Полечу в пропасть
Шрифт:
Я сижу перед монитором компьютера. Мне начать писать свою книгу? О чем? Вечная мука, я не знаю, чего хочу, о чем мечтаю. Я знаю, что я всего лишь хочу оставить свой след в этом мире. А как мне это сделать?
Дрожащими руками я набираю текст на клавиатуре.
«Сильные и слабые.
Здоровые и больные.
Поврежденные и исцеленные.
Убрать красивую улыбку. Её нужно засунуть в карман, спрятать в сумку, и никогда не высовывать. «Она не идет тебе!» — кричат всё вокруг. «Они говорят правду», — кричит мой мозг. Кричит мой разум. Кричит весь мир.
В нашем мире нет гарантий. В нашем мире нет счастья. В нашем мире ничего нет, кроме нас. Кроме вот тех людей, которые обожают насмехаться над:
бедными;
глупыми;
странными;
неуклюжими;
нелепыми.
Я никогда не относила себя к этим людям. Но откуда я знаю? Возможно, я причинила боль стольким людям, а сейчас о них я не знаю ничего. Что же мне ответить на это?
Кто я? — спросите вы.
В том-то и проблема. Я не знаю кто я.
Поможете мне узнать, кто я, пожалуйста?
Я та, которая плачет временами, не от счастья.
Я та, которая дрожит всё время, не от холода.
Я та, которая кричит, чтобы никто не слышал, не от боли.
Я та, которая сидит на последней парте, не от скрытности.
Я та, которая сейчас сидит и пишет это, не от радости.
Я та, которая никогда не узнает, что такое…»
— Эй, Дженн, ты чего тут сидишь! — услышала я голос Фиби, и сразу отвернулась от монитора, мысленно злясь на нее. — Пора есть, ты же не собираешься здесь весь день просидеть! Давай, пошли! — выкрикивает она, в надежде, что я сейчас улыбнусь и исправлю это нелепое выражение моего лица.
— Иду, — со вздохом произнесла я, сохранила текст, который успела написать, и вышла с комнаты.
На кухне покоился огромный завтрак — блинчики, джем, разные фрукты, соки. Обычно я завтракаю яичницей, так что это довольно необычно для меня. Ну, я уже знаю, по какому поводу пир. Я же больна. Мне всегда закатывают пир, когда я больна. Это естественное явление.
Мы с сестрой начали поедать свою пищу. Я люблю поесть что-то вроде это — то есть, вкусное. Я никогда особо не увлекалась мясом и другими видами еды. Я вообще не очень люблю это делать. Обычно так обстояли дела, что мы ехали куда-то загород, и там ели шашлыки или еще что-то вроде того, так вот, меня все уговаривали кушать, а я все так же неподвижно сидела и пила свой сок. Я не знаю, почему, но мне просто невкусно, вот и всё. Вы не поймете меня.
— Что собираешься сегодня делать? — спрашивает Фиби.
Хм, что же я буду делать? Читать книгу? Домашнее задание? Смотреть фильм? Всё не то. Скорее всего, пойду, прогуляюсь. Тоже не то. Я не знаю, что буду делать. Я ничего не знаю. И это, как бы, неправильно.
— Не знаю, Фиби, — говорю я и накладываю ещё несколько блинов на тарелку, попутно обмазывая их джемом. Вкуснотища.
— Эй, перестань унывать! – мм, какие очевидные слова. Как будто я бы сейчас могла взять, и стереть все воспоминания: о больнице, болезни, Нике. — Хочешь пойти со мной сегодня? В кино, например?
Я вздохнула.
— Фиби, нет. Ты же видишь, я ещё не справилась со всем этим, — произнесла
я, но отчасти была рада, что сестра предложила это сделать. Сейчас это как-то глупо, не хочу никуда идти. Я не хочу отрицать свою болезнь, и делать так, будто её не существует. Она же здесь. Внутри меня. Как я могу это отрицать? Никак.— Хм… — она на несколько секунд задумалась, а я в то время взяла яблоко и откусила немного, из-за чего у меня жутко разболелся зуб. Ещё одна проблема, этого еще не хватало! — Ну тогда я останусь здесь. Будем зажигать, — я рассмеялась из-за её фразы, и это заставило её усмехнуться.
— Это как бы «систерс-пати» [1]? — выдавила я, смутно представляя, как в таком настроении я могла бы «зажигать».
Цирк, не более.
— Ну да, ты же меня знаешь, я умею устраивать такие штучки, — она подмигнула мне, я подавила свой смех и просто уставилась на неё. – Ей, чего ты так смотришь! Ты что, не помнишь наши вечеринки?
— Ну да, их же было так «много», — с сарказмом сказала я.
— Эй! Ты чего? — она шутливо толкнула меня в плечо. — Ты что, реально не помнишь?
— Да, я помню мое день-рождение, которое, кстати, ты организовывала. Ты пригласила всех бабушек…
— Перестань обсуждать мой позор!
— …которые рассказывали нам про переходной возраст, что нам не стоит общаться с мальчиками, и, что то, во что мы одеты — позор! — я засмеялась, и начала передразнивать: — А что это на вас за тряпки? У меня свитер есть, идёмте в туалет, переоденемся! — Фиби поддержала мой смех.
— Ох, Господи, это был ужас. Слава Богу, что это кончилось.
— И не напоминай, – я, наконец-то, успокоилась и продолжила поедать пищу.
Когда, наконец-то, еды не осталось, мы пошли в нашу комнату, сестра села с планшетом и начала искать фильм для просмотра.
Сказать, что она мне немного подняла настроение, ничего не сказать. Она, конечно, бывает невыносима и иногда ведет себя, как ребенок, но сейчас она как раз кстати. Фиби умеет рассмешить меня, и поддержать. Настрой у меня не из лучших, но это хоть что-то. Если бы я хотела перед смертью написать записку, она была бы одной из первых. Мы ссоримся, но я, по крайней мере, знаю, что она любит меня, как никто другой. И этим она отличается от других, а именно тем, что она заботится обо мне. Родители тоже, но Фиби и они — несовместимые вещи. Родителям — думаю, подростки меня поймут — все не расскажешь, а если ты действительно начнешь докладывать все родителям, то они запрут тебя в комнате, или запрограммируют так, что ты даже мира вокруг не будешь видеть. А вот сестра другое дело. Она никогда меня не осуждает, если я делаю что-то не так, и за это я ей безумно благодарна.
— О чем думаешь? — я вздрогнула, услышав голос Фиби, но быстро оклемалась. Она до сих пор искала фильм.
— Да так, неважно, — пробормотала я, и уставилась в планшет. – Эх, никаких комедий! Давай ужастики!
— Ага, да-да, тебе ещё ужастика к своей жизни не хватает… — мне как будто дали пощечину. Она намекает, что моя жизнь — сплошной ужас? Фиби не могла это сказать… А в принципе, она сказала правду. Мою жизнь действительно не назовешь лучшей, даже средней. Нужно что-то менять. Ах да. Я забыла. Поздно уже. – Ой, извини, я не это хотела сказать… Блин, Дженн, извини…