник, поморщившись. — Метка чистая, а значит не последняя. Вот когда пришлют то же самое, но с датой, или с датой, местом и временем, тогда и будешь нервничать.

Меня такое предложение, разумеется, не впечатлило. Но прежде чем взбрыкнуть, я решила прояснить технический момент:

— Если на метке только дата, то это означает расправу? А место и время — приглашение на дуэль?

— Ага, — подтвердил чешуйчатый. И, видя мою кислую физиономию, продолжил: — Дашка, я не шучу. Нервничать действительно рано. Во-первых, как я уже сказал, метка чистая. Во-вторых, мы вот-вот покинем академию, и все эти мстительные девицы ни в жизнь до тебя не доберутся. В-третьих, я присмотрю и за Селеной, и за Велорой, и как только узнаю, кто именно к тебе лезет, сразу сообщу Эмилю. Он разберётся.

Последнее ввергло в лёгкий ступор. Что, простите? Сообщу Эмилю? Он серьёзно?

— Зя-яб… — протянула я.

— Что? — тут же откликнулся кшерианец.

— Зяб, а давай обойдёмся без доносов?

Призрак подарил недоумённый взгляд, а я шумно вздохнула и пояснила, подражая тону самого монстра:

— Во-первых, не хочу втягивать Эмиля в женские разборки. Во-вторых, если что, я и сама в состоянии ему рассказать.

— Так не хочешь или расскажешь?

— Не хочу! — сообщила я. — Но если дело примет серьёзный оборот, то, разумеется, скажу. — И добавила уже мягче: — Зяба, ты же знаешь, что я не из тех, кто ищет неприятности.

— Угу, — буркнул собеседник. — Неприятности находят тебя сами.

Не выдержав, я скорчила Кракозябру гримасу, но всё равно на своём осталась.

— Зяба, я не шучу. Не смей доносить Эмилю. Понял?

Монстр картинно закатил глаза и, пробормотав нечто невнятное, но сильно похожее на согласие, растворился в зеркале. А я осталась! С Кузей и «чёрной меткой», которую, как и прежде, держала пинцетом. И, разумеется, у меня возник ещё один важный вопрос:

— Зяб, а что с этой штукой делать-то?

— Ничего, — ответил ставший невидимым собеседник. — Выброси и забудь.

Так я в итоге и поступила. Правда, выбросила метку не куда-нибудь, а в унитаз, и пинцет с мылом промыла. А потом, помянув тихим, но очень злым словом обеих подозреваемых девиц, отправилась в учебное крыло — увы, но на завтрак я безнадёжно опоздала.

Несмотря на бурное начало, учебная неделя прошла довольно спокойно. Я, как обычно, ходила на лекции и семинары, вела конспекты, и даже время для самостоятельной работы с учебниками находила.