Полное собрание сочинений в трех томах. Том 1
Шрифт:
Арнольф.
Прекрасный день!Агнеса.
Да!Арнольф.
Все благополучно?Агнеса.
Котенок мой издох.Арнольф.
Конечно, жаль, но что ж? Всем надо умереть, и мертвых не спасешь. Здесь не было дождя, пока я не был дома?Агнеса.
Нет.Арнольф.
ВыАгнеса.
Нет, мне скука не знакома.Арнольф.
Но что ж вы делали все десять дней одна?Агнеса.
Я сшила шесть рубах и колпаки сполна.Арнольф (после некоторого раздумья).
У света, милый друг, есть странностей немало. Его злословие кого не задевало! Конечно, это все пустая болтовня, Что некий здесь бывал мужчина без меня, Что с ним какие-то вели вы разговоры. Нет, не поверил я: все это, верно, вздоры, И в этом я готов побиться об заклад.Агнеса.
И проиграете: вам правду говорят!Арнольф.
Как — правду? С вами, здесь?Агнеса.
Конечно! Что ж такого? С утра до вечера сидел, даю вам слово.Арнольф (в сторону).
Я откровенности не ожидал такой! Но это добрый знак, знак простоты большой.(Громко.)
Однако, помнится, при нашем расставанье Я строго запретил вам всякие свиданья.Агнеса.
Но этой встречи вы предвидеть не могли. Клянусь, и вы себя не иначе б вели.Арнольф.
Пусть так. Скажите же мне обо всем пространно.Агнеса.
Вы не поверите, как все случилось странно. Однажды на балкон присела я с шитьем, Как вдруг увидела: под ближним деревцом Красивый господин; он взор мой, видно, встретил И тут же вежливым поклоном мне ответил, И я, невежливой прослыть не захотев, Ответила ему, почтительно присев. А после нового учтивого поклона Вторично отвечать пришлось и мне с балкона; Затем последовал и третий в тот же час; Ответила и я немедля в третий раз. Он ходит взад-вперед и, лишь подходит ближе, Все кланяется мне, и с каждым разом ниже, И я — мой взгляд за ним внимательно следил — Тотчас же кланялась, когда он проходил. И если б темнота ночная не настала, Я б, верно, без конца все то же продолжала, И не сдалась бы, нет, а то, избави бог, Невежливей себя меня почесть он мог!Арнольф.
Так-так!Агнеса.
Наутро же, едва я дверь открыла, Ко мне какая-то старушка приступила, Шепча: «Дитя мое! Пусть бог вас оградит И вашу красоту надолго сохранит! Не для того господь вас сотворил прелестной, Чтоб зла виновником был дар его небесный. Да, надо вам узнать: вы причинили зло, Вы в сердце ранили кого-то тяжело».Арнольф (в сторону).
О, чтоб ко всем чертям мерзавка провалилась!Агнеса.
«Я в сердце ранила?» Я страх как удивилась! «Да, — говорит она, — вы ранили как раз Того, кто был вчера недалеко от вас». «Ума не приложу, — старушке я сказала, — Уж не с балкона ль что тяжелое упало?» «Нет, — говорит она, — глаза всему виной: От взгляда вашего страдает наш больной». «Как! — изумилась я. — О боже! Зло от глаза! Откуда же взялась в глазах моих зараза?» «Да, — говорит, — они всю пагубу таят. В них есть, дитя мое, вам неизвестный яд. Бедняжке не шутя опасность угрожает, И если, — добрая старушка продолжает, — Откажете ему вы в помощи своей, То будет он в гробу на этих днях, ей-ей!» «О боже! — говорю. — Коль так, и я страдаю, Но чем ему помочь — никак не угадаю». «Его, — сказала та, — нетрудно излечить: Он хочет видеть вас и с вами говорить, Чтобы от гибели его предохранили Те самые глаза, что горе причинили». «Ну, — говорю, — коль так, я помогу всегда; Он может хоть сейчас прийти ко мне сюда».Арнольф (в сторону).
Ах, ведьма гнусная, разносчица отравы! За эти происки ты жди в аду расправы!Агнеса.
Так он пришел ко мне, и хворь с него сошла. Ну в чем, скажите мне, вина моя была? И как, по совести, могла я согласиться Дать умереть ему и не помочь лечиться, Когда мне жалко всех, кто горе перенес? Цыпленок ли умрет — и то не скрою слез.Арнольф (в сторону).
В ее невинности сомненья невозможны; Виною мой отъезд, увы, неосторожный. Она без помощи оставлена была В добычу хитрости и всем соблазнам зла. Повеса же, боюсь, готов на что угодно. Как знать, не слишком ли он вел себя свободно?Агнеса.
Что с вами? Сердитесь вы на мои слова? Или, по-вашему, была я не права?Арнольф.
Нет. Расскажите мне о том, что дальше было, Как вел себя ваш гость, как время проходило.Агнеса.
О, если б знали вы, как счастлив стал он вдруг, Как с первого же дня прошел его недуг, Какую мне поднес шкатулку из эбена, Как деньгами дарил Жоржету и Алена, Вы полюбили бы его не меньше нас!Арнольф.
Но что же делал он, когда бывал у вас?Агнеса.
Он клялся мне в любви, в любви великой силы, И говорил слова, и все мне были милы, Так милы, что ни с чем их не могу сравнить. Бывало, лишь начнет об этом говорить, Как что-то сладкое щекочет, задевает, Сама не знаю что, но сердце так и тает.Арнольф (в сторону).
Поделиться с друзьями: