Полчаса искренности

– А… давно?

– Собираюсь заснуть? С тех самых пор, как проснулся.

Поттер вздрогнул, как от удара.

– Вы отлично поняли, что я имею в виду! Вы издеваетесь надо мной, да?

– Не кричите, если не хотите, чтобы прибежал Джеймс, - одернул его я. Поттер замолчал, но его зло блестевшие глаза ясно говорили мне все, что он думает обо мне. Я осторожно привстал на локтях.

– Как, по-вашему, Поттер, я похож на неблагодарную сволочь?
– вежливо поинтересовался я.

Он пробормотал что-то невнятное, я различил только отдельные слова: «хорек белобрысый» и «подлый слизеринец». Кого он относит к неблагодарным сволочам я, конечно, понял, но переспросил:

– Так да или нет?

Выразительным взглядом Поттер дал мне понять, что я все больше приближаюсь к моему определению, но ответил.

– Нет.

– Делайте выводы сами. Только впредь советую вам научиться отвечать за свои поступки. Иногда, чтобы выйти из дурацкой ситуации, лучше всего сделать умное лицо.

Поттер, как мне показалось, немного успокоился. Я же мысленно улыбнулся, представив себе, как дрочащий на меня Поттер при моем неожиданном пробуждении делает умное лицо.

Поттер все так же стоял посередине комнаты, переминаясь с ноги на ногу, возможно, ожидая от меня продолжения выговора. Однако это не входило в мои планы.

– Дайте мне, пожалуйста, ночную рубашку. В шкафу, в верхнем ящике.

Поттер удивленно поднял на меня глаза, словно я, по меньшей мере, попросил его станцевать канкан на столе, однако, поймав мой раздраженный взгляд, послушно повернулся к шкафу. Я удовлетворенно ухмыльнулся, пока он не видел.

Пока я натягивал ночную рубашку, он смущенно отвернулся и посмотрел на меня только тогда, когда я с трудом поднялся с кровати.

– Вы куда?
– растерянно поинтересовался он. Я бросил на него уничтожающий взгляд, как в старые добрые времена.

– Надеюсь, я могу сходить в туалет без вашего разрешения?

– Да, простите…

Я раздраженно повернулся к нему спиной и дошел до ванной. Мелькнула мысль, что, пожалуй, стоило бы быть с ним помягче: он, конечно, сделал глупость, но теперь сам же за нее и расплачивается, а добивать его - не просто подло, но и… неприятно. Мне же самому.

Когда я вышел, Поттер сидел в кресле и явственно клевал носом. Я осторожно дотронулся до его плеча.

– Ложитесь спать, Поттер. В кресле вы не выспитесь, - я был уверен, что утром пожалею об этом, но что-то тянуло меня за язык.

Поттер ошеломленно молчал. Я призвал на кровать еще одну подушку - не понять такой явный намек мог только полный идиот. Поттер, видимо, был полным идиотом только по зельеварению, потому что послушно встал и подошел к кровати, стаскивая по пути свитер. Я невольно отметил, насколько сильно мешковатая одежда искажала его фигуру. Странно, что я не обращал на это внимания раньше.

Поттер быстро лег, повернулся ко мне спиной и накрылся одеялом. Прежде, чем лечь самому, я несколько минут рассматривал его лохматый затылок, так напоминающий мне затылок Джеймса.

Только тут я понял, что так удивило меня сразу после пробуждения. Он удивительно быстро оправился после того, через что ему пришлось пройти. Когда-то и мне пришлось пережить подобное - это было много лет назад, когда я только получил Черную Метку. Я хорошо помнил, что мне потребовалось гораздо больше времени, чтобы оправиться.

– Я рад, что вы смогли прийти в себя после того, что случилось с вами, - искренне проговорил я, тоже ложась спиной к нему.

Я не ожидал ответа, но Поттер все же отозвался.

– Спасибо. И… извините.

Засыпая, я чувствовал тепло его спины и думал: что же я делаю?

* * *

Этим утром Гарри проснулся от боя часов.

Первым делом он удивился. Он никогда не думал, что те часы, которые висели у Снейпа на стене, могут бить.

Затем он решил посчитать, сколько они пробьют. Один, два, три… одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать…

Гарри ошеломленно открыл глаза и резко сел. Часы замолчали, преспокойно показывая десять утра.

– Будильник, что ли… - сонно пробормотал Гарри, пытаясь лечь досыпать. Часы снова предупреждающе ударили, и Гарри тяжело вздохнул.

Сонно сев на кровати, он почувствовал под ногами теплый ковер, совсем не похожий на ковёр спальни в Гриффиндорской башне, и только сейчас вспомнил, где он, собственно говоря, находится, и при каких обстоятельствах оказался вчера в этой постели.

– Волдеморта мать за ногу… - прошипел он, не уверенный, что не разбудит Снейпа более громким ругательством.

Снейпа, однако, рядом не оказалось, что ненамного успокоило Гарри. Оглядевшись, он обнаружил на стуле аккуратно сложенное полотенце и, приняв это за разрешение воспользоваться ванной, торопливо ретировался из комнаты, куда в любую минуту мог прийти Снейп.

Стоя под струями душа, Гарри тоскливо размышлял, что же ему делать. Мозг с завидным постоянством предлагал пессимистичные варианты: повеситься, сброситься с Астрономической Башни или утопиться. Последнее было легче всего сделать, но Гарри сомневался, что Снейп обрадуется, увидев в собственной ванной его бездыханное тело.

– И как я теперь ему в глаза посмотрю?
– грустно поинтересовался Гарри, глядя в зеркало. Отражение пожало плечами, явно имея в виду что-то вроде «заварил кашу, сам и расхлебывай». Вспомнив вчерашние слова Снейпа, Гарри попробовал сделать умное лицо и со вздохом признал, что, встреть он человека с таким выражением лица, подумал бы, что у того несварение желудка.

Жаль, что нельзя остаться в этой ванной навсегда, ну, или хотя бы на ближайшие полтора года…

Натянув свитер, Гарри решительно распахнул дверь и с поистине гриффиндорской отвагой направился к выходу из комнаты.

Снейп и Джеймс были в гостиной. Мальчик сидел на диване, завернутый в одеяло, а зельевар стоял спиной к двери у стола в углу, то ли заваривая чай, то ли готовя какие-то зелья, потому что в гостиной пахло именно ими.

– Доброе утро, Поттер, - не поворачиваясь, поздоровался Снейп как ни в чем не бывало.
– Вам сказать, что у вас неприятности, или вы сами догадаетесь?

Гарри сглотнул. О том, что у него неприятности, он знал с самого утра.

– Догадываюсь, - осторожно ответил он, присаживаясь рядом с Джеймсом. Тот улыбнулся ему и шмыгнул носом.

– Надеюсь. Потому что ко мне с утра заходил ваш бывший профессор Люпин и очень резко высказывался о ваших умственных способностях. Будить он вас не стал, но обещал, что зайдет позже, так что готовьтесь.

Снейп казался раздраженным. Гарри списал это на свою вчерашнюю глупость - иначе он назвать это не мог. За это утро он применил к себе столько нелестных эпитетов, в том числе и об умственных способностях, что услышать что-то новое было очень и очень сложно.