Полукровка из Дома Ужаса
Шрифт:
– Так гораздо лучше. Вполне подходит для главы Двора Ужаса.
Я приподняла бровь:
– Но я же не глава.
Иделиса пожала плечами:
– А должны быть. В любом случае вам нужно выглядеть роскошнее Гренделя.
– Этой голой жабы? Неужели то мое платье было настолько никудышным? – пробормотала я, хмуро глядя в зеркало.
Иделиса бросила мне на колени маленький золотистый клатч – идеальный аксессуар:
– Положите в него что-нибудь из косметики, на случай если высморкаетесь и всё размажете.
Я закатила глаза и сунула в клатч несколько предметов. Только что я
Я встала и вышла в коридор, Иделиса – следом. Когда мы подошли к главному входу, Роан стоял спиной ко мне и разговаривал с Нериусом. Когда я приблизилась, он внезапно обернулся, возможно, предупрежденный благодаря нашей связи.
– Ты опоздала…
Слова замерли у него на языке, раздражение сменилось удивлением. Я почувствовала, как Роан ослабил свою защиту, открывая связь между нашими душами. И от него ко мне хлынул поток желания, гордости, изумления.
Я улыбнулась ему:
– Так что ты сказал?
Роан прочистил горло, его глаза сверкали золотом – он частично раскрылся:
– Неважно. Когда ты войдешь в зал, никто и не вспомнит про опоздание.
Глубоко под лондонским Двором Скорби я шла под руку с Роаном по каменному коридору, освещенному горящими факелами. Это промозглое место казалось мрачным для свадьбы, но вряд ли стоит ожидать от Двора Скорби солнца и радуги. Иделиса шагала позади, за ней – Нериус и Бранвен. Бранвен была в темно-красном – у фейри это цвет траура. На ее побледневшем лице выделялся маленький шрам на левой щеке – последствие нашей с ней стычки несколько месяцев назад. У нее был такой вид, словно она шла на собственную казнь. Я не могла ее винить. Наверное, нелегко оказаться гостьей на свадьбе любимой женщины.
Наконец коридор привел в скалистую пещеру. В центре нее, освещенный яркими парящими огнями, похожими на звезды в небе, находился Храм Скорби. Каменные колонны были увиты наперстянкой, переплетенной с золотыми и голубыми полевыми цветами. Среди виноградных лоз сидели серебристые плачущие горлицы – символы единения радости и скорби. Пока мы поднимались по ступеням, я крепче сжала руку Роана; от его сильного тела веяло теплом.
Когда мы вошли в храм, все взгляды обратились к нам. В первый раз я не думала, что такое внимание вызвано моими эмоциями пикси.
На лицах фейри, сидевших на каменных скамьях, читались почтение и благоговение. Может быть, даже толика страха, когда мы с Роаном шли по проходу. Каменный потолок изгибался аркой с мерцающими огоньками, которые подсвечивали причудливую резьбу в виде кружева. В отсутствие окон, среди обветшалых каменных стен, здесь все равно было удивительно красиво. Яркие полевые цветы расцвечивали каменные стены, алтарь, одежды гостей свадьбы. Впереди не было видно ни священника, ни официального лица – только алтарь на помосте с ярко горящими свечами в канделябрах. На насестах среди древних камней хлопали крыльями и ворковали горлицы.
Роан повел нас к первым рядам для почетных гостей. Мы свернули направо и уселись на каменной скамье рядом
с Найфейн, Королевой Эрнмаса, в жемчужном платье, украшенном полевыми цветами. Она смотрела прямо перед собой, ее бледное лицо сияло. По другую сторону прохода сидел Грендель в темном блестящем костюме, на шее у него висела тазовая кость. Он презрительно взглянул на меня темными глазами – своего рода вызов. Я выдержала его пристальный взгляд, и мы не моргая уставились друг на друга – казалось, прошло несколько часов. Я не боюсь тебя, Жаба.Грендель погладил длинным пальцем кость на шее, продолжая буравить меня взглядом. Наконец соседка-фейри что-то тихо спросила его, и он отвел глаза. Я с облегчением повернулась к Роану.
– А где жених и невеста?
– Это человеческий термин для другой церемонии. А это называется поимка – кульминация в конце охоты.
– Дай-ка угадаю. Мужчина охотится на женщину и ловит ее, а не наоборот.
Роан моргнул:
– Разумеется.
– Ясно. Когда это произойдет? Мне нужно в туалет.
– У нас еще есть немного времени. Некоторые гости пока не прибыли. А у нас принято ждать появления пары всем вместе. – Роан нахмурился. – Ты ужасно не вовремя.
– Иделиса торопила меня, и я выпила четыре кружки кофе, чтобы не заснуть.
Он вздохнул:
– Думаю, время есть.
– Где здесь уборная?
– Здесь, внизу, нет уборной. Фейри устроены иначе, чем люди, и у них нет всех этих ваших постоянных телесных потребностей. Постарайся выйти наружу с самым чинным видом и найди темный уголок в коридоре.
Мои брови поползли вверх:
– Ты хочешь, чтобы я чинно задрала платье в уголке в темном коридоре и чинно помочилась на пол?
– Я бы предпочел, чтобы ты этого не делала. Но если тебе невмочь…
Вздохнув, я поднялась с места с высоко поднятой головой, стараясь не думать о неприличном деянии, которое собиралась совершить. Вышла из темного храма и направилась по каменному коридору, ища какую-нибудь нишу. Но наверняка кто-то пройдет мимо и увидит, как я присела на корточки… Нахмурившись, я пошла дальше, пока не заметила в стене деревянную дверь.
Повернув ручку, я обнаружила маленькую комнату с комодом, кроватью и полуодетой женщиной.
– Извините, – выпалила я, уже закрывая дверь, и тут узнала вишнево-рыжие волосы. – Элрин?
Она обернулась и холодно взглянула на меня:
– Кассандра. Конечно, кто же еще может так ворваться…
– Я просто… ищу уборную.
– Здесь ее нет. Фейри не мочатся целыми днями, в отличие от тебе подобных.
– Понимаю, все вы очень гордитесь своими удивительными мочевыми пузырями, но мне пора. – И я начала отступать в коридор.
– Погоди. Зайди. Пожалуйста… – В голосе Элрин вдруг послышалась отчаянная мольба. – Через минуту сможешь воспользоваться ведром в углу, как свинья.
– Свиньи не мочатся в ведра, – пробормотала я. Элрин только что назвала меня свиньей. Но я видела отчаявшуюся одинокую невесту, которой нужна помощь. Сбитая с толку, я вошла и закрыла за собой дверь.
Элрин повернулась ко мне. Она была голой по пояс; прекрасное льдисто-голубое шелковое платье спадало с талии, так и не надетое до конца.