Полное собрание сочинений. Том 13. Война и мир. Черновые редакции и варианты

У Амштетена по дороге в Вену русские обозы не успели еще вытянуться вперед авангарда по дороге к Кремсу, где Кутузов намерен был переправиться на ту сторону Дуная, как французские войска под начальством Мюрата и Ланна настигли арьергард и произошло Амштетенское сражение, вследствие которого русские отступили сообразно с своими намерениями и в котором по словам неприятеля: «Les russes d'eploy`erent une rare bravoure et montr`erent un courage f'eroce: bless'es, mutil'es ils combattaient avec fureur jusqu'`a ce qu'on les eu d'esarm'es» [1618] и т. д. [1619] Вслед за этим было такое же вынужденное со стороны русских дело при М"oльке, и армия Кутузова исполнив свое назначение, отступила, задерживая неприятеля, до [1620] большого Маутернского моста на Дунае, перешла на ту сторону. [1621] «Les russes fuyent encore plus vite que nous ne les poursuivons,» [1622] писал Ланн Бонапарту, «ces mis'erables ne s'arr^eteront pas une fois pour combattre». [1623] Недалеко от Кремса однако «ces mis'erables» [1624] остановились. Мортье перешел с семью тысячами на нашу сторону реки. Кутузов атаковал и произошло знаменитое сражение под Кремсом или Дарнстейном, где была уничтожена русскими дивизия Газона [?] и Дюпона, взято знамя, три орудия и сам генерал Мортье. За это сражение великие похвалы были воздаваемы и воздаются со стороны русских и австрийцев русским войскам и еще большие со стороны французов французским войскам. В главной квартире, в которой были веселы, князь Андрей Болконский, находившийся при генерале Д[охтурове] во всё время этого сражения, с великой похвалой был представлен Кутузову Дохтуровым и от Кутузова с известием о этой победе послан к австрийскому двору, находившемуся в это время в Брюнне, так как Вена была уже в опасности от неприятеля. Назначение это уже была награда и обещало еще больших наград и почестей со стороны австрийского императора. [1625]

1618

[Русские обнаружили редкую доблесть и свирепую храбрость: раненые, изувеченные, они бились с ожесточением до тех пор, пока их не разоружили].

1619

Зач.:Как и обыкновенно в подобных случаях, французы приписали победу себе, русские же достигли своей цели, отступив

1620

Зачеркнуто:Кремса и в Кремсе

1621

Зач.:Дуная и расположились около Кремса.

1622

[Русские удирают еще быстрее, чем мы их преследуем

1623

Эти несчастные не задержались ни разу, чтобы принять сражение

1624

[эти несчастные]

1625

Зач.:В ночь 31 октября на берегу Дуная, в разрушенной и сожженной деревне Дюренстейне, около крайнего дома, стены и крыша которого уцелели, толпилось много народа и стояло много лошадей, которых держали казаки. В первой комнате сидел генерал Дохтуров, с адъютантами и свитой. Князь Андрей Болконский записывал что то в угле при свете свернутой веревкой восковой свечи.

Левый берег Дуная был очищен французами, остатки их разбитых колонн перебирались ущельями на мост в Л[еобен] или на флотилию, которая перевозила их.

Пленных французов вели в Брюнн и везли трофеи. Они обгоняли обозы раненных, которых по десяти в одном форшпане везли моравы по каменистой гористой дороге из Кремса, где уже недоставало места. В полках, находившихся в деле, хоронили убитых и переформировывали роты. Команда, нарочно для того назначенная, хоронила французов и неизвестных в поле сражения. Солдаты многих полков оправились обувью, снятою с убитых, и многие щеголяли в французских башмаках. Тело Feldmarchal'a Smidt при к[оролевской] ген[еральной] кварт[ире], убитого под Дюренстейном, с почестями на почтовых отправлено в Брюнн. Жители, разбежавшиеся из селений верхнего и нижнего Леобена, Дюренстейна, разбежавшиеся в горы, возвращались, находя разрушенные пепелища там, где оставили богатые домы.

Брюнн, и в обыкновенное время большой, старинной, оживленный, более половины моравами населенный город, в ноябре 1805 года был особенно оживлен присутствием в нем австрийского двора, выехавшего из Вены, и военных, приезжавших из армии и живших в нем в постоянной службе при императоре.

2 ноября утром пришло известие о Кремской победе. У императора был торжественный прием. Военные и дипломаты цугами в парадных формах встречались по узким с высокими домами улицам. Накануне был первый снег. 2 ноября был ясный осенний день с утренним заморозком. [1626] После полдня снег оставался только кое где на крышах и в тени, всё стаяло и мокрые мостовые и нарядный народ блестел и шумел по улицам на ярком солнце.

