Полное собрание сочинений. Том 9. За порогом весны

Много мяса «охотнику» было не нужно. Он положил в кузов всего одну тушу и спокойно поехал, надеясь на безнаказанность. Шофера нашли и судили. Предстали перед судом и братья Сучковы. (Каждому — год изоляции и шестьсот рублей штрафа за причиненный ущерб природе.) Однако эти вопиющие случаи вовсе не исключение в злоупотреблениях «механизацией». Из степных районов пишут об охоте на зайцев с фарами. (Ночью автомобиль колесит по озими без дорог. Из него стреляют в ослепленных, остолбеневших зверьков.)

С быстро идущей по воде лодки стреляют по уткам. (Птица еще не знает силы мотора, взлетать запаздывает и становится легкой добычей.) На больших стройках электрическим током «контачат» рыбу. В Сибири, где техника помогает человеку осваивать пространства, ее беззастенчиво обращают и против животных.

Подъехать к берлоге медведя на тракторе и, ничем не рискуя, в упор расстрелять зверя (был такой случай!); взрывчаткой убить в реке рыбу; с вертолета, снизившись до предела, пальнуть по медведю… Это, к сожалению, для некоторых становится нормой поведения. Я знаю это не только по письмам в редакцию. Многое наблюдал сам или слышал рассказы «из первых рук». Можно понять ситуацию, когда в суровых дебрях человеку надо добыть кусок мяса, чтобы не умереть. Вполне очевидно, что охота на Колыме или на Нижней Тунгуске отличается от охоты в Тамбовской или Калининской областях. И все же нравственные критерии для человека остаются всюду едиными. Он не должен развязывать руки силе, от которой природа защититься не может. Этот нравственный закон касается всех одинаково — геолога, нефтяника, шофера, летчика, добытчика золота, человека военного, речника, лесоруба. Продвигаясь в девственные места, мы должны помнить: житье только в обществе воробьев житье обкраденное. От нашей мудрости, сдержанности и культуры зависит благополучие мира, который нас окружает и без которого жизнь потеряла бы многие краски. Сдержанности и самоограничения требует теперь даже традиционная борьба с давним врагом человека — волком. Охоту на него там, где он еще приносит ощутимый ущерб, запретить невозможно. Но показывать в кино охоту за волком на самолете и вертолете, показывать как доблесть сегодня уже нельзя. Такая охота очень похожа на раскопку барсучьей норы бульдозером.

* * *

А теперь о жестокости в городе. Не станем бередить душу читателей перечислением всего, что буквально валом идет в редакцию, — жалобы, акты, коллективные письма, снимки, ребячьи листки из тетради… Жестокость… Проблема не новая. В газетах о ней писано столько, что, право, не знаешь, с какой еще стороны подступиться. Проблема эта становится также предметом художественного и публицистического исследования. Превосходная повесть воронежца Гавриила Троепольского «Белый Бим черное ухо» и только что вышедший фильм Сергея Владимировича Образцова «Кому он нужен, этот Васька?». Оба произведения заостряют наше внимание на том, почему он нужен нам, «этот Васька», и чем чревато для человека небрежное и тем более жестокое обращение с животными.

Истоки проблемы достаточно очевидны. Переселившись из деревень в города, люди ослабили связи с живой природой. Корова, овцы, кролики, куры, дикие птицы, всякого рода жуки и козявки — это, как теперь выясняется, очень нужный для человека мир. Телевизор, увы, этот мир полностью заменить нам не может.

Но кого возьмешь с собой в многоэтажные общежития? Собака и кошка оказались наиболее приспособленными жить с людьми на паркете, правда, не в качестве сторожей и охотников за мышами, а просто подобно цветам в горшках «для компенсации потерянного людьми».

Собака и кошка всегда зависели от милости человека. Но в городе они стали попросту его пленниками. Хорошо обставленная, удобная для нас квартира для собаки все же — тюрьма. И если пса не выводят поразмять ноги, не дают подышать на земле дразнящими его запахами (это целый мир для собаки!), комната превращается в карцер. У деревенского дома собака сама найдет все, что ей недостает в пище; заболев, она разыщет нужную траву и излечится; когда надо, она выкупается; валяясь в горячем песке, избавится от паразитов. В городе, заводя собаку, заботу обо всем этом человек берет на себя. Если эти добровольные обязательства нами не выполняются — это жестокость. Поэтому, прежде чем поселять животное в доме, надо трижды подумать: способны ли вы обеспечить четвероногому другу существование, соответствующее его природе?

