Полное собрание стихотворений

2

Светом облит лик иконы, перед ней стоит налой, Слышны вздохи, слышны стоны, И, во прах склонясь главой, Горько плачет Теодора, Кудри по полу легли; Завтра день его позора, Завтра с горестной земли Милый друг ее умчится; Не слезой горячей к ней Он в последнее простится — Жаркой кровию своей!

3

Уж редеет сумрак хладный, Уж поднялся эшафот, И кругом толпою жадной Собирается народ. Час настал. С своей женою К башне подошел барон И могучею рукою Уж замка коснулся он. Вдруг с окна над ним слетело Что-то. — Ах! — и уж в пыли Два разбитых мертвых тела Близ дверей тюрьмы легли.

4

Там, в капелле, под горою, За решеткой золотой, Спит под мраморной плитою Рауфенбах с своей женой. Любо черни на просторе, Что толпе любви закон? Душно в гробе Теодоре Спать с немилым; где же он? Холм песчаный за рекою Лег над избранным твоим. Всё там тихо, — лишь зарею Ворон каркает над ним.

1840

Удавленник

Ужин сняли. Слава богу, Что собрались как-нибудь. Ну, присядем на дорогу, Да и с богом в дальний путь. Вот уж месяц вполовину Показался, — не поздай; Только слушай: ты долину За кладбищем объезжай! Речь давно об ней ведется: Там удавленник зарыт. Только полночь — он проснется И проезжих сторожит. Как огни, у исполина Светят страшные глаза; На макушке, как щетина, Поднялися волоса; С шеей, петлею обвитой, Как котел он посинел, Зубы кровию облиты, И язык окостенел. Самому мне с ним возиться Довелось лет пять назад; И теперь — когда, случится, Вспомнишь ночью — и не рад! Всё ли в путь собрали сыну? Вот и с богом: поезжай! Только слушай: ты долину За кладбищем объезжай.

1840

Лирические стихотворения

Безумная

Ах, не плачь и не тужи, Мать родная! Покажи, Где его могила! Иль не знаешь ты того, Как я нежила его, Как его любила? Ох, родная, страшно мне: Он мерещится во сне С яркими очами! Всё кивает головой И зовет меня с собой Грозными речами. Нет, родная, бог уж с ним! Не пойду я вслед за ним: Он меня задушит. Пусть он спит в земле сырой; Мой приход его покой В гробе не нарушит. Ох, родная, покажи, Где он, где он? — Задуши Ты меня, мой милый! Сладко я умру с тобой; Ты поделишься со мной Тесною могилой. Не задушишь ты меня: Обовьюсь вокруг тебя Жадными руками; Я прижмусь к твоим устам И полжизни передам Мертвецу устами. Что ж ты смотришь на меня? Мне смешно и без тебя: Сердце лопнуть хочет! Тяжко мне среди людей! Слышишь… Свищет соловей, И сова хохочет. Ха-ха-ха! так смех берет! То из раны кровь польет, То застынет снова; Жадно кровию напьюсь, Сладко-сладко захлебнусь Кровию милова. В чистом поле он убит И в сырой земле лежит С раною кровавой. Кровь и слезы — слезы — кровь, Где ж ты, где, моя любовь С головой кудрявой? Вскинусь птицей, полечу, Черны кудри размечу По челу кольцами. Улыбнись же, полно спать! Это я пришла играть Черными кудрями!

Две розы

Вчера златокудрявый, Румяный майский день Принес мне двух душистых Любовниц соловья: Одна одета ризой Из снежных облаков, Другая же — туникой Авроры молодой. Я долго колебался, Какую розу взять. Ах, белая так нежно Зеленые листки В венке моем пахучем, Целуя, оттенит! А ты, коралл душистый, Прильнув к моей груди, Горячее дыханье Бальзамом напоишь; И взоры огневые Красотки молодой Скорей падут на сердце, Над коим дышишь ты!.. И с розы на другую Бросал я жадный взор. Заметив нерешимость, Мне юный Май сказал: Возьми сестер обеих И, счастливый вдвойне, Укрась венок зеленый И любящую грудь! Я принял их и понял Спасительный урок. Давно на дне кристальном Души моей живой Любуется собою Наины светлый взор, И грудь полунагая, И черная коса; И тут же ненарочно В тени златых кудрей Красотка Зинаида Предстанет предо мной. И каждый раз, как кольца Упругие прыгнут И золотом заблещет Их радужный отлив, Я слышу, как в ланитах Моих зардеет кровь. Вы розы — да, две розы! — Обеим вам любовь!

1840

Серенада («Плывет луна по высоте…»)

Плывет луна по высоте, Смахнув с чела туман ревнивый, И в сладострастной темноте Шумят ветвистые оливы. Чу, — слышу звуки вдалеке! Там, под балконом, близ ограды, Поют — и эхо по реке Несет аккорды серенады. И звуки, стройные сыны Звончатой лиры Аполлона, Несут владычице балкона На ложе пламенные сны. Луна плывет, река дрожит, Трепещет сердце у поэта. Проснись, о дева, он стоит И ждет отрадного ответа. И вдруг раздался тихий звон Замка средь звуков песнопенья, И вот брюнетка на балкон Взошла с улыбкой умиленья, И, будто невзначай, само, Скользнув из ручки девы милой, Сердец поверенный — письмо Упало вниз через перилы.

1840

Мой сад

В моем саду, в тени густых аллей, Поет в ночи влюбленный соловей, И, позлащен июньскою луной, Шумит фонтан холодною волной, Кругом росой увлажены цветы, — Пойдем туда вкушать восторг мечты! Не чужд ли ты волшебных чар любви? В моем саду сильней огонь в крови; Всё чудно там, и звезды над тобой Текут плавней небесной синевой, Луна дрожит и блещет, как алмаз, — Пойдем туда: полюбишь в первый раз! Но если уж ты любишь и любим, Всё там найдешь, всё назовешь своим: Фонтан, цветы, влюбленный соловей — Везде она, везде поют о ней! К луне ли взор — там тихо и светло — Опять она, опять ее чело!

1840

Признание

Простите мне невольное признанье! Я был бы нем, когда бы мог молчать, Но в этот миг я должен передать Вам весь мой страх, надежду и желанье. Я не умел скрываться. — Да, вам можно Заметить было, как я вас любил! Уже давно я тайне изменил И высказал вам всё неосторожно. Как я следил за милою стопой! Как платья милого мне радостен был шорох! Как каждый мне предмет был безотчетно дорог, Которого касались вы рукой! Однажды вы мне сами в том признались, Что видели меня в тот самый миг, Как я устами к зеркалу приник, В котором вы недавно улыбались. И я мечтал, что к вам закралась в грудь Моей души безумная тревога; Скажите мне, — не смейтесь так жестоко: Могла ли в вас наружность обмануть? Но если я безжалостно обманут, — Один ваш взгляд, один полунамек — И нет меня, и я уже далек, И вздохи вас печалить перестанут. Вдали от вас измучуся, изною, Ночь будет днем моим — ей буду жить, С луной тоскующей о прошлом говорить; Но вы любуйтеся веселою луною И ваших девственных и ваших светлых дней Участием в страдальце не темните; Тогда — одно желанье: разрешите, Лицо луны — или мое бледней?

1840

Застольная песня

Фиял кипит янтарной Ипокреной, Душа горит и силится во мне Залить в груди огонь жемчужной пеной. Но что забыть, что вспомнить при вине? Красавица с коварною душою, Ты, божеством забытый пышный храм, И вы, друзья с притворною слезою, И вы, враги с презренной клеветою, Забвенье вам! И вы, мечты, которыми прельщался, И ты, судьба, противница мечтам, — Довольно я страдал и заблуждался, Надеялся, слезами обливался… Забвенье вам! Ты, девы грудь, вы, кудри золотые, Ты, Грации художественный рост, Вы, ямочки и щечки огневые, Ты, тень ресниц, вы, глазки голубые, — Вам первый тост! И вы, друзья святого вдохновенья С мечтательной и нежною душой, Вы, полные к прекрасному стремленья, С тоской души, с улыбкой умиленья — Вам тост второй! И вы, друзья с зелеными венками И с хохотом в досужный Вакха час, — Похмелья гений носится над вами! Поднимем кубки дружными руками! Я пью за вас! Фиял кипит янтарной Ипокреной, И что души тревожило покой — Всё умерло в груди воспламененной, Всё милое — воскресло предо мной!

1840

Кольцо

Скажи кольцо, как друг иль как злодей Ты сжало мне трепещущую руку? Скажи, что мне сулишь: ряд ясных дней Иль черных дней томительную муку? Нет, за тебя мне сердце говорит, И я тебя, мой друг, кольцо, целую, — И, вечности символ, твой круг сулит, Как ты само, мне вечность золотую. Что ж ты молчишь, предвестник лучших дней? Скажи ты мне, подарок обручальный, Скажи, далек ли миг, когда у ней Блестит чело короною венчальной? И счастье мне!.. Но мне ль мечтать о нем?.. Дают ли груз сокровищ несть бессильным? Мне счастья нет в страдальчестве земном, — Найду ль его и за холмом могильным? Зачем же миг, зачем миг счастья мне? Зачем в цепь узника сапфир лазурный? Пусть я несусь по яростной волне, Чтоб потонуть в пучине жизни бурной! О, не мертвей, небесное лицо, Не раздирай души твоим страданьем! О, не блистай, заветное кольцо, И не сжигай груди твоим блистаньем! Прочь, счастье, прочь! — я не привык к тебе, Ее кольцо меня с тобой сковало, — Но, море, — вот, возьми его себе: Его давно ты с шумом ожидало! И не меняет моего лица От тиши к бурям переход столь быстрый, Но сердцу так легко: нет на руке кольца — И нет в душе надежды даже искры!

1840

Утешение

Вспорхнул твой ветреник, уж нет его с тобою! Уже, склонясь к тебе, дрожащею рукою Он шейку белую твою не обовьет, Извившись талией могучею и ловкой, И розы пламенной над милою головкой Дыханье сладкое в восторге не вопьет. Он ветрен — ты верна изменнику душою; Ты плачешь здесь, а он смеется над тобою; Рассмейся, милая, как солнце поутру, Забудь любовника твоей душистой розы, Дай руку мне, — а я пленительные слезы Устами жаркими с очей твоих сотру.