Полное собрание сочинений в трех томах. Том 1

Валер.

Да, осторожным быть, пожалуй, и не грех, Но все же…

Эраст.

Он один ответит вам за всех.

Валер.

Он? Он?..

Полидор.

Не ошибусь, скажу тебе заране: Еще не знаешь ты всех странностей Асканя.

Альбер.

Не знает, но узнать ему легко вполне.

Валер.

Пускай же он скорей докажет это мне.

Маринета.

Как? На глазах у всех?

Гро-Рене.

Нет, это непристойно.

Валер.

Насмешки выносить не стану я спокойно. Смотрите, голову кому-нибудь пробью!

Аскань.

Нет-нет, выказывать не стану власть мою, И в этом случае, где все равно мне милы, Увидят слабости моей пример, не силы. Не относитесь же ко мне вы, как к врагу: Нет, гнева против вас иметь я не могу. Так небом суждено, чтоб вы здесь победили, Чтоб вашею рукой убит был брат Люсили. Не то что мощь свою пред вами восхвалять — Аскань готов сам вас о смерти умолять, Когда бы эта смерть могла своею властью Открыть вам светлый путь к спокойствию и счастью И пред лицом людей в супруги дать вам ту, Кто в сердце уж давно хранит о том мечту.

Валер.

Нет-нет, хотя б весь мир молил меня об этом — Коварство низкое…

Аскань.

Но перед целым светом Я поклянусь, Валер, что вам она верна И сердце чистое хранит для вас она. Безумна страсть ее, невинна добродетель. Спросите батюшку — он этому свидетель.

Полидор.

Да-да, мой милый сын. Мы шутку прекратим, Положим мы конец мучениям твоим. Вот та, с кем связан ты любовью и обетом; Не сразу ты ее узнаешь в платье этом. Из-за семейных дел скрывали с детских лет, Что девушка она, и был обманут свет, Но молодой любви таинственная сила Первоначальные все планы изменила. Да не смотри же так — я больше не шучу И правду наконец открыть тебе хочу. Ну, словом, с ней тебя — под именем Люсили — Все клятвы верности в ночи соединили. Никто не знал о том, и вот что с этих пор Посеяло меж вас смятенье и раздор. Асканя больше нет — пред нами Доротея, Вы можете любить друг друга не краснея. Теперь ваш тайный брак мы заново скрепим.

Альбер.

И вот она, дуэль — с противником таким, — Которая должна смыть ваше униженье; Такой — не запретит закона повеленье.

Полидор.

Вполне понятно мне, как ты смущен теперь, Но колебанию здесь места нет, поверь.

Валер.

Нет-нет. Противиться не думаю нимало. Конечно, этим всем я был смущен сначала, Конечно, изумлен, но более — польщен. Любовь, волнение и радость — точно сон. Ужели этот взор…

Альбер.

Валер! В такой одежде Ей странно слушать вас. Пускай изменит прежде Наряд и явится в девической красе. Пойдем, подробности узнаете вы все.

Валер.

Простите мне, Люсиль. В невольном заблужденье…

Люсиль.

Прощается легко такое оскорбленье.

Альбер.

Прошу, отправимся ко мне сначала в дом: Там на досуге мы любезничать начнем.

Эраст.

Но позабыли мы средь мирных разговоров, Что все еще предмет остался для раздоров. Счастливо излечен сердечный наш недуг, Но Маринета здесь и двое наших слуг. Кого же одарит она своей любовью? Им это разрешить необходимо кровью.

Маскариль.

Ну нет, простите! Кровь мне самому нужна. За толстяка Рене пускай идет она. Красотка милая! С твоим знаком я нравом, Не будет брак служить препятствием забавам.

Маринета.

Не думаешь ли ты, что будешь мне дружком? Нет! Муж — куда ни шло! Какого мы найдем, Такого и берем, пусть будет безобидный, Но уж поклонник-то обязан быть завидный.

Гро-Рене.

Постой! Как женимся — тебе совет я дам: Отнюдь любезников не допускать к дверям.

Маскариль.

Как! Только для себя намерен ты жениться?

Гро-Рене.

Да-с, за моей женой прошу не волочиться.

Маскариль.

Эх, успокоишься ты быстро, милый кум, Не станешь поднимать из-за пустого шум. Да, тот, кто до венца ревнует очень бурно, Потом под башмаком жены живет недурно.

Маринета.

Не бойся ничего, мой милый муженек. Любезности пойдут любезникам не впрок — Тебе рассказывать все откровенно буду.

Маскариль.

Скажите, как мне тут не подивиться чуду? Мужей в наперсниках я видеть не привык!

Маринета.

Ну ты, туз пиковый! Попридержи язык.

Альбер.

Я в третий раз прошу под кров гостеприимный Беседу продолжать с приятностью взаимной.

СМЕШНЫЕ ЖЕМАННИЦЫ

Комедия в одном действии

Перевод Н. Яковлевой

ПРЕДИСЛОВИЕ

[43]

Странное дело: [44] человека печатают без его согласия! По-моему, это высшая несправедливость; я готов простить любое другое насилие, только не это.

Я вовсе не собираюсь разыгрывать роль скромного автора и не за страх, а за совесть обливать презрением собственную комедию. Я бы ни с того ни с сего оскорбил весь Париж, обвинив его в том, что он аплодировал какой-то чепухе. Коль скоро публика является верховным судьей такого рода произведений, с моей стороны было бы дерзостью опорочить ее приговор. И будь я даже самого худшего мнения о своих Смешных жеманницахдо появления их на сцене, теперь я должен был бы увериться в том, что они чего-нибудь да стоят, раз столько человек одновременно их похвалило. Но коль скоро значительною частью достоинств, найденных зрителями, моя комедия обязана мимике и интонациям актеров, я побоялся лишить ее этих украшений; я полагал, что успех, который она имела во время представления, достаточен и что им вполне можно удовлетвориться. Повторяю, я решил показывать ее только при свечах, чтобы не подавать кому-либо повода вспомнить известную пословицу; [45] мне не хотелось, чтобы она перепорхнула из Бурбонского театра в галерею Суда. Все же я не смог этого избежать и, к вящему своему огорчению, увидел копию пьесы в руках книгопродавцев, а при ней — привилегию, добытую нахрапом. Я мог сколько душе угодно восклицать: «О времена! о нравы!» — мне ясно доказали, что я должен либо печататься, либо затеять тяжбу, а последнее зло еще горше первого. Итак, надо покориться судьбе и дать согласие на то, что все равно не преминули бы сделать и без моего позволения.

43

Перевод Б. И. Ярхо.

44

Странное дело… — «Смешные жеманницы» были первой комедией, отданной Мольером в печать. Обстоятельства этого дела несколько необычны. После успешной премьеры комедии 18 ноября 1659 г. последовал ее двухнедельный запрет. Между тем интерес публики к ней все возрастал. Пользуясь этим, издатель Жан Рибу, раздобыв рукопись, хотел отпечатать ее без ведома автора. Энергичное вмешательство Мольера воспрепятствовало этому. Опротестовав право Рибу на напечатание комедии, Мольер передал его книгоиздателю де Люину.

45

… вспомнить известную пословицу… — Подразумевается французская пословица: «Cette femme est belle `a la chandelle, mais le jour g^ate tout» («Эта женщина красива при свечах, но дневной свет все портит»).