Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 8. Письма
Шрифт:
108
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Неизд 1980 (публ. Г. П. Струве), Полушин, НП.
Автограф — РНБ. Ф. 124. № 1400.
Дат: между 9 и 11 ноября 1911 г. — на основе дневниковых записей М. А. Кузмина, в соответствии с периодом наиболее близкого общения Кузмина с братьями Иониными в октябре-ноябре 1911 г.
Стр. 4. — Имеются в виду Юрий Львович Ионин (по сцене — Ракитин, 1880–1952), актер МХТ, в 1911 г. — режиссер Александрийского театра, и его младший брат, Сергей Львович (1890–1971), в то время — студент Училища правоведения. Впоследствии он «был офицером, служил в белой армии, потом во французской армии, в годы мировой войны — в РОА» (см.: Кузмин М. А. Стихотворения. СПб., 1996. С. 710). С Ракитиным Кузмин достаточно часто встречался по крайней мере с мая 1910 г.; по-видимому, летом 1910 г. мог с ним познакомиться и Гумилев. С С. Л. Иониным — «очаровательным мальчиком, в которого я тотчас же влюбился» — Кузмин познакомился в октябре 1911 г., и у них завязался роман. Ионину посвящен цикл «Оттепель» (октябрь-ноябрь 1911) второго сборника стихов Кузмина «Осенние озера» (1912). Ю. Л. Ракитин, эмигрировавший в Белград, где он работал в 1920–1930 гг. режиссером Народного театра, в 1923 г. опубликовал краткие, хронологически весьма недостоверные воспоминания о Гумилеве, которые, можно полагать, все-таки передают дух их тогдашнего общения: «Николай Степанович встает в памяти моей не в последнее наше свидание, когда он читал пред небольшим кружком у одной актрисы свою пьесу «Дитя Аллаха», а на небольших интимных обедах у Альбера, на Невском, по понедельникам. <...> Корректный, немного чопорный, скептик-петербуржец, склонный к снобизму, с лермонтовской роковой мечтой пламенного
Гумилев возникает предо мной, когда мой брат, поэт Кузмин и я после обеда «играем в стихи», переписываясь на бумажках.
Когда мы в один из понедельников посылаем запоздавшему другу на мотив его стихов <...> телеграмму в Царское:
Далеко, далеко на озере Чад
К тебе, Гумилеша, три друга кричат,
Чтоб с ними понюхал ты кухонный чад...»
(Жизнь Николая Гумилева. С. 99)
Данное письмо можно с достаточной степенью уверенности датировать интервалом между 9 и 11 ноября 1911 г. Во вторник, 8 ноября, Кузмин ждал Гумилева у себя, но тот не объявился: «...гости собрались поздно. Наумов отказался, Гумил<ев> не приехал <...> Первым пришел Сережа, был очень мил...» (Кузмин М. А. Дневник 1908–1915. СПб., 2005. С. 311). В пятницу, 11 ноября, Кузмин позвонил Гумилевым в Царское село и поговорил с Ахматовой о невозможности приезжать в следующий день: «...У Сомова был Мифик и Вал<ечка>, с А<нной> А<ндреевне> говорил по телефону <...> жаль, что завтра Сережа не может ехать! Как жаль!!» (Там же. С. 312).
109
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Неизд 1980 (публ. Г. П. Струве), Полушин, ЛН.
Автограф — РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 20.
Дат.: 15 ноября 1911 г. — по почтовому штемпелю.
Письмо вложено в конверт, адресованный: «Москва. Ваганьковский пер<еулок>, д<ом> Куманина. Редакция «Русской мысли». Его Высокородию Валерию Яковлевичу Брюсову. От Н. С. Гумилева, Царское село, Малая, 63, соб. д.» Штемпель почтового отделения Царского села — 15.11.11. Штемпель московской экспедиции городской почты — 16.11.11. Ответом на это письмо стало письмо В. Я. Брюсова от 18 ноября 1911 г. (№ 21 раздела «Письма к Н. С. Гумилеву» наст. тома).