За порогом дома проблемы не исчезают… Собаку вывели погулять. Но город, увы, не приспособлен для этого. На бульваре и в парке, где вы появились, немедленно возникают конфликты. Мать испугана за ребенка, к которому подскочила собака, да и взрослому человеку не очень приятно, когда к нему мчится овчарка или пусть даже маленький пес. «Он не тронет!» — кричит хозяин и раздражается, если испуганный человек протестует. Значит, нужен намордник и поводок.

Но собака должна побегать. Выход один: для этого в городе надо выделять (а при планировке бы мы ни относились к Фрейду, надо признать правоту его мысли о том, что в раннем возрасте в нас звучит отголосок давно прожитых людьми времен, возможно, еще пещерных времен. Этим объясняется иногда просто коробящая жестокость детей. В формировании личности очень много зависит от того, как человек проживет детство. Мудрое воспитание почти всегда излечивает атавизмы жестокости.

Отношение к животным — необычайно действенный инструмент воспитания. Заботился о животных — доброта прорастает в душе ребенка. Вешал мальчишка кошек, истязал пса, с удовольствием наблюдал за мучением голубя с подпаленными крыльями — хорошего в человеке будет немного. Это не умозрительные предположения, это давно замечено в жизни.

Вот выдержка из статьи известных советских ученых, размышлявших об истоках преступности: «Один из нас опросил 100 граждан, привлеченных к суду за хулиганство и бандитизм. 78 (!) из них рассказали, как в детстве они стреляли в птиц, издевались над кошками и собаками…» Такое же исследование произвел в своем фильме Сергей Владимирович Образцов. На экране мы видим стриженных под машинку парней и слышим признания: «Да, это было», было — вешали кошек, отрубали хвосты собакам, объектом их издевательства стали потом и люди. Не следует думать, говорит с экрана сам Образцов, что из каждого, кто в детстве пнул пса и прищемил кошке хвост, непременно вырастает преступник. Но каждый преступник почти всегда имеет в своей биографии «собак и кошек».

Таков один из истоков жестокости. Во избежание печальной жатвы всеми возможными средствами надо внушать растущему человеку: любое проявление жизни требует уважения и внимания, любое слабое существо нуждается в заботе и покровительстве. Наблюдение животных дома, в зоопарке, а всего лучше в природе (пусть козявка) всегда благотворно.

Но надо отчетливо сознавать: приближение к себе животных — дело ответственное. Бессердечное или хотя бы равнодушное отношение к существу, принесенному под крылу «для развлечения», — начало зла.

Откуда берутся бездомные собаки и кошки, над которыми дети «экспериментируют»? Два пути. Первый — выдворение из дома животного, которое завели, не подумав, и оно оказалось обременительным. (Еще чаще кошку или собаку оставляют на произвол судьбы при переездах на новое место.) И еще один путь. Животные плодятся. Процесс этот не всегда удается держать под контролем. Что делать? В деревне, я знаю, в этих случаях поступали просто. Кто-либо из взрослых, потихоньку, не беспокоя детей, уносил слепых котят в лес, в овраг. (В условиях города эту проблему поможет решить ветеринар, усыпляя лишний приплод.) Сверхдрамы тут нет.

И безнравственного тоже. Главное — оградить от этого грустно-неизбежного дела детей. Больший моральный грех — пожалеть щенят и котят, оставить жить, а потом (это почти неизбежно) все же лишить их дома. И дело не только в том, что будет страдать неприкаянное животное.

Порождается цепь идущих друг за другом явлений: мальчишкам подброшен обильный «экспериментальный материал», возникают санитарные проблемы, а значит, неизбежный отлов животных (он превращается часто в публичную инквизицию)…

А что касается драматических «экспериментов» подростков, долг каждой матери, услышав об этом, встревожиться.

О фильме «Кому он нужен, этот Васька?». Сергей Владимирович Образцов сделал очень своевременную, нужную, мудрую и интересную кинопроповедь. О чем? О месте животных в человеческой жизни, о доброте и жестокости, о мире наших чувств и привязанностей. Фильм уже на экранах. Но, сидя вместе с сотней зрителей в специальном кинотеатре на старом Арбате, я подумал, что работа доброго, талантливого человека не выполнит своего назначения, если вот так, часовым сеансом один-два раза в день пройдет на Арбате и в таких же кинотеатрах других городов. Фильм непременно должны увидеть в каждой семье — дети и взрослые. Стало быть, главный экран для него — телевидение. Не один раз и в лучшее телевизионное время должна прозвучать эта страстная проповедь доброты. Полагая, что все так и будет, уместно только предостеречь зрителей от возможной и, конечно, совершенно естественной реакции: «Заведем-ка и мы себе зверя!» Не торопитесь. Лев в доме, лось во дворе, крокодил в ванне — это все интересно, но терпимо только в исключительных случаях.