1626

На полях:Девушник, умный, обтянутый блондин.

— Tiens, mon cher Bilibine! Je n'aurais jamais cru que dans ce vilain trou morave on puisse s'installer aussi gentillement. Charmant! [1627] — говорил [1628] тонкой, [1629] небольшой ростом и совершенно лысой черноватый человек лет сорока в придворном австрийском дипломатическом мундире, входя в кабинет русского дипломата Билибина и оглядывая вокруг себя изящное, роскошное и, видимо, до малейшей тонкости обдуманное, с коврами, мраморами, цветами и наклоненными картинами убранство комнаты. — Tiens, vous n'avez pas m^eme oubli'e votre clavecin, [1630] — говорил он с тем выражением гладко выбритого, умного и твердого, сухого [1631] лица и тем тоном, который ясно показывал, что ничто не ускользало от наблюдения его небольших узких глаз и ничто вместе с тем не могло заставить его переменить то выражение этих глаз и постоянно слегка тонко улыбающегося изогнутого рта, которое было на нем в то время, как он вошел в комнату. Австрийской дипломат сел подле Билибина, сложив свои красивые, обтянутые, белые, с выступающими икрами, в чулках ноги и достал из жилета золотую табакерку.

1627

[А, милейший Билибин! Никогда бы не поверил, что в этой скверной моравской трущобе можно так уютно устроиться. Прелестно!]

1628

Зачеркнуто:крошечный

1629

Зач.:сухой

1630

[Каково, вы даже и клавесина своего не забыли]

1631

Зач.:горбоносого

— Que voulez vous, mon cher? [1632] — отвечал Билибин худой, [1633] с отвиснувшей везде кожей, жилистой человек с опустившимися мускулами болезненно желтого лица, переменяя свое лежачее, усталое положение на сидячее, но не менее изнуренное. — Que voulez vous, mon cher, je t^ache de me rendre la vie douce autant que possible. [1634] И без этого наше положение так противно, так гадко, что ежели бы я был здоров, как вы, мне бы досадно и совестно на себя было, — сказал он по французски, как и происходил весь разговор. И слова, и голос, и лицо, и поза, и смысл речей Билибина выражали безвыходную тоску, безнадежность и апатию, но [1635] серые [1636] глаза, смотревшие из под сморщенного лба, выражали [1637] заботливость и внимание и напряжение ума. Линия лба и редких кривых бровей над глазами Билибина никогда не бывала спокойна и не имела никогда одной определенной прямой или полукруглой линии. То мешок кожи опускался над носом и брови поднимались кверху, то поднималась одна бровь в то время, как другая опускалась, то то же происходило с левой бровью, то вдруг опускались обе и вытягивался кверху мешок кожи над переносицей. То вся кожа над лбом, с коротко обстриженными с проседью волосами за ушами, двигалась на черепе. Видно было, что Билибин знал, что к нему заедут и что поэтому так спущена до половины была драпри и так изящно сверх батистовых манжет и манишки был накинут на него халат из турецкой шали.

1632

[Что вы хотите, милый мой?]

1633

Зач.:развинченный

1634

[Что вы хотите, милый мой, я стараюсь усладить свою жизнь, елико возможно].

1635

Зачеркнуто:карие

1636

Зач.:весьма энер[гичные] небольшие

1637

Зач.:совсем противное. В них выражались

Оба молча посмотрели друг на друга. И в глазах их перебежала та отражающаяся искра сознания того, что собеседник понимает меня и понимает, что я понимаю, что он понимает. У графа Штудена, австрийского дипломата, только больше подалась к углам губ постоянная улыбка на изогнутом рте, у Билибина вместо улыбки, как парик, поднялась вся кожа с стриженными волосами на лбу и черепе и дрогнула за ушами. [1638]

— Voyons, [1639] — сказал взгляд Билибина.

1638

Зач.:Приступайте к делу

1639

[Посмотрим]

— Tenez ferme! [1640] — сказал взгляд графа Студена. Граф Студен был человеком, начинавшим делать себе известность в дипломатическом мире. Билибин был уже известен, как замечательно тонкий дипломат, под видом усталости и болезненности умевший скрывать и выпытывать то, что ему нужно было скрыть или выпытать. Он понял теперь, что дело Студена заключалось в том, чтобы сондировать русский дипломатический terrain [1641] в отношении того, как посмотрит русское правительство на заключение мира, так как в случае войны столица Вена была в опасности. Перед ней уже стояла вся непобедимая армия Бонапарта. А защита заключалась только в тринадцати тысячах плохого войска. Кутузов же, поворотив за Дунай на соединение с Буксгевденом, не мог защитить столицу.

1640

[Держитесь!]

1641

[почву]

— Que pensez vous de cette 'echauffour'ee de Durenstein que nous sommes sens'es — accepter comme une grande victoire? [1642] — спросил граф Студен.

— Tout cela ne nous rend pas votre Vienne ch'erie. Ah. Cependant [ce]la nous <d'elie> un peu les mains. Voil`a tout, — отвечал Билибин. — Et je suis de l’opinion, que cette 'echauffour'ee aura quelque influence `a Berlin. [1643]

— L'affaire ne se d'ecide pas par la poudre `a canon, mais par ceux qui l'ont invent'e, — отвечал Студен, улыбаясь и нюхая. — Mais Vienne ne tiendra pas. [1644]

1642

[Каково ваше мнение о стычке при Дюренштейне, которую нам предлагают принять, как большую победу?]

1643

[Однако, всё это не возвращает нам вашей милой Вены. Но, впрочем, это несколько развязывает нам руки. Больше — ничего, и я убежден, что эта стычка будет иметь некоторое значение для Берлина.]

1644

Не порох решит дело, а те, кто его выдумали. [Но Вена не удержится.]

— Avez vous recu le courrier de Berlin? [1645] — спросил Билибин, не отвечая на замечание о том, что Вена не может держаться.

— Non, mais voyez, la mort du pauvre Schmidt a 'et'e p'eniblement ressenti. Nous n’avons personne pour le remplacer. L’archiduc Ferdinand... [1646]

— Un archiduc vaut l’auire n'est ce pas? [1647] — сказал Билибин, смеясь и намекая на слова, сказанные кем то в Вене в то время, как для того только, чтобы помирить желания русского правительства о назначении Кутузова, как старшего чином, главнокомандующим и желания австрийского правительства назначения Мака, младшего чином, — фельдмаршалом был сделан эрцгерцог Фердинанд, молодой и ничего не обещавший человек. Тогда то было сказано в дипломатическом кругу «archiduc vaut l’autre» и было всеми повторяемо.

1645

[Получили ли вы берлинскую почту?]

1646

[Нет. Но смерть бедного Шмита весьма чувствительна. Нам некем его заменить. Эрцгерцог Фердинанд...]

1647

Один эрцгерцог стоит другого [не правда ли]

Оба сдержанно посмеялись.

— Mais voyez vous, on m’a parl'e de l’impossibilit'e o`u se trouve Auersberg (начальник военной крепости Вены) de tenir contre les francais. Et puis qui sait si cette affaire de Кремс n’est pas le moment avantageux pour en profiter et traiter avec avantage. [1648]

— Je suppose que le P. R. n’est pas de cette opinion, — отвечал Билибин, под именем Р. разумея нашего посланника. — Et je suppose qu’il n’accepterait pas les ouvertures qu'on lui ferait `a ce sujet avant d'avoir recu des nouveaux ordres de son ma^itre. [1649]

1648

[Но видите ли, мне говорили: Ауерсберг не в состоянии удержаться против французов. И потом кто знает, может быть Кремское дело является благоприятным моментом для выгодных переговоров. Не следует ли им воспользоваться?]

1649

[Полагаю, что П. Р. иного мнения. Полагаю, что он не принял бы предложений касательно этого дела, не получив нового приказания от своего повелителя.]

— Oh, non, vous vous m'eprenez sur mes intentions, — отвечал поспешно улыбаясь Студен, но взглядом своим давая чувствовать, что Билибин понял его. — Il ne peut ^etre question de paix pour le moment, mais c'est tout de m^eme f^acheux que l’absence de l’empereur Alexandre nous empoche de profiter de la position avantageuse dans laquelle nous pose celte affaire et de pr'evenir peut ^etre de plus grands d'esastres. Qui sait ce qui pourrait arriver `a notre arm'ee si le pont de Vienne 'etait forc'e et si Bonaparte tournant Koutouzoff lui e^ut couper la retraite. [1650]

1650

[— О нет, вы неправильно меня поняли. В настоящую минуту о мире не может быть и речи, но тем не менее досадно, что отсутствие императора Александра лишает нас возможности воспользоваться благоприятным положением, которое мы приобрели, благодаря этому делу, и тем, может быть, предотвратить большие бедствия. Кто знает, что предстоит армии, ежели венский мост будет взят и Бонапарт, повернув на Кутузова, отрежет ему отступление?]