Стр. 3–6. — Кроме ст-ния «Освобождение» (№ 64 в т. II наст. изд.), к письму были приложены ст-ния «Я верил, я думал...» и «Туркестанские генералы» (№№ 62, 65 в т. II наст. изд.; см. ответное письмо Брюсова). Несмотря на «затруднительные» условия, поставленные Гумилевым (там же), эти два ст-ния были напечатаны в «январской книжке» «Русской мысли» (1912. № 1); рукописи их не сохранились. Сборник Гумилева «Чужое небо» (изд. «Аполлон») был анонсирован как только что выпущенный в мартовском номере «Русской художественной летописи», но вышел, на самом деле, только в апреле 1912 г. Стр. 8–13. — См. предыдущее письмо Гумилева к Брюсову, от 4 сентября (№ 104 наст. тома и комментарии к нему). По разъяснению Р. Д. Тименчика и Р. Л. Щербакова, «18 октября (?) 1911 г. Е. А. Зноско-Боровский писал Брюсову: “...мы подготовляем в скором времени выпуск 1-го Альманаха «Аполлона», для которого Вы обещали Серг<ею> Константиновичу <Маковскому> цикл стихотворений. Серг<ей> Конст<антинович> не хочет приступать к печати «Альманаха», покуда он не будет иметь этих Ваших стихов. Очень прошу Вас быть так любезным и в скором времени прислать нам эти стихи. Мы ждем их с большим нетерпением”» (РГБ. Ф. 386. К. 86. Ед. хр. 61. Л. 12). 1 ноября 1911 г. он сообщил: «...как жаль, что Ваши стихи пришли в воскресенье <30 октября>! Приди они хоть двумя днями раньше, и я еще сумел бы как-нибудь им найти место, а теперь это невозможно: уже отпечатаны 2 листа, пагинация установлена окончательно, и сделать ничего нельзя. Т<ак> к<ак> Серг<ея> Конст<антинович>а сейчас нет в Петербурге, я пересылаю ему Ваши стихи, чтоб <?> он, прочитав их, предложил Вам печатать ли <?> их в № 10 или в следующий Альманах. Однако он еще неизвестно, когда выйдет. Мне неприятно, что такое <?> случилось» (Там же. Л. 15). 9 ноября он извещал Маковского: «Брюсов прислал целую массу для Аполлона, я ему написал, что он опоздал, он ответил обидчивым письмом, прося, несмотря на мои уверения, что ты стихи используешь для журнала или для нового Альманаха, вернуть ему стихи» (РНБ. Ф. 124. № 1770. Л. 18). 2 февраля 1912 г. к Брюсову обратился Маковский: «Мне хотелось бы приложить все старания к тому, чтобы при печатании нашего следующего «Альманаха» не повторилось то досадное опоздание Вашей рукописи, о котором Вы упоминаете в Вашем письме к Зноско-Боровскому. Поэтому очень прошу Вас прислать ее, не ожидая крайнего срока! К тому же я бы хотел, — конечно, если Вы — не против, — приложить к «Протесилаю умершему» графический рисунок, т<ак> к<ак> «Альманах» будет иллюстрированным. Для этого тоже необходимо время. Гонорар, о котором Вы пишете, мог бы быть уплачен Вам вперед, по получении рукописи... «Альманах» выйдет, во всяком случае, не позже октября 1912 г., но, м<ожет> б<ыть>, и на месяц раньше, а печатать его (ввиду технических сложностей, в связи <?> с иллюстрациями) думаю летом, в месяцы отдыха от журнала. Мне чрезвычайно досадно, что Ваши стихи не начали серии аполлоновских «Альманахов»; я на это очень рассчитывал и теперь сожалею, что поручил другим ведение переговоров с сотрудниками. Отсюда — все недоразумения и оплошности. Как редактор журнала, Вы должны понимать меня и посочувствовать мне <...> Кроме драмы я надеюсь, что Вы пришлете еще несколько лирических стихотворений: ими я бы начал книгу» (РГБ. Ф. 386. К. 93. Ед. хр. 28. Л. 2–3). 13 мая 1912 г. Маковский с сильным запозданием благодарил Брюсова за присылку трагедии: «...радуюсь мысли, что, наконец, в «Альманахе» Аполлона будет Ваше большое произведение» (Там же. Л. 6). 9 января 1913 г. Брюсов писал Маковскому: «С большой неохотой, но по совершенной необходимости я принужден тревожить Вас запросом о судьбе моей драмы «Протесилай умерший», находящейся в Вашем распоряжении уже свыше года. Она включена в один из томов собрания моих сочинений, издаваемого к<нигоиздательст>вом «Сирин», и потому для меня важно напеча<та>ть ее в журнале с таким расчетом, чтобы отдельное изд<ание> драмы не появилось тотчас вслед. Между тем в объявлениях «Аполлона» нет даже указаний на подготовление к печати его 2-го альманаха, для которого, если не ошибаюсь, моя драма предназначалась...» (РМ. Ф. 97. Ед. хр. 35). Маковский ответил Брюсову 12 февраля 1913 г.: «...обстоятельства вынуждают меня согласиться на Ваше предложение и отдать Вам «Протесилая умершего» <...> Дело в том, что я совершенно не могу сказать, когда выйдет следующий «Альманах» «Аполлона». В этот сезон (до лета) срок уже пропущен, но и насчет осени я не уверен, так как при нынешней литературной «конъюнктуре» составить интересный сборник — дело совсем не легкое...» (РНБ. Ф. 386. Оп. 93. Ед. хр. 28. Л. 7)» (ЛН. С. 507–508). «Протесилай умерший» был в конце концов опубликован в «Русской мысли» (1913. № 9). Второй альманах «Аполлона» так и не вышел в свет. Стр. 13–14. — Гумилеву, по всей вероятности, уже было известно предварительное мнение редакции. Сам Брюсов отказался от своего первоначального намерения поместить «Провинциальную Картинку» («По бульвару ходят девки...») в «Зеркале Теней» (1912). Ст-ние было впервые опубликовано в журнале «Летопись» (1917. № 2–4). Стр. 15. — Имеется в виду кн.: Брюсов В. Далекие и близкие. Статьи и заметки о русской поэзии от Тютчева до наших дней (М.: Скорпион, 1912). Гумилев так и не реализовал свой замысел написать рецензию на это наиболее полное прижизненное собрание критических статей Брюсова. По-видимому, в последние годы жизни Гумилев сам думал о составлении подобного «цельного» сборника своих собственных критических статей (см. вступительную статью к разделу «Комментарии» в т. VII наст. изд.). Стр. 20. — Ст-ние «Освобождение», которое Брюсов не взял для «Русской мысли», Гумилев оставил неопубликованным. В ноябрьской книжке «Аполлона» появилось его ст-ние «Памяти Анненского» (№ 66 в т. II наст. изд.); в декабрьской — никаких ст-ний Гумилева не было. Стр. 21–33. — № 64 в т. II наст. изд. По сообщению П. Н. Лукницкого, в течение недели в первой половине ноября 1911 г. Гумилев «находился под домашним арестом — по приговору о дуэли с М. А. Волошиным в 1909 г. После освобождения из-под ареста написал стихотворение “Освобожденье”» (Труды и дни. С. 212).
110
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Автограф — РНБ. Ф. 634. Оп. 1. Ед. хр. 98.
Дат.: зима-весна (не позднее марта) 1912 г. — по архивной дате, письму А. М. Ремизова от 19 января 1912 г. (№ 22 раздела «Письма к Н. С. Гумилеву» наст. тома) и времени отъезда Гумилева из России (см. комментарий
к № 112 наст. тома).Архивная датировка — «1912 г.».
111
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Автограф — РГБ. Ф. 620. К. 63. Ед. хр. 45.
Дат.: конец марта 1912 г. — по времени отъезда Гумилева в Италию (см.: Соч III. С. 374).
Ответом на это письмо явилось письмо № 23 (раздел «Письма к Н. С. Гумилеву» наст. тома).
Знакомство Корнея Ивановича Чуковского (настоящее имя — Корнейчуков Николай Васильевич, 1882–1969) с творчеством Гумилева произошло в 1908 г., благодаря рекомендации А. Н. Толстого. «...Я пользуюсь случаем обратить Ваше внимание, — писал Толстой Чуковскому 12 марта 1908 г., — на нового поэта Гумилева. Пишет он только в «Весах», потому что живет всегда в Париже, очень много работает, и ему важна в начале правильная критика...» (РГБ. Ф. 620. К. 63. Ед. хр. 45). «Вскоре в том же 1908 году, — вспоминал Чуковский, — Гумилев приехал в Питер и на первых порах я не нашел в нем ничего привлекательного. Он показался мне каким-то церемонным, высокомерным и чопорным. <...> К этому времени он успел напечатать немало стихов, но все его гимны экзотическим ягуарам, носорогам, самумам, пустыням, слонам показались мне на первый взгляд слишком экзотическими, слишком искусственными, хотя я и признавал изощренность их поэтической формы. <...> Я часто встречался с Гумилевым и в театрах, и на выставках картин, и у Сологуба, и на вечерах “Аполлона”, и у Вячеслава Иванова, но отношения наши оставались холодными. В 1912 году я в качестве редактора сочинений Оскара Уайльда, выдаваемых приложением к “Ниве”, обратился к Гумилеву с “заказом” перевести терцины английского автора “Сфинкс”. Он перевел их умело и быстро. Мы обменялись учтивыми письмами, но сблизились лишь в 1918–1919 годах, когда Горький позвал нас обоих работать в издательстве “Всемирная литература”» (Жизнь Николая Гумилева. С. 124–125).
Стр. 3. — «Полное собрание сочинений О. Уайльда. С критико-биографическим очерком и портретом автора. Под редакцией К. И. Чуковского» вышло как «Бесплатное приложение к журналу «Нива» на 1912 г.» в 8-ми книгах (№ 1–8), составивших четыре тома. Поэма О. Уайльда «Сфинкс» в переводе Гумилева была напечатана в 7-й книге Собрания (IV том). Это был печатный дебют Гумилева-переводчика. Стр. 5. — В 8-й книге Собрания (IV том) были гумилевские переводы ст-ний Уайльда «Могила Шелли», «Мильтону», «Theoreticos», «Федра». Стр. 10. — В апреле 1912 г. Гумилев и Ахматова уехали в Италию (см. комментарий к № 112 наст. тома).
112
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Неизд 1986 (публ. М. Баскера и Ш. Грэм), Полушин, ЛН.
Автограф — РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 20.
Дат.: май 1912 г. — по содержанию.
Стр. 3. — 3 апреля 1912 г. Гумилев и Ахматова отправились в путешествие по Италии; на вокзале их провожали Кузмин и Зноско-Боровский (Кузмин М. А. Дневник 1908–1915. СПб., 2005. С. 344). Итальянский маршрут зафиксирован П. Н. Лукницким: «Вержболово — Берлин — Лозанна — Уши — Оспедалетти (у родных Кузьминой-Караваевой жили около недели) — Сан-Ремо — на пароходе в Геную. Генуя — Пиза — Флоренция. Из Флоренции [Гумилев] один ездил в Рим и Сиену и приблизительно через неделю вернулся обратно во Флоренцию. Пребывание во Флоренции (включая поездку в Рим и Сиену), заняло дней 10. Из Флоренции вместе поехали в Болонью, Падую, Венецию. В Венеции жили дней 10. Затем Вена — Краков — Киев. В Киеве — 17 мая» (Труды и дни. С. 218–219). Данное письмо было отправлено Брюсову к концу поездки, т. е., вероятнее всего, — из Венеции. Стр. 3–4. — Приложенные к письму ст-ния в архиве не сохранились. В «Русской мысли» (1912. № 7) был напечатан цикл «Итальянские стихи», куда вошли стихотворения «Рим», «Пиза», «Генуя» (№№ 79–81 в т. II наст. изд., с общей подписью «Италия, 1912»); по следующему письму Гумилева к Брюсову (№ 113 наст. тома) можно заключить, что в числе приложенных к данному письму были ст-ния «Рим» и «Пиза». Согласно записям П. Н. Лукницкого, в Италии также были написаны ст-ния «Падуанский собор» (переделанное впоследствии), «Персей» (после пребывания в Риме), «Болонья» и «Венеция» (Труды и дни. С. 219; №№ 105, 91, 97, 96 в т. II наст. изд.). В 1913 г. издательство «Акмэ» анонсировало сборник итальянских стихов Гумилева. Стр. 6–7. — О Цехе поэтов см. комментарий к № 106 наст. тома. О «союзе с Городецким» — весьма неожиданном, в свете их более ранних отзывов друг о друге (см., например, №№ 35, 47 наст. тома и комментарии к ним, а также комментарии к №№ 29, 76, 86) — см. комментарий к № 132 наст. тома, а также: Неизд. 1986. С. 264–267; комментарий к № 45 в т. VII наст. изд. Взаимоотношения Гумилева с Вяч. И. Ивановым с весны 1910 г. постепенно становились все более напряженными в соответствии с такими ключевыми моментами, как дискуссия вокруг статьи Иванова «Заветы символизма», ивановская критика поэмы Гумилева «Блудный сын» и рецензия Гумилева на первую часть «Cor Ardens»’а (см. комментарии к №№ 89, 97, 105 наст. тома). 1 февраля 1912 г. Гумилев пригласил Иванова на собрание Цеха поэтов (см.: Неизд 1986. С. 125), но не исключено, что это было именно то собрание у Гумилевых, на котором, по воспоминаниям Ахматовой, «был решен акмеизм» (Там же. С. 255). Менее чем три недели спустя в прениях по поводу новых докладов Иванова и А. Белого о символизме в Обществе ревнителей художественного слова (см.: Труды и дни. 1912. № 1) «синдики» Цеха поэтов — Гумилев, Городецкий и Д. В. Кузьмин-Караваев — открыто объявили о своей оппозиции не только к Вяч. И. Иванову, но и к символизму в целом (см.: Недоброво Н. В. Общество ревнителей художественного слова в Петербурге // Труды и дни. 1912. № 2. С. 26–27). Но вряд ли Гумилев знал, что к тому времени, как было написано настоящее письмо, Иванов уже окончательно покидал Петербург (см. комментарии к №№ 71, 77 наст. тома). Стр. 7–8. — О реформе «Аполлона» см. № 119 наст. тома и комментарии к нему.
