Полководцы кавказских войн

ГЛАВНОУПРАВЛЯЩИЙ КАВКАЗСКОГО КРАЯ.

ДЕКАБРИСТЫ

Суровый к врагам, изменникам, разбойному люду, Алексей Петрович Ермолов оставался заботливым командиром для своих солдат. Он запретил изнурять нижних чинов и офицеров учениями и прежде всего строевыми занятиями, муштрой. Улучшил продовольственное снабжение кавказских войск. Вместо касок разрешил носить папахи, вместо тяжелых ранцев из бычьей кожи — легкие холщовые вещевые мешки, вместо шинелей зимой — полушубки. В местах расквартирования полков строились жилые помещения.

Генерал от инфантерии Алексей Петрович Ермолов был любим в кавказских войсках, как среди нижних чинов, так и среди офицеров и генералов. Он привычно обращался к солдатам со словами «товарищи мои». Так, в одном из его приказов-обращении говорилось:

«Страшными явились вы перед лицом неприятеля, и многие тысяч не противостояли вам, рассеялись и бегством снискали спасение. Область покорена, и новые подданные великого нашего Государя благодарят за великодушную пощаду. Вижу, храбрые товарищи, что не вам могут подлежать горы неприступные, пути непроходимые. Скажу волю императора, и препятствие исчезнет перед вами».

В отношении к нижним чинам Отдельного Кавказского корпуса Ермолов оказался сродни Суворову и Кутузову, которые считали своим первейшим долгом заботиться о солдатах, находившихся на «царевой» службе (в то время по 25 лет). На такую заботу нижние чины русской армии всегда отвечали любовью по отношению к своим отцам командирам.

Кавказский главнокомандующий писал Императору Александру I:

«Устрою казармы вместо убийственных землянок, госпитали, лазареты... Уничтожу многие из постов, куда назначение офицеров и солдат есть смертный им приговор (речь шла о приморских местах с нездоровым климатом. — А. Ш.)...»

На сбереженные во время дипломатической поездки в Персию казенные деньги выстроил в городе Тифлисе военный госпиталь для нижних чинов. Туда помещали не только людей, получивших тяжелые ранения, но и больных.

АЛЕКСЕЙ ПЕТРОВИЧ ЕРМОЛОВ

^_____

Как глава императорской администрации, генерал А.П. Ермолов много сделал не только для налаживания мирной жизни на Кавказе (в этом он видел конечную цель своей деятельности), но и для его экономического развития. Расширялась сеть путей сообщений ^обеспечивалась их безопасность. Торговля и предпринимательство, рсобенно горное дело, получили его покровительство.

При Ермолове начались разработки и добывание золотосодержащих, серебряных и свинцовых руд в Шекинской провинции, | лезгинском селении Хно и других местах. По его инициативе в августе 1824 года в Имеретию направляется экспедиция для минералогического осмотра «находящихся в том краю полезных минералов».

В городе Тифлисе появляются довольно крупные по тому времени не только для Закавказья промышленные предприятия. Были выстроены монетный двор, медно-литейный и пороховой заводы.

Не случайно известный своей деятельностью российский министр финансов .граф Канкрин как-то заметил Императору Николаю I в разговоре, когда речь зашла о трудах царского наместника на Кавказе: ' -

, «Хотя Ермолов никогда не^воображал себя администратором, но он вник в нужды края и-многое, им сделанное на Кавказе, рчень хорошо; не надобно было разрушать то, что было им сделало, а лишь дополнить...»

Ермолов занимался, в частности, благоустройством таких городов, как Тифлис, Дербент, Шемаха. В Тифлисе им был открыт рфицерский клуб с обширной библиотекой. В столице Кавказского наместничества при нем был построен штаб (он же дом наместника), перед которым был устроен плац для военных разводов, Авлабарский мост, арсенал, армянская гимназия Пер-сияна, восстановлен Арцруни — Караван-сарай и другие каменные здания.

В 1820 году в Тифлисе вышла первая газета на грузинском язы-к;е. Она издавалась при штабе Отдельного Кавказского корпуса.

На Кавказских минеральных водах, в Пятигорье, были устроены иди благоустроены лечебные заведения, и Пятигорск был основан как город. Курортное дело при Алексее Петровиче получило заметное развитие. Из крепости Кислой вырос город Кисловодск. Здесь водолечебницы работали в ходе всей Кавказской войны, с каждым грдом привлекая к себе все больше людей из России. Одна из водолечебниц носила название «Ермоловской» и просуществовала до

ifit,

1874 года. Появились Ессентуки (тогда казачья станица), Железно-водск. Начав капитальное строительство водолечебниц, Ермолов писал: «У сих же вод израненный солдат, возобновивший силы на продолжение верной Отечеству слркбы, благодарить будет за попечение о нем...»

Кавказский главноуправляющий заботился о заселении степных районов Северного Кавказа земледельцами, и не только казаками с Дона или из Полтавской, Черниговской и других малороссийских губерний. По его инициативе в 1817 году в Грузии поселяются 500 немецких колонистов из Вюртемберга. Им учреждается специальный комитет, «дабы обеспечить участь поселенцев и пре-, дупредить их нужды».

Поскольку в его прямые должностные обязанности входило управление обширной степной Астраханской губернией, он позаботился «об управлении калмыками». Он составил так называемые «Правила», чтобы оградить этот народ скотоводов от произвола местных чиновников. В связи с этим пересматривается древнее калмыцкое уложение, чтобы не нарушать коренных уставов и обычаев калмыков, «кои по древности своей сделались для них драгоценными».

Ермолов стремился так устроить на Кавказе законодательство, чтобы оно было приемлемо для его народов. Так, в 1822 году в Тифлисе учреждается Комиссия для достижения совершенно полного и ясного перевода грузинских законов. Через два года она заканчивает свою работу, в результате которой было пересмотрено «Уложение» царя Вахтанга VI. Оставлялись только те его статьи, которые сохраняли свое действие в народных обычаях.

Влияние А.П. Ермолова на положение дел на Кавказе и его необыкновенная популярность в русской армии не осталась незамеченной в Санкт-Петербурге. С восстанием декабристов на Сенатской площади и воцарением Николая I его судьба была практически предрешена.

Причин на то, и веских, было две. Во-первых, он промедлил с приведением к присяге новому всероссийскому Императору кав-. казских войск, ожидая развития событий в столице. Во-вторых,

«вольнодумец» открыто покровительствовал сосланным на Кавказскую войну декабристам, разжалованным из офицеров в рядовые.

Было и еще одно обстоятельство. Один из доносчиков на декабристов, А. И. Майборода, среди прочих показаний следствию упомянул о существовании Кавказского общества, о котором он

«слышал от Пестеля». Началось разбирательство, в ходе которого это тайное общество вольнодумцев было признано «мнимым».

Промедление с приведением войск Отдельного Кавказского корпуса к присяге новому государю на 3—4 дня (именно такую цифру называют исследователи) породило в Санкт-Петербурге и Москве много самых противоречивых, порой панических слухов. Так декабрист А.С. Гангеблов, содержавшийся в то время на гауптвахте в Кронштадской крепости, в своих воспоминаниях писал: