Полководцы кавказских войн

Ночью из крепости на осадную брешь-батарею русских с фонарем вышли три парламентера. Килийский трехбунчужный паша соглашался на почетную капитуляцию. Около четырех тысяч турок выпустили из крепости с личным оружием уже на рассвете следующего дня. А сговорчивому паше дали еще два дня на вывоз немалого личного имущества.

Три батальона русских гренадер с барабанным боем при развернутых знаменах заняли Килийскую крепость, которой на протяжении двух столетий — XIX и XX — суждено было стать пограничным фортпостом российского Отечества на Дунае. Только больше военной крепостью Килия уже не была.

Капитулировавший турецкий гарнизон оставил победителям немалые трофеи. В их число входили: 72 пушки самых разных калибров, дюжина хороших новых мортир, знамена и военное судно, имевшее на вооружении несколько орудий. Трофейные неприятельские пушки в своем большинстве для вооружения русской армии не годились и их отправляли, особенно бронзовые, на переплавку.

В захваченной крепости для ее защиты был оставлен значительный гарнизон. От Килии генерал-поручик Гудович во главе своих войск пошел к сильнейшей не только на Дунае, но и всей северной части Оттоманской империи крепости Измаил. Там под его командование поступил генерал-майор Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов. Через несколько дней пребывания под Измаилом, 2 декабря, Иван Васильевич получил от светлейшего князя Потемкина-Таврического ордер о производстве по старшинству в генерал-аншефы. Это была награда за «покорение» Килии.

Вместе с ордером пришел приказ главнокомандующего явиться к нему в крепость Бендеры, где располагалась теперь армейская штаб-квартира. Там Гудовичу предстояло получить инструкции в связи с новым назначением — на должность командующего войскамй бывшей Кубанской армией. Боевого русского генерала посылали на укрепление пограничной Кавказской линии.

Назначение генерал-аншефа Ивана Васильевича Гудовича на столь ответственный пост было прежде всего признанием его заслуг военачальника. В соответствующем рескрипте говорилось, что он направляется к «командованию войск у Кавказа и Кубани, где настоящие обстоятельства требуют начальника отличных достоинств».

Иван Васильевич сдал стоявшие под Измаильской крепостью оса!ные войска старшему среди подчиненных ему военачальников'!— генерал-майору Самойлову, известив при этом, что продолжать осаду дунайской твердыни османов светлейшим князем поручается генерал-аншефу графу Александру Васильевичу Суво-рову-Рымникскому. Суворов, всегда легкий на подъем, уже находился в пути, сопровождаемый небольшим казачьим конвоем.

КОМАНДУЮЩИЙ ВОЙСКАМИ КАВКАЗСКОЙ ЛИНИИ

Из главной армейской штаб-квартиры генерал-аншеф Гудович в последних числах декабря 1790 года отправился на Северный Кавказ. От главнокомандующего Потемкина Иван Васильевич получил задачу укрепить Пограничную Кавказскую линию. Задача виделась в ходе войны с Турцией весьма серьезной: противник России имел на восточном берегу Черного моря ряд крепостей. Из них самой мощной являлась Анапа, расположенная вблизи Керченского пролива и как бы запиравшая собой Азовское море.

Турки всячески старались восстановить против России закубан-ские народы, которые еще совсем в недавнем времени участвовали в набегах ханской крымской конницы на южнорусские земли. Земли донского казачества, как приграничные, постоянно подвергались этим ударам из степи. Главной добычей были люди — полон, который захватывали для продажи в портовых городах Блистательной Порты. Работорговля процветала по всему кавказскому Причерноморью.

Турция считала Закавказье и Северный Кавказ своими исконными владениями, оставив в памяти народов,, населявших тот край, печальный след. Исторически же Грузия, Армения, Кабар-да, Осетия, другие земли тянулись к России. Российская империя, продвигая свои государственные границы на Юг, в Северное Причерноморье, со всей неизбежностью столкнулась здесь с интересами империи турок-османов.

