Полукровка из Дома Ужаса

– Я была в больнице? – спросила я.

– Мы с тобой побывали в шести больницах, – ответил Роан. – В каждом приемном отделении в округе. Я хотел, чтобы ты напиталась человеческим страхом, а затем забирал тебя, пока никто не успел тобой заняться. Я не хотел, чтобы человеческие врачи отравили тебя.

Я моргнула, вспомнив крики: видимо, забрать меня Роану было не так-то просто. Я понимала, почему он не хотел, чтобы мною занимались: любой анализ крови показал бы опасно низкое содержание железа. Если бы врачи попытались это исправить, это могло меня убить.

Я попыталась вспомнить, что произошло до больницы – взрывы, завалы…

– Гости на свадьбе… Что с ними? Сколько пострадало?

– Никто. Ты спасла всех. При взрыве пострадала только ты.

– А Бранвен?

– Насколько я понимаю, управлять тенью, когда она взрывается, не очень приятно, но она поправляется.

– Ты знаешь, что с Сиофрой и Абеллио?

– Мы их не нашли. Бранвен рассказала, что случилось.

Я закрыла глаза, испытывая облегчение, что не придется самой описывать встречу с Сиофрой.

– Прости, что так долго тебя искал. Я тебя еле чувствовал, ты была очень слаба. Думал, ты умираешь. Там были горы обломков, и мы продвигались медленно: боялись, что если копать слишком быстро, то все рухнет и убьет тебя… – Голос Роана дрогнул, и я почувствовала сквозь нашу связь укол страха. Страх и любовь.

– Всё в порядке, – заверила я. – Я выживу.

– Ты едва не…

– Я жива. – Я улыбнулась и тут же сморщилась от боли. – И выздоровею. Спасибо, что спас меня.

Я уже снова погружалась в забытье, когда услышала слова Роана:

– Спасибо, что спасла всех нас.

* * *

Когда я снова проснулась, передо мной как из тумана постепенно проступило встревоженное лицо Скарлетт. На мгновение я почувствовала прилив спокойствия, увидев свою самую давнюю подругу.

Скарлетт выглядела так, словно не спала несколько суток. Она склонилась над кроватью:

– Касс? Проснулась?

– Ага.

И тут я замерла. Я до сих пор находилась в особняке Роана.

– Скарлетт? – едва не завопила я. – Какого черта ты здесь? – В мире Скарлетт все Неблагие были врагами.

– Уговорила Элрин впустить меня.

– А…

Элрин и Скарлетт весьма неприятно провели время в плену у Сиофры, оставившей на спинах обеих одинаковые шрамы. В результате между ними возникло хрупкое доверие.

– Я караулила возле дома Роана с тех пор, как мы узнали о нападении. Разные источники утверждали, что Повелительница Ужаса ранена, возможно, убита, – задыхаясь, произнесла Скарлетт. – Я отправилась прямо сюда, а когда увидела Элрин, то подошла к ней. Она согласилась впустить только меня одну.

Я нахмурилась:

– Вряд ли она осознает возможности ЦРУ в плане инфильтрации. – Я люблю Скарлетт, но теперь она рассекретила перед ЦРУ вход в скрытый чарами особняк.

Скарлетт пожала плечами:

– Она сказала, ее не волнует, что мы нашли вход сюда. Потому что этот особняк ненадолго останется у Роана…

– А, точно. – Элрин нет никакого дела, что ЦРУ узнает, где живет Грендель.

– Что случилось, Касс?

– Я столкнулась с Сиофрой. Она пыталась меня взорвать.

Лицо Скарлетт заметно побледнело. Я почувствовала ее страх.

– Сиофра? Я думала, она в западне.

– Она вырвалась.

Скарлетт огляделась, заметила у себя за спиной зеркало и повернулась к нему лицом:

– Значит, она может быть где угодно.

Я пыталась придумать что-нибудь успокаивающее, но ничего не приходило в голову. Может, Сиофра и правда нацелилась на Скарлетт. Может, даже наблюдает за нами прямо сейчас. Я не знала, что сказать. Через несколько секунд первоначальный страх Скарлетт постепенно прошел, как будто она успокоила себя. Ее нелегко напугать. Страх – естественная реакция на пережитую травму.

Она откашлялась:

– А что говорят врачи?

– Не знаю. Они меня не смотрели.

Скарлетт вытаращила глаза:

– Касс, тебе нужно…

– Мне не нужно переливание крови или наложение швов, Скарлетт. Пока мое тело может питаться страхом, оно заживет быстрее, чем при любом лечении. И я не могу рисковать, если они сделают анализ крови и найдут…

– Точно…

Она слабо улыбнулась, осторожно взяла меня за руку и пожала ее. Это было больно, и я впервые осознала, что кожа на ладони вся в волдырях от ожогов. Я ничего не ответила, но оценила ее нежное прикосновение. Сколько раз за эти годы мы утешали друг друга? Мы были рядом во времена горя, разбитых сердец, тревог. Благодаря общему прошлому между нами возникла связь, которую ничем не заменить. Присутствие Скарлетт успокаивало сердце.

– Я скучала по тебе, – прошептала я. – И хочу вернуться домой.

– Вернешься. – Она улыбнулась сквозь слезы. – Мы что-нибудь придумаем.

– Но я не могу здесь все бросить. Не могу бросить своих друзей. Не хочу бросать Роана.

– Может, мы сумеем помочь… Мы не хотим войны, мы хотим сохранить равновесие.

Я кивнула, чувствуя усталость, сознание мое туманилось. Это казалось подходящим решением – даже идеальным. Пусть мы не сумели заключить союз со всеми домами фейри, но ЦРУ тоже мощный союзник. Если он склонит чашу весов в нашу пользу, мы сможем предложить перемирие. Это лучшее, на что можно сейчас надеяться. Лучший способ гарантировать, что Роан выживет. Более того, единственный способ.

– Вы поможете?

– Конечно. Ради безопасности человечества мы должны сохранять контроль над ситуацией. Нам нужно получше разобраться в политике фейри – понять наших союзников. С твоей помощью.

– Ладно… – Я посмотрела на свою сумочку. В ней был спрятан список, который я составила для Скарлетт, – первый шаг к укреплению нашего союза. К смешению людей и фейри – таких, как я. – Помнишь список, который ты просила?

– Да?

Что заставило меня замешкаться? То, как у Скарлетт на секунду сбилось дыхание? Как ее хватка стала крепче – совсем чуть-чуть? Ее взгляд оставался мягким, любящим, но я уловила в нем еще кое-что.

Нам нужно сохранять контроль.

Как они могут сохранять контроль, имея дело с шестью разными дворами Неблагих, сталкиваясь со сложной политикой фейри, их странными традициями, совершенно незнакомыми людям? Скарлетт хотела как лучше, но на самом деле ей плевать на фейри. Она заботится о людях, своей стране. И кто знает, что остальные сотрудники ее подразделения сделают с этой информацией? Каждое подразделение ЦРУ, как и ФБР, было жертвой внутренней борьбы за власть, противоположных политических взглядов, групп, личной вражды. Совсем как у фейри.