Полет нормальный

— Спасите! — Заверещала истошно хорошенькая полная блондиночка, — насилуют!

— Дура, — реготнул один из хулиганов, — Кричать позже будешь, от удовольствия!

Подхватив девушек за руки и за ноги, насильники не слишком споро понесли их в подвал, где была устроена малина^[137].

Менее чем через минуту массивная деревянная дверь была выбита одним ударом, и в подвал ворвался коренастый парень в странном фартуке наподобие дворницкого, только коротком. Пуля из нагана глухо ударила ему в живот, но в следующую секунду стрелок влетел в стену, сбитый с ног крепышом.

В освободившийся проход споро влетали ДНДшники, действуя может быть не слишком умело, но решительно. Минуту спустя всё было кончено, а полураздетые девицы одевались, рассказывая одновременно о пережитом.

— … ох, Ирка… думала, описаюсь со страха. Когда этот толстый под юбку полез, а у меня мысли в голове — успеют наши или нет!? И отбиваться нужно так, чтобы успели, но и чтоб по голове не саданули.

— Ага, ага… я меня чуть не стошнило, когда тот угреватый с поцелуями… фу!

— Работает, вишь ты, — возбуждённо говорил тот самый крепыш в фартуке, — гля, остановил пулю! А всего-то кармашки сделать под пластины металлические, и всё. Дёшево и сердито!

— Хорош гомонить! Лишним выйти, следы может какие найдутся, не затоптать чтоб! Товарищ участковый, группа ДНД…

* * *

— А так? — Накинув поношенный пиджак, поворачиваюсь к Олаву.

— Не очень, — родич неопределённо вертит рукой, — одёжка потрёпанная, но сам ты слишком уж ухоженный.

— Хм… — Поворачиваюсь к зеркалу и внимательно разглядываю отражение, — а что не так?

— Да всё! Ты работяг вблизи когда в последний раз видел? На лицах печать постоянной усталости и недосыпа, ну или недоедания, если безработные.

— Тогда… актёра буду отыгрывать, наверное. Из тех, что в эпизодах и на вторых ролях. Никто тогда и не удивится ухоженному виду при небогатом гардеробе.

— Гардероб сменить надо. Знаешь… такой дешёвый шик, который никогда не обманет человека понимающего.

— Пиджак с чужого плеча, пряжка на ремне аляповатая… ясно, спасибо за совет.

— Вайс! — Секретарь материализовался рядом, — Задачу понял?

— Да, шеф! Дешёвый шик, цыганистый. Размеры у вас не изменились?

— Прежними остались.

Вручив двести долларов на покупки, отпускаю. Родич провожает Джереми неодобрительным взглядом. Исполнительный, услужливый, очень неглупый… очень ушибленный безработицей и проблемами с семьёй. Отчаянно боится потерять место, отчего в глазах застыл вечный испуг и какая-то собачья преданность. Секретарь напоминает мне пса, взятого домой из приюта и никак не способного поверить в обретение дома.

Раздражает немного, откровенно говоря. Но специалист хороший, этого не отнять. Да и проверки прошёл, на провокации не поддался… но это собачье выраженье в глазах!

— Не понимаю этой тяги отыгрывать Гаруна-аль-Рашида, — покачал головой Олав, — вляпаешься ведь опять в приключения на ровном месте.

Пожимаю плечами, сказать в общем-то и нечего… Прав племянничек, кругом прав. Но и тяга моя к трущобам и рабочим кварталам не только туристическая. Отчасти это попытка не зажраться, а то накатывает иногда, себе-то чего уж врать!

В основном же это попытка держать руку на пульсе событий, крайне важная для того, кто пытается этими событиями управлять. Невозможно заниматься прикладной социологией без понимания… подопытных.

Похлопав по капоту Жестяной Лиззи^[138], поправляю перед зеркалом авто шляпу и вальяжной походкой направляюсь вдоль по улице, покручивая в руках тросточку.

— Неудачно усишки наклеил. Такое ощущение, что морщит под носом. Того и гляди скажут «У вас ус отклеился!»

Облупившиеся однотипные домишки из фанеры и досок не впечатляют, но это и есть та самая Одноэтажная Америка, самый что ни есть средний класс. Крохотная гостиная, одна-две спаленки, веранда, сортир во дворе и отсутствие не только централизованной канализации, но и централизованного водоснабжения. Для большинства американцев роскошь.

Привычная мне американская мечта, с домами метров… да хотя бы пятидесяти квадратных, начнётся после Второй Мировой, притом не сразу. Потихонечку площадь домов будет раздуваться… но это потом, сильно потом.

Пока так, с самодельными, выструганными в сарайчике на заднем дворе входными дверями и бегающими по пыльной дороге чумазыми ребятишками, в большинстве своём босыми по летнему времени. Да и после… иные до заморозков босиком гоняют, обуваются только в школу.

— Дома тридцать один — тридцать три, — вчитываюсь в записку, — это что, на два дома живёт! Осёл безграмотный! Да и я хорош, не поглядел сразу, не уточнил.

— Мать твою! — Вырвалось непроизвольно, резко остановившись. Меж двумя близко стоящими домами сделано что-то вроде шалаша. На окна положили доски^[139], а сверху кинули брезент… и похоже, под этим брезентом и живут люди.

Кусок брезента откинут, и видно, как перед куском зеркала бреется худой мужчина, осторожно водя бритвой. Рядом сидела девчушка лет двенадцати и напевала популярную песню из кинофильма.

— Поразительной красоты голос, не врали.

— Это наша Альма, мистер, — враждебно сказал подошедший паренёк лет четырнадцати-пятнадцати, низкорослый и худой, но настроенный очень решительно. В руках обрезок трубы, а вот и приятели подтягиваются, — и нам не нравится, когда непонятные типы пялятся на наших девочек. Проваливайте, мистер.

— Мистер, — отец девочки вышел из-под навеса с дешёвым револьвером в руках, — ваши люди уже были здесь, и я уже сказал им твёрдое «Нет». Пусть мы и бедны, но это не значит, что моя дочь будет работать в борделе. Будто я не знаю, что Майер Полански курирует проституток! Все эти сказки о хорошей работе для ребёнка рассказывайте где-нибудь ещё!

— Какой Полански! — Ситуация начала выходить из-под контроля, — какие бордели?! Ребёнка?!

— Будто вы не понимаете? — Мужчина закаменел лицом и взвёл курок.

— М-мать, — с треском отдираю усики и снимаю шляпу, — думал инкогнито проверить потенциальный талант для нашей киностудии, а тут…

— Ларсен! — Ахнул кто-то из мальчишек, — ну Эрик Ларсен же! Киностудия ещё…

Подростки загомонили, враждебность быстро пропала.

— … Полански, говоришь… ещё и угрожал? Так… — достав блокнот, пишу номер телефона, имя и несколько слов, — парни, вот вам мело… А чёрт, мелочи нет, держите двадцать баксов! И бегом звонить по этому телефону! Скажите Рэю, чтоб поднимал всех своих и через час максимум был здесь во всеоружии. Такси… да что угодно оплачу, ясно.