Кавказская пограничная укрепленная линия, куда прибыл Гудович, служила передовым рубежом России на ее Юге. Тем рубежом, который почти три столетия находился в огне больших и малых войн, нападений и прорывов. Южная граница с времен возникновения Древней Руси была местом массы хлопот и вот, источников огромных людских и материальных потерь.

Возникновение Кавказской пограничной линии можно от ти ко времени присоединения в 1557 году к России Царем ном IV Васильевичем Грозным Астраханского ханства.. В тс прекратил свое существование еще один осколок Золотой который граничил с дагестанскими землями.

Именно тогда Русское государство вошло в непосредственное соприкосновение с горскими народами западного побережья Каспийского моря. Причем отношения начали складываться мирно, во взаимном уважении друг друга. Торговля же на берегах Каспия виделась для всех живущих на ее берегах перспективной и многообещающей.

Русским, персидским, бухарским и другим восточным купцам издревле были хорошо известны торговые, морские и прибрежные сухопутные пути-дороги по Каспию, Волге и ее протокам. Забота об упрочении торговых связей, их сохранения и обеспечения безопасности всегда присутствовала в деятельности великих князей Московских и русских царей.

Так было во все исторические эпохи. Постоянно тревожное состояние государственной границы на Юге ушло в прошлое только после присоединения к России Крымского ханства и Кавказа...

Продвижение русских границ к предгорьям началось с того же времени Царя Ивана Грозного. Вступление русского монарха в брак с дочерью старшего князя всей Кабарды Темрюка Айдаровича — Кучиней, принявшей при крещении русское имя Мария, в 1561 году стало толчком для закрепления России на Северном Кавказе.

Князь Темрюк Айдарович пытался организовать борьбу разрозненных кабардинских княжеств против постоянной угрозы со стороны Крымского ханства, за спиной которого зримо стояла Оттоманская Порта. Вместе с другими князьями Кабарды Темрюк принимает в 1557 году русское подданство.

По просьбе тестя, которого «теснили» воинственные соседи, Царь Иван Васильевич приказал возвести около устья Терека небольшую крепость, получившую название Терский городок. Кре-постица в степи встала на месте так называемого Тюменьского городища. Отныне недалекая Кабарда в случае сильного набега крымских татар могла опереться на помощь гарнизона этой крепости. А основу гарнизона составили стрельцы, вооруженные «огненным боем» — пищалями-ручницами.

1594 году сын Грозного Царь Федор Иванович (за которого фактически правил ближний боярин Борис Годунов) сделал попытку расширить здесь государственную границу. С этой целью на берега Терека посылается войско, сравнительно небольшое по численности, под начальством воеводы князя Хворостинина. Военная экспедиция имела частный успех, поскольку в Тарках, как говорит летопись, «пришли многие Шавкальские и Кумыцкие люди и Черкасы и Государевых людей побили».

Воцарившийся после смерти Федора Ивановича в Москве Борис Годунов, правитель умный и дальновидный, тоже сделал попытку закрепиться на нижнем Тереке. Туда посылается воинский отряд под командованием воевод Бутурлина и Плещеева. Начало похода было удачным: шамхал Тарковский бежал из Тарок к горцам. Русские захватили Тарки, начали укреплять городок и заложили егце крепостицу на реке Тузлук. Но в 1605 году шамхал получил помощь от турок и разбил царских воевод.

Так что первые, попытки перенести государственную границу России в предгорья' Северного Кавказа оказались неудачными. В течение последующих ста с лишним лет южным рубежом Русского царства оставались степи вблизи Астрахани. Никаких географических начертаний граница не имела, да и не могла иметь.

Персидский (или Каспийский) поход первого всероссийского Императора Петра I Великого в 1722 году в корне изменил ситуацию в кавказском Прикаспии. К тому времени на Тереке уже закрепились свободные общины русских терских казаков. Астрахань с ее судостроительными верфями «открыла» еще больше морские ворота России на Каспии.

По миру 1724 года с шахской Персией государство Российское получило новые земли по западному и южному берегу моря до города Астрабада. Теперь граница России переместилась далеко на юг и проходила уже совсем недалеко от иранской столицы.