113
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Неизд 1980 (публ. Г. П. Струве), Полушин, ЛН.
Автограф — РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 20.
Дат.: 22 мая 1912 г. — по почтовому штемпелю.
Письмо вложено в конверт, адресованный: «Москва. Его Высокородию Валерию Яковлевичу Брюсову. Редакция «Русской мысли». Воздвиженка, Ваганьковский пер<еулок>, д. 3». Штемпель почтового отделения Царского села — 22.05.12. Штемпель московской экспедиции городской почты — 23.05.12. Штемпель почтового отделения Москвы — 24.05.12.
Стр. 3. — По возвращении из Италии Гумилев оставил Ахматову у матери в Киеве (откуда она вскоре уехала в Подольскую губернию, в имение кузины М. А. Змунчилло (см. № 116 наст. тома и комментарии к нему)) и уехал (18 мая) в Петербург, совершив по дороге короткую остановку в Москве. Через несколько дней после отправления данного письма Гумилев уехал в Слепнево, где провел большую часть лета. Стр. 13–14. — В «Русской мысли» Брюсов выбрал вариант «изогнулся»; в «Колчане» (1916 г.) Гумилев использовал другой вариант — «наклонился» (см. № 81 в т. II наст. изд., варианты и комментарии к нему). Стр. 15–17. — Получив разъяснения Гумилева, Брюсов напечатал это ст-ние в «Русской мысли» в соответствии с первоначальным вариантом. То же текст с небольшими разночтениями был принят и в «Колчане» (см. № 80 в т. II наст. изд., варианты и комментарии к нему). Стр. 24–27. — Гумилев имеет в виду свою и Городецкого рецензии (соответственно, в № 3–4 «Аполлона» и в газете «Речь» от 2 апреля 1912 г.) на новый сборник стихов Брюсова «Зеркало теней» (М.: Скорпион, 1912). Рецензенты откровенно рассчитывали привлечь Брюсова на сторону нарождающегося акмеизма. Гумилев впервые объявил в печати о «новой, идущей на смену символизму школе», «основанием» для которой провозглашалось «нечто», содержащееся в творчестве Брюсова (№ 40 в т. VII наст. изд.), а Городецкий провозгласил «наиболее трогательными» в «Зеркале теней» «признания, чисто цеховые, о своем “святом ремесле”». Подробно о «стратегическом» значении обеих рецензий см. комментарий к № 40 в т. VII наст. изд. Стр. 27–28. — О втором альманахе «Аполлон» и предполагаемом участии в нем Брюсова см. комментарий к № 109 наст. тома. Как известно, надежды Гумилева не сбылись — прежде всего, именно из-за слишком радикального преобладания «новых веяний» в «аполлоновских» кругах. Стр. 36–68. — № 80 в т. II наст. изд. Автограф. Очевидно, к настоящему письму были приложены тексты «Рима» и «Пизы» (№№ 80, 81 в т. II наст. изд.). Из них сохранился только первый — скорее всего, именно как тот вариант, который Брюсов не отобрал для публикации в «Русской мысли» (ср. № 112 наст. тома).
114
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Неизд 1980 (публ. Г. П. Струве), Полушин, ЛН.
Автограф — РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 20.
Дат.: 4 июня 1912 г. — по почтовому штемпелю.
Письмо вложено в конверт, адресованный: «Москва. Его Высокородию Валерию Яковлевичу Брюсову. Редакция «Русской мысли». Ваганьковский пер<еулок>, д. Куманина». Штемпель почтового отделения полустанка Подобино Московско-Виндаво-Рыбинской железной дороги — 04.06.12. Штемпель московской экспедиции городской почты — 04.06.12. Штемпель почтового отделения Москвы — 04.